Проклятие весны (ЛП) - Буше Аманда

― Благодарю вас, любезный сударь.

Рейн собралась усесться верхом. Их глупое формальное обращение облегчило тяжесть в сердце, собственно для чего Дарик это и затеял. Они с самого детства играли в эту игру.

― Моквид? ― с надеждой спросил Дарик, вставляя её обутую в сапожки ногу в стремя. ― Или ведьма с Кургана?

К сожалению, пока Рейн не представляла, о чём речь. Колдунья оставалась загадкой. Хотя, по логике, возможно, та поселилась в курганах леса Ледена. А любой сорняк, который им удастся отыскать в это время года, окажется засохшим или едва живым.

― Мой принц, наше путешествие только началось.

Рейн всей душой надеялась, что удача будет им благоволить. Несмотря на череду катастрофических событий последней четверти века, Леден по-прежнему оставался обителью Котла Брэйлиан и желанным сердцем континента, а семья Эшев ― самым древним и уважаемым родом. Ей становилось дурно от одной мысли отдать всё это Илланне Нейтхолл.

Дарик тоже вскочил в седло, и они вместе поскакали к вершинам Альдер в поисках крови Брэйлиан.

Глава 6

Несмотря на привилегированную жизнь, Дарик не понаслышке знал, что такое трудности и непомерный груз ответственности. Спустя три дня он решил, что нет ничего более мучительного, чем лежать рядом с Рейн каждую ночь и не тянуться к ней. Ему хотелось прижать Капельку к своему горячему телу, вдыхать аромат любимой, пока они спят, прильнув друг к другу.

О, во имя любви к Брейлиан, он хотел не просто обнимать её. Ему хотелось перекатить Рейн под себя, поцеловать, прикоснуться и раствориться в ней.

Однако помимо этого, Дарик хотел удержать её. Жаждал обнимать до конца своих дней... чего никогда не случится, если она станет женой Альдо Локвуда.

Желудок скрутило узлом, убивая утреннее возбуждение.

Рейн зашевелилась во сне, тихо сопя. Он не знал, что она беспокойно спит. Раньше они никогда не делили комнату, палатку или какое-либо помещение, которое могли счесть интимным.

Они ни разу не путешествовали без охраны и свиты. И уже много лет не проводили столько времени вместе, чтобы никто их не прерывал. Тем более, они никогда не проводили наедине ночи. Даже сейчас собирались путешествовать в обществе Сорена и отряда воинов. Никому, даже самому Дарику, не хотелось, чтобы они отправились на поиски в одиночку.

Тем не менее, он знал, как выглядит Рейн, просыпаясь: с затуманенными глазами, взъерошенная ото сна, розово-тёплая и восхитительно дразнящая. Она не любила рано вставать, что казалось забавным для воплощения весны. Несмотря на это, он всегда спозаранку отчаянно стремился увидеться с ней, желая убедиться, что Рейн не испарилась за ночь, превратившись в туман.

С другой стороны, теперь, находясь в её обществе днями и ночами, он мог перестать переживать на сей счёт.

Рейн дёрнулась во сне и пробормотала что-то невнятное. Дарик коснулся её головы. Она тут же успокоилась.

Дарик подумал, не снится ли ей, как она — некогда грозная дочь Брейлиан — проносилась по континенту. Он почти не видел в ней могущественного существа из Котла, но порой в её глазах вспыхивали молнии. В буквальном смысле слова. Он не был уверен, что это значит, и ведает ли сама Рейн об этом.

Это не единственное, что он заметил. Казалось, Рейн не понимает, что порой ветер дует от неё, а не вокруг. Или что лужайка вокруг замка по-прежнему зеленеет не из-за счастливой случайности, а всё благодаря ей.

Не в силах сдержаться, Дарик намотал на кулак длинную серебристую прядь её волос. В блестящем предрассветном свете волосы ещё больше, чем когда-либо, напоминали водопад.

Дарик дал ей поспать. Они скакали во весь опор и впереди их ждал утомительный рывок, чтобы до захода солнца добраться до утёсов Альдер. Он только убрал руку с волос Капельки, когда солнце наконец поднялось достаточно высоко, чтобы разбудить её.

Рейн медленно открыла глаза и, прищурившись, сморщила нос.

— Мммм, — перевернувшись, она прикрыла лицо рукой.

— И тебе доброе утро, Капелька.

— А что в нём доброго? — проворчала она. — Я продрогла до костей, тело затекло и...

— Опять проснулась не в духе? — закончил за неё Дарик.

Рейн села и сердито посмотрела на него.

— А ты как обычно до противного бодр.

— Я с тобой, — просто ответил Дарик. — Разве это не весомая причина для радости?

Она сильно зарделась, чему он обрадовался больше, чем следовало, учитывая, что они оба обещаны другим.

Рейн порылась в рюкзаке в поисках расчёски, пока Дарик готовил еду. Она заплела волосы в косу, а потом обернула вокруг головы и закрепила шпильками, как корону, напоследок украсив причёску бурачником.

Удовлетворение нахлынуло на Дарика вместе с откровенно собственническим чувством. Дерзкая просьба Рейн о поцелуе, прозвучавшая сразу после объявления о помолвке с Альдо, пробудила в нём что-то примитивное, отчего ему захотелось выть, сыпать проклятиями и никогда больше не выпускать Капельку из виду.

Нечто, подталкивающее его отказаться от долга.

Чтобы не сжать Рейн в крепких объятиях, Дарик протянул ей тарелку.

Более застенчивая, чем обычно, улыбка поразила его в самое сердце.

«Неужели, в самом деле можно решить наши проблемы и при этом не потерять друг друга или Леден?»

— Когда ты так смотришь на меня... — голос Рейн снизился до шёпота, — в столь холодное утро мне становится теплее, чем должно.

Сердце Дарика сжалось от напряжения. Ему до боли хотелось дотронуться до неё.

— Каким образом? — сиплым, словно самая глубокая пещера, голосом спросил он.

Скользнувший по нему взгляд был подобен прикосновению горячих губ.

— Словно не одеваться нам нужно, а раздеваться.

Жар горячей лавой обрушился на него, в паху заныло.

Её неожиданно плутоватая усмешка едва не вынудила его громко застонать.

— Кажется, я шокировала тебя, Дарик. Но если не сейчас, не знаю, наступит ли вообще время для смелости.

Он с трудом сглотнул.

— Обожаю, когда ты меня шокируешь. Хочу, чтобы до конца моих дней ты продолжала это делать.

— Неужели? — Рейн казалась удивлённой.

— Как ты можешь сомневаться на сей счёт?

— Знаю, будь это в твоей власти, ты бы сохранил компанию своей спутницы... — Она пожала плечами. — В этом я уверена.

Дарик свёл брови.

— Рейн, ты намного больше, чем просто моя спутница.

— И всё же, ты отказался поцеловать меня.

Мысль о том, чтобы познать сладость её рта, безбожно изводила его.

— Если я поцелую тебя, — сказал он, не сводя глаз с розовых губ, — остановиться уже не смогу. Никогда.

Собрав вещи, они выехали. Рейн прибывала в тревожном расположении духа. Она всегда с трудом понимала человеческие эмоции. Даже прожив достаточно времени среди людей, она продолжала учиться. Точно так же, как читать, писать, кланяться, танцевать и сдерживать себя от желания сломать некоторых людей, точно ветки, когда обнаружила, что это в её власти. В общем, делать всё, что и окружающие, но не богиня, олицетворяющая время года.

Дарик часто не поддавался её пониманию. Это одновременно очаровывало и... раздражало.

Он хотел, но не брал. Страстно жаждал, однако, отказывался действовать. Ласкал взглядом, но не касался. От этого она расстраивалась, приходила в бешенство, а тело охватывал жар...

Рейн тяжело вздохнула, желая, чтобы аллюр Арджуна успокоил её, как зачастую бывало. Ничто не могло отвлечь ни её тело, ни мысли. Конечно, всё было гораздо проще, пока помолвка не побудила Рейн открыть Дарику свои истинные чувства... а в ответ узнать о его. Осознание обоюдности их желаний лишь усилило жажду. Тем не менее, Рейн ни на что бы не променяла назревающую внутри неё пьянящую бурю, сравнимую лишь с потоками лавы жидкого огня.

Рейн знала, что утолит её жажду... их общий голод.

К сожалению, её принц не желал пойти ей на встречу.

Рейн стала теребить зубами губу, пока та не начала болеть и распухла. С другой стороны, она вряд ли так сильно любила бы его, не имей он понятий об уважении и чести.