Легкое отклонение от канона. Или гоп со смыком по-корейски - esteem

после твоего выпускного концерта в пансионате, я буду точно знать, что ты поступишь.

— А вместо тебя никто не может подписывать контракты?

— Могут. Даже моя СоНа иногда подписывает. Но на таком уровне, — она со значением посмотрела в потолок, — должны присутствовать только владельцы компаний. Не ниже.

— Понятно. А что со мной?

— А что с тобой? — даже удивилась омма. — Завтра сдашь экзамены, до самой твоей учёбы я ещё буду дома. Потом выберем тебе комнату в кампусе школы, ты начнёшь учиться, а я поеду по делам. С тобой останется твой любимый СоЮ, — она улыбнулась дядечке-ачжоси, который едва усмехнулся в ответ, — и его команда. А я возьму с собой парней из офиса. Ключи у тебя есть. На выходные будешь приезжать домой. Госпожа ДаСом за тобой присмотрит.

— Как скажешь, омма.

— А теперь поехали, покупать тебе школьную форму.

— Поехали? А что, тут в Лотте не продают?

— Продают, но я хочу купить в другом месте.

— Как скажешь, омма, — повторил я.

То же время. Сквер недалеко от башни Лотте.

— Уфф. Еле догнала. Чуть ноги не сломала, — тяжело дыша и уперев руки в колени выдохнула клавишница. — Она в Лотте вошла в сопровождении охранника. Говорила же вам, девочка не бедная.

— Вот и ладно, — пробормотал гитарист ШинСо. — А то напали на меня из-за тех несчастных денег.

— Несчастных? — клавишница аж взвилась. — Несчастных? Ты в футляр посмотри! Мы столько за месяц не заработаем!

— Так чем плохо? — не понимал парень. — Пришла, сыграла что хотела, заплатила. И мы не в накладе! Ну скажи им ЕнНам! — ШинСо обернулся к бас-гитаристу за помощью.

— Плохо то, хён, что мы могли бы ей дать ещё поиграть. Ещё больше бы денег собрали, — усмехнулся басист. — А ты хвать из рук пачку и давай условия ставить — только два раза. Вот она два раза и сыграла.

— Да кто ж знал, что она «так» сыграет? И ведь этих песен мы нигде раньше не слышали, а публика завелась с полоборота!

— Вот-вот, — вступила в разговор барабанщица. — С полоборота! А мы, вместо того, чтобы попросить ещё что-нибудь спеть, спокойно отпускаем её!

— Интересно, чьи песни она пела? — спросил ЕнНам. — Очень необычный стиль, особенно первой «Танцуй Корея». Вторая больше на трот смахивает.

— Я тоже об этом подумала, — сказала клавишница. — И вот, что я успела снять на свой телефон. — Она развернула экран к приятелям и те стали внимательно вглядываться в разговор ГопСо с модно одетым мужчиной.

— Поняли? — с торжеством в голосе спросила девушка после всеобщего просмотра.

— А кто это был? — спросил ШинСо.

— Ты совсем дурак, хён? — переспросил его ЕнНам. — Нуна, объясни этому недоумку, кто это, — попросил он клавишницу. Барабанщица сидела молча, широко открыв в изумлении рот.

— Это, президент «FM Entertainment»! Ким ИнСон!

— Президент одного из ведущих в Корее агенств, самолично разговаривает на ступеньках Лотте с никому неизвестной девчонкой? В жизни не поверю!

— А придётся! Сам всё видел, своими глазами!

— Я думаю это его трейни, поэтому он с ней и разговаривал, — вышла из ступора барабанщица.

— И дал ей свою визитку? — усмехнулась клавишница.

— Да, странно, — сказал бас-гитарист. — Зачем бы ИнСону давать визитку своей трейни?

— А может это и не визитка была? — предположил ШинСо. — Может просто записка. Например для её родителей, чтобы следили за ней на выходные. И не выпускали одну гулять по скверам. Она ведь ещё школьница.

— Может быть, — согласилась клавишница. — Тогда стоит предположить, что и охранника вызвал он, чтобы увести её от внимания зрителей. Мол рано ещё выставляться. Я видела как ачжоси-охранник быстро за руку волок её по ступенькам наверх. Скорее всего потом повёл ГопСо в подземный гараж и тайно вывез в агенство или домой! Но музыка точно её, до сегодняшнего выступления, я такой точно нигде не слышала.

— Вот я и говорю, — сказал ШинСо. — Президент Ким ИнСон быстро привёл её в чувство. Отругал за то, что раньше времени выставила песню. Наверное и штраф большой наложит на девчонку. И правильно сделает. Может он эту песню для одной из своих групп готовил, а она взяла и раскрыла все карты. У Red Velvet, как раз камбэк намечается. Может она их подставила!

— Чего сейчас гадать, — махнула рукой клавишница. — Ясно одно, — она кивнула в сторону полного денег чехла от гитары. — Такого заработка у нас вряд ли когда ещё случится.

— Чего это? — спросил ШинСо. — Мы играем не хуже других. Даже лучше многих.

— Вот и я говорю. Не хуже и даже лучше. Только таких песен нам никто больше не принесёт. А сами мы сочинить такого не сможем.

— Интересно, как такая малолетка смогла сочинить такую песню? — задумалась вслух барабанщица. — Я в её возрасте смогла бы срифмовать, только: «мама мыла раму». И то, это под большим вопросом.

— Президент Ким ИнСон, просто так в трейни никого не возьмёт, — напомнила всем клавишница. — Ладно, хватит трепаться. Давайте уже начнём играть, а то народ расходится.

Когда мы выезжали из подземной парковки, мама всунула мне в руки свой телефон:

— На, смотри.

— Что это? — удивился я глядя на бегущие строки.

— Корпоративный чат сотрудников Лотте и компаний арендующих офисы в башне.

— И чего они тут обсуждают?

— Как видишь, сегодня ты у них звезда сезона, — пошутила омма.

А-а, нет. Не пошутила. Действительно все обсуждают некую ГопСо. Сиречь — меня. Ну-ка, ну-ка:

* — Прошла мимо меня с госпожой ХёЧжин, вся такая го-ордая! А сама у-у, страшненькая. Но музыка зачётная.

* — И ничего не страшненькая. Нормальная девчонка. И песня класс!

* — Она у меня сегодня серёжки купила. Серебряные, за два миллиона вон.

* — А у меня пуховик. Норвежский. Сумму даже называть не буду. Она родственница нашего президента. Ещё уволят…

* — Как она умудрилась песню сочинить? Ведь совсем ещё ребёнок?

* — Талант. Вы видели сколько просмотров?

* — Я в шоке!

* — Песня как песня, чему тут удивляться?