Чеченцы - Зарема Ибрагимова

Мысль о превосходстве английской нации являлась общепринятой во втор. пол. XIX в. Так, лорд Солсбери заявлял: «Там, где появляются власть англичан и английское влияние, восстанавливаются мир и порядок, увеличиваются процветание и богатство, и поэтому перспектива установления британского правления приветствуется людьми каждой расы и каждой веры». Я утверждаю, что мы – лучшая нация в мире, и чем большую часть мира мы заселим, тем лучше будет для человечества», – писал ярый приверженец и активный создатель Британской империи Сесиль Родс32. Имперское сознание было полезно для правящих кругов тем, что все недовольство населения метрополии нередко направлялось на «ленивых и враждебных нахлебников» в колониях. Тем самым народ самоутверждался в ощущении своего превосходства. Так, в частности, английский обыватель полагал, что «… индийцы лгут, полагая, что англичане ограбили Индию, захватив в свои руки торговлю хлопком; на деле они сами наплодили столько ртов, что те все пожирают…». В Первую мировую войну пропаганда впервые целиком формировала умонастроение солдат, им внушалось: «Англия всегда права, а раз она объявила войну Германии или кому-то еще, то эти страны и виноваты…»33.

Окрепшая промышленная буржуазия Англии требовала свободного доступа к рынкам новых колоний, к их естественным, прежде всего сырьевым, богатствам. Отсутствие или недостаточность собственного производства сырья заставляли обращаться за ним на обычных коммерческих условиях к государствам, имеющим излишки сырья (например, экспорт хлопка из США), или вывозить его из тех стран Азии, Африки, Латинской Америки, которым можно было навязать неравноправные условия торговли. Кроме выкачивания богатств из колоний, промышленный капитал преследовал и другую цель – включение в сферу сбыта его продукции новых стран и регионов. В 1833 г. Англия навязала Османской империи конвенцию, по которой турецкое правительство обязалось не вводить на территории империи торговой монополии и установить заниженные (5 %) пошлины на английские товары. Еще ранее, в 1828 г., Россия и Англия добились от иранского шаха снижения таможенного тарифа до 5 % и наводнили города Ирана своими товарами34.

На территориях нынешних западноевропейских государств жило ко времени создания этих стран великое множество различных народов. От наиболее значительного (с точки зрения исторической воли, культуры) балтийского народа – пруссов – осталось одно название, которое к тому же – как это ни парадоксально – перешло на часть немцев (Пруссия), и нет никакого сомнения, что если бы в состав Германии вошли тогда же литовские и латышские земли, от населяющих их народов точно так же не уцелело бы ничего, процесс ассимиляции сделал бы свое дело…35. Русский народ не уничтожал целенаправленно местное население, что резко отличает колонизацию в России от колонизации на Американском континенте. В Америке индейцы большей частью были вытеснены со своих земель и истреблены. В итоге из 10 млн. индейцев, проживавших к XVII в. на территории современных США, к 1880 г. их осталось около 200 тыс.

Русские смогли быстро охватить огромную территорию, поставить опорную сеть острогов и заградительных Линий, но из-за недостатка людских и организационных ресурсов, суровости природно – климатических условий медленно осваивали новый край, запаздывая по сравнению с американцами почти на полвека в формировании условий для его интенсивного развития и по его результатам (таким показателям, как железнодорожное строительство, земельная политика, продуктивность производства и т. д.). Российская империя могла продолжать экстенсивное развитие, сохраняя при этом свое экономическое могущество, что было, конечно, естественно и оправданно, хотя стратегически и неправильно. Ничто не вынуждало ее искать новых способов интенсификации развития. С другой стороны, именно здесь коренится объяснение замедленных темпов и своеобразного характера русской модернизации. В России социальное развитие, появление и распространение современных идей и техники сдерживались ее огромными, еще не освоенными, тяжелыми в климатическом смысле пространствами. Впрочем, недостаточно благоприятные природно – климатические условия могут и стимулировать интенсификацию труда, создавая таким образом предпосылки для социального и экономического прогресса36.

В отличие от колониальной политики стран Западной Европы, в основе деятельности России на Северном Кавказе лежали не столько экономические причины, сколько факторы стратегического, геополитического характера. В этом смысле политику Российской империи на Кавказе нельзя назвать в полной мере колониальной. В силу исторически сложившихся обстоятельств Россия приступила к экономическому освоению Северного Кавказа лишь со второй половины XIX века, после завершения Кавказской войны. Однако природные богатства региона, особенно полезные ископаемые: рудные материалы, нефть, селитра и др., а также возможность развития здесь производства с широким привлечением дешевой рабочей силы привлекали Россию еще со времен Петра I37. Поиск источников сырья, дешевый рынок рабочих рук, пространство сбыта товара – все это создавало не только благоприятные условия для государств в тот колониальный период, но и закладывало крепкий фундамент для благополучия будущих поколений. Так, в настоящее время Сила Запада – в дешевизне производства в «третьем мире», именно поэтому Запад так боролся за влияние в «третьих странах». Сейчас английский банкир переводит сбережения английского рабочего на другой конец света, в страны с низкими издержками, и на эти деньги строит там фабрики. В результате английские рабочие теряют рабочие места на производстве, хотя порой находят их в сфере обслуживания, и получают проценты по вкладам. Этот процесс получил название «глобализация экономики», основы ее закладывались в XIX веке38.

Преимущество Кавказа в военно – стратегическом отношении состояло в том, что он служил очень удобным плацдармом для усиления влияния царизма на Ближнем и Среднем Востоке. Составляя неотъемлемую часть Восточного вопроса, Кавказ служил удобным барьером для защиты южных границ России от султанской Порты и шахской Персии39. Как показало исследование, царское правительство понимало, что Кавказ играл чрезвычайно важную роль в установке стабильных границ на юге России, в проведении всей его восточной политики. Исследователи неоднократно и вполне справедливо отмечали, что Россия боролась за Кавказ как за исключительно важную стратегическую позицию. В обстановке нарастающего международного соперничества значение этой позиции все нарастало. Она обеспечивала обладание Каспийским и Черным морями и юго – восточными территориями России. На этой позиции защищались жизненные интересы российского государства40. Британский путешественник Эдмонт Спенсер, побывавший на Кавказе в 1830 году, в своих письмах, размышляя о геополитическом значении Кавказа для России писал: «…Мы можем быть уверены, что когда Россия будет полностью обладать кавказскими ущельями, мы в течение нескольких лет увидим Турцию и Персию, включенными в ее и без того уже разросшуюся империю и ее победоносное оружие, диктующее условия нам самим, в Калькутте»41.

В 1885 году император Александр III говорил князю В.П. Мещерскому: «С минуты, как Павел I выронил слова «Поход на Индию», слова эти засели в англичанах навсегда. И отсюда неприязнь к России». Существует мнение, что поход в Индию при участии русских войск являлся одной из целей, которые наполеон ставил перед собой, начиная войну с Россией. Об этом хорошо знали в Петербурге. Я. И. де Санглен описывает «странный случай», имевший место в начале войны 1812 года. Однажды к нему привели пленного французского офицера, который после допроса якобы сказал: «Долго ли вы будете играть эту комедию?». «Какую комедию?» – «Будто вы не знаете? Так я вам скажу по секрету: вся эта война с Россией притворная, скрывается от англичан. Мы вместе с Россиею идем в Индию, выгнать оттуда англичан». Что этот слух был не на пустом месте, свидетельствует Е.В. Тарле. В разговоре с британским генералом Р. Вильсоном, Александр I прямо заявил, что, отвергнув мир с Наполеоном, он спас для Англии ее главную индийскую колонию42.

В современной исторической литературе есть сведения о том, что Николай I планировал использовать Кавказ и Закавказье для продвижения российских войск вдоль ирано-турецкой границы с целью выхода к Персидскому заливу. Существуют косвенные сведения о планах России захватить Мекку и Медину с целью лишить османских султанов легитимной власти. Подобный оборот событий крайне тревожил Англию, опасавшуюся дальнейшей экспансии России на юг и юго-восток, сознававшую реальность русской угрозы в отношении Индии43.

На Кавказе перекрещивались и сталкивались экономические и политические интересы России, Турции, Англии, Германии. Кавказ, находясь на пути России к приобретению преобладания – экономического и политического над жизнью и судьбами народов Ближнего Востока, на пути стремления России к достижению берегов южного теплого Индийского океана, – занимал особо важное место во внешней политике России. Но Кавказ и сам по себе был чрезвычайно дорог России. Природные богатства Кавказа очень велики: Грозненская и Бакинская нефть, марганец, шерсть, кожа, овощи и фрукты, зерно, вина шли не только на внутреннее потребление огромной державы, но и приносили большие доходы при экспортировании их за рубеж. Русская индустрия на том временном этапе не могла нигде получить такого богатства и необходимого ей сырья, как на Кавказе. Недаром в России сложилось мнение, что «Кавказ самый драгоценный перл в короне русских царей»44.