Кодекс Суперзлодея - Сергей Шилов

А потом понял, главной силой мафии было наплевательское отношение к закону. И чтобы её победить, нужен был герой с ещё более наплевательским отношением к земным законам о недопущении превышения самообороны.

Ведь как всё было устроено в той же Российской Федерации? Если на тебя дома нападают с ножом, а у тебя на стенке висит заряженное ружьё, то ты не можешь им воспользоваться. Ты должен взять такой же, как у нападающего нож. Причём, прежде чем защищаться, нужно уточнить у бандита, хочет ли он тебя убить? Если ответ нет, то защищаться нельзя. Вернее, можно, но с последствием в виде заключения на несколько лет.

Таким образом, главная сила героев крылась в их анонимности. И наплевательском отношении к закону. В этом мире всё сделано более разумно с самого начала. Пока герои на весь интернет бьются со злодеями, вынашивающими коварные планы, охотники и авантюристы тихо выполняют всю главную работу.

О, подходит моя очередь. Смотрю на свою физиономию на большом экране. Фамилия, имя и номер восемьдесят семь. Кажется, я последний. Улыбаюсь в объектив летающей камеры и развожу руки в стороны. Люди на стадионе уже устали от часа с лишним рекламных объявлений и сейчас вовсю переговариваются. Не то, чтобы я был против. Но я должен убедиться, что меня услышали и никто по глупости и просто по случайности не запишется ко мне в команду.

Выжидаю полминуты, пока большинство не обратит внимание на экран, где кто-то стоит, разведя руки в стороны. В это время моя аура расширяется и накрывает весь стадион. В такой разряженной консистенции она ни на что не способна, кроме как немного обратить на себя внимание. Потом медленно опускаю руки вниз, как будто приглушаю звук. И шум стихает. Теперь на меня смотрят все. Отлично. Пора начинать представление.

— Меня зовут Акиро Волков, — представляюсь по русской традиции. — Клана нет. Связей с аристократами… — делаю маленькую паузу для лучшего понимания, — и семьями авантюристов… нет. Я не обещаю финансовой поддержки. И никому не советую вступать в мою команду. Для инициации собираюсь отправиться в аномалию высшей категории опасности. Поэтому советую выбрать кого угодно другого.

Что-то мне не нравится настроение сидящих на трибунах. Одни находятся в аху…хренении от моей рекламной речи, а вот другие прямо-таки брызжут по моей ауре любопытством. Надо срочно их отвадить!

— Со мной вас не ждёт ничего, кроме боли, отчаяния и смерти. И если среди вас найдутся такие идиоты, что захотят для себя такой судьбы… значит… сами виноваты.

Отмахиваюсь от парящего микрофона, показывая, что речь закончена. Сворачиваю ауру до обычного состояния, чтобы не ощущать безумие некоторых личинок авантюристов, почему-то вообразивших, что смертельная опасность без обещания оплаты и есть подлинная суть авантюризма.

Ну ладно, если они запишутся ко мне, то, зато пройдут экзамен. А аномалия… ну какая разница, пройду я её один или оставлю на границе несколько идиотов? Так, не о том думаю. Сейчас начнётся.

— Делайте ваши ставки! — на экране снова появился прежний ведущий. — И помните, те, кто угадают лучшего бойца, всей командой получат бонусное оружие и скидку в пятьдесят процентов в оружейном магазине!

Хм, а это интересно. Всей командой, значит, и капитан тоже? Ну иначе просто нелогично. Даже если меня никто не выберет, что по моим ощущениям маловероятно, то мне всё равно положен бонус…

Я вообще-то, не планировал занимать никаких мест. Собирался вырубить троих ближайших бойцов и потом уйти. Три из пяти обязательных поединков — уже гарантированное поступление. Но, пожалуй, план стоит изменить. Возможно, я и не самый сильный боец тут, но… чёрт, да это энергия Шутника давит на мозги. Требует устроить представление. Будто шепчет, что после такой речи просто уйти, значит сорвать премьеру, испортить первое впечатление, которое бывает только раз.

Ведущий объявляет последние правила, а я вздыхаю, отпуская все прежние желания не привлекать к себе лишнего внимания, и иду в центр арены. В подобных боях, где все против всех, он справедливо считается зоной смерти. Тактически верно — занять место около края арены, да ещё договориться о ненападении с одним соседом. Тогда есть шанс протянуть подольше.

Но это не наш метод. В этом нет никакого шоу. Начинается обратный отсчёт, а я занимаю место в центре.

— Три… два… один… да начнётся битва! — объявляет ведущий экзамена. Его лицо пропадает с экрана и на нём показывают центр арены. И меня в нём.

Обвожу взглядом окружающих меня клановых бойцов. Тех, кто потратились на первые рекламные объявления, тех, кто не могут себе позволить жаться по углам. Тех, кого явно выбесил мой перформанс. Снова развожу руки в стороны и обеими кистями делаю всем им знаменитый, подзывающий жест Брюса Ли.

Сейчас будет весело.

Глава 5. Мажоры

Давным-давно в одной далёкой-далёкой реальности один человек, проходя мимо казино, услышал внутренний голос.

— Быстрее! Быстрее заходи!

— Куда? — подозрительно спросил человек.

— В казино! Быстрее!

— Зачем?

— Некогда объяснять!

Человек заходит в казино.

— Иди на второй этаж!

Идёт.

— Подойди ко второй рулетке слева!

Подходит.

— Ставь всё на тринадцать чёрное!

Человек ставит все свои деньги.

Выпадает пятнадцать красное.

— Как я ошибался! — вздохнул внутренний голос.

Я вспомнил этот анекдот, когда в мою сторону направились сразу четверо бойцов с клановыми гербами на пиджаках. И да, авантюристы, как и охотники, не признавали тренировочной одежды. Сражаться надо, привыкать в том, что обычно носишь. Это закладывает правильные рефлексы…

Насчёт внутреннего голоса. Его мне с успехом заменила, растворённая в моей ауре, энергия Клоуна, переименованная в Шутника. Думаю, именно сие переименование, вернее, перенастройка на эманации думающих о новом злодее людей и изменило её свойства. Вместо того чтобы вызывать желание убивать, она настраивала на розыгрыши и провокации. Может, в этом и не было чего-то особенно плохого, но я предпочитаю обдуманный риск. А не как сейчас.

Изначально, идя на экзамен, я думал, что поединки будут один на один, и рассчитывал на удары отложенной боли. А сейчас… аурное ускорение, конечно, рулит, но печать режет мою реакцию наполовину. Но проверить, компенсирует ли одно другое, я как-то не удосужился!

И что хуже всего, никто ни с кем не дерётся. Вся арена наблюдает, как меня окружили и сжимают круг четверо бойцов. А оставшиеся восемь из «золотой дюжины» стоят поодаль и смотрят. Это что же я каким-то образом оскорбил двенадцать самых богатых мажоров?