Су́чки. Секс, эволюция и феминизм в жизни самок животных - Люси Кук

* * *

«Пол не единообразный феномен», – объяснил мне Дэвид Круз по телефону. Недавно вышедший на пенсию профессор зоологии и психологии Техасского университета точно знает, о чем говорит. Круз потратил сорок лет на то, чтобы раскрыть механизмы, лежащие в основе половой детерминации и дифференциации в эклектичной выборке диких животных. Он расшифровал точные гены, участвующие в развитии гонад у черепах, вынуждал хлыстохвостых ящериц менять пол и отслеживал, как температура инкубации влияет не только на пол, но и на половое влечение пятнистых леопардовых эублефаров.

Согласно Крузу, у пола существует пять типов: хромосомный, гонадный, гормональный, морфологический и поведенческий. Они не обязательно согласуются друг с другом или остаются неизменными всю жизнь. Они являются кумулятивными и возникающими по своей природе. На них могут влиять гены или гормоны, а также окружающая среда или жизненный опыт животного. Эта пластичность допускает огромное разнообразие в полах и их выражении, которое мы наблюдаем как внутри видов, так и между ними.

«Вариативность – ткань эволюции. Без вариативности не может быть развивающейся системы. Поэтому важно, чтобы в половых характеристиках были различия».

Дэвид Круз – убежденный свободомыслящий человек, чьи непредвзятые взгляды основаны на изучении диких рептилий, птиц и рыб, а не лабораторных мышей – традиционного животного архетипа для изучения полового развития. «Это не стандартные модельные организмы: они скорее “настоящие”, чем просто “реалистичные”, поскольку их естественные инстинкты не были притуплены десятилетиями инбридинга», – пояснил Круз. Их половое развитие вызвано целым рядом факторов – генетикой, температурой или окружающей средой, что дало Крузу возможность выйти за рамки стандартной лабораторной мыши и отправиться в эволюционное прошлое, чтобы изучить организмы, которые существовали до полового развития млекопитающих и легли в его основу.

Круз обвиняет Организационную концепцию в жестком детерминированном взгляде на пол – она фокусируется на различиях между полами, поддерживает бинарную концепцию и игнорирует великолепное разнообразие половых характеристик, встречающихся в природе.

«Это оскорбительно», – заявил он по телефону, находясь у себя дома недалеко от города Остин во время одной из наших многочисленных увлекательных и продолжительных бесед. Стандартная парадигма, по его мнению, отжила свой век. Она ориентирована на млекопитающих, чрезмерно упрощена и недооценивает роль эстрогена как организующего и активирующего полового гормона. «Самки так же дифференцированы (активны), как и самцы. Я пытался подчеркнуть это несколько раз. Мой вывод заключался в том, что самка появилась раньше самца. Сдается мне, этому есть немало доказательств».

Круз сосредоточил свою карьеру на изучении разнообразия самого по себе и того, как оно на самом деле контролируется одними и теми же механизмами. Изучение всего, что сохранилось в современном хаосе, – ключ к открытию того, что было изначально. Этот подход позволил Крузу разработать альтернативную эволюционную перспективу для предположений о половой дифференциации. Той, которая была бы основана на самом происхождении полов.

«Первые существа, вне всяких сомнений, были воспроизведены путем клонирования, – рассказал он мне. – Самый ранний репродуктивный организм должен был быть способен откладывать яйца, и это была самка».

Исследования Круза показывают, что 600–800 миллионов лет назад единственными существами, обитавшими на земле, были клонирующие яйцекладущие. Самцы появились на эволюционной сцене только на заре разделения полов, когда гаметы разошлись по размеру, что, по оценкам Круза, произошло примерно 250–350 миллионов лет спустя. С этим расхождением возникла необходимость в дополнительном поведении, чтобы облегчить объединение этих гамет разного размера; особи должны были находить друг друга, испытывать половое влечение и размножаться. Таким образом, развился половой диморфизм, который был активирован андрогенами.

«Маскулинность эволюционировала как адаптация к феминности, – сказал Круз. – Самцы появились для того, чтобы облегчить самкам размножение: стимулировать и координировать нейроэндокринологические процессы, лежащие в основе выделения гамет. Самцы появились благодаря бихевиористской эволюции».

Если самцы являются производным полом, который развился из самки, логично предположить, что они должны содержать эволюционные следы производителей яиц, и ведь так оно и есть! Круз обнаружил активные следы древней феминности в самом средоточии маскулинности: в яичках.

«Мы опубликовали первые микрофотографические снимки, показывающие, что в яичке есть рецепторы эстрогена», – сказал он мне. Эстроген, основной женский половой стероидный гормон, оказывается, играет фундаментальную роль в развитии мужских яичек и сперматозоидов.

Круз сотрудничал с Джо Торнтоном, профессором генетики Чикагского университета, чтобы совершить некоторое молекулярное путешествие во времени и воскресить наследственный рецептор эстрогена у древнего моллюска. Работа Торнтона над этим и другими примитивными животными вроде миноги впоследствии показала, что рецептор эстрогена является самым древним фактором транскрипции (белком, функция которого заключается во включении и в выключении генов) у позвоночных – намного старше, чем считалось ранее, с происхождением от 600 миллионов до 1,2 миллиарда лет назад. Гены рецепторов андрогенов не эволюционировали еще 350 миллионов лет.

«Эстроген должен быть первоначальным стероидным гормоном, потому что ранние животные производили только яйца, а яйца содержат эстроген, – объяснил Круз. – Рецептор эстрогена нужен практически каждой ткани организма. Не могу вспомнить ни одной ткани в организме, у которой не было бы рецептора эстрогена».

Организационная концепция как будто была сосредоточена на всемогуществе тестостерона, хотя эстроген оказался столь же могущественным. Было даже продемонстрировано, что на раннем этапе развития он дает тот же формирующий эффект, что и тестостерон, обладая способностью вызывать смену пола у лягушек. Круз также сумел изменить пол развивающихся самок ящериц, используя блокаторы эстрогена. Очевидно, эстроген играет фундаментальную роль в организации полового развития как у самок, так и у самцов, а также в активизации полового поведения впоследствии. Мало того, что «феминный» половой гормон необходим для создания семенников и сперматозоидов, считается, что у некоторых видов он также стимулирует мужское копулятивное поведение.

«“Феминный” половой стероид играет решающую роль даже у самцов, потому что изначально они были самками», – пояснил Круз.

Итак, евангелие от Круза: Ева не была сотворена из ребра Адама – все было с точностью до наоборот. Вначале была самка, и она породила самца. С этой альтернативной эволюционной точки зрения окончательный ответ на вопрос, что же такое самка, таков: она – изначальный древнейший первый пол. Остатки этого первичного яйцеклеточного слоя существуют во всех нас по сей день. И это должно дать мужчинам новый импульс к изучению своей феминной стороны.

Глава 2

Тайны выбора партнера: робоптица спешит на помощь

Далеко не у всех животных ухаживания столь же странны или, откровенно говоря, столь же глупы, как ухаживания большого шалфейного тетерева (Centrocercus urofasianus). Эта североамериканская птица размером примерно с крупную курицу влачит скромное существование на западе Великих равнин, питаясь полынью. Ранней весной одинокие самцы