Надежда умирает последней - Тесс Герритсен

– Только то, что витало в воздухе, ничего определенного. Блин, там царила дикая неразбериха! Слухи ходили такие, из каждой мухи слона делали.

– Но ведь были и слоны, ведь так? Типа вашего секретного отряда…

Тоби пожал плечами:

– Нам дали задание – мы его выполнили, вот и все.

– Вспомни, кто занимался Мэйтлендом?

– Это должен был быть Майк Микльвейт. Мне известно, что именно он допрашивал того сельчанина, того, что пришел за наградой.

– И что, его данные оказались правдоподобными?

– Не думаю. По крайней мере, никакого вознаграждения он не получил.

– А почему семья Мэйтленда не была оповещена обо всем этом?

– Вот еще! Мэйтленд не был обычным призывничком, он работал на «Эйр Америка», а значит, на ЦРУ. Про такие задания не болтают. Мэйтленд знал, на что шел.

– Его семья имеет полное право знать все, что всплывет на поверхность.

Гай вспомнил, как нелегко было информации дойти до Вилли и ее матери.

Тоби расхохотался:

– Ты что, забыл, что там шла еще и подпольная война, да нас вообще не должно было быть в Лаосе. Никому и дела не было до того, чтобы информировать о происходящем семьи.

– Была ли еще какая-то причина того, что обо всем умолчали? Скажем, что-нибудь связанное с неким пассажиром?

Брови у Тоби подскочили вверх.

– А про это ты от кого услышал?

– От Вилли Мэйтленд, она сказала, что там был некий Лао. Все как один отрицают факт его существования, из чего я делаю предположение, что он был фигурой очень непростой. Так кто же он был?

– Я не знаю.

Тоби развернулся в коляске и стал глядеть в открытое окно. Из мрака доносились звуки и запахи с улиц Бангкока. Жарили на решетках мясо, смеялись женщины, тарахтел «так-так».

– Там много всякого творилось, и такого, о чем мы помалкивали, а то даже и стыдились говорить. Возьми всех этих агентов да контрагентов, да генералов, да солдат удачи – каждый тянул одеяло на себя, норовя разбогатеть, да побыстрее. Как же мне хотелось удрать оттуда. – Он хлопнул рукой по колесу кресла. – И вот, пожалуйста, посмотри на меня, называется, вышел на заслуженный отдых.

Он откинулся на спинку и вздохнул, глядя в ночь.

– Пусть все идет как идет, Гай, – ну, даже если ты и прав про Мэйтленда и кому-то действительно нужно убрать его чадо, не ходи по лезвию бритвы, Гай.

– Вот в этом-то все и дело, Тоби! Почему это лезвие до сих пор режет? Почему после стольких лет девчонка Мэйтленда так действует им на нервы? Что такого она может открыть?

– Она вообще догадывается, во что влезла?

– Сомневаюсь, но такую не остановишь, вся в отца пошла.

– То есть от нее жди неприятностей? Ну и как ты думаешь заставить ее работать на тебя?

– Вот над этим я как раз сейчас и ломаю голову.

– Ну, всегда можно поиграть в Ромео.

Гай расплылся в улыбке:

– Да, это вариант.

В сущности, как раз этот вариант весь вечер Гай обкатывал в уме. И не потому, что он был столь уверен в успехе. Она была привлекательной особой, и он сгорал от любопытства, что же скрывается под маской суровой недотроги.

– А другой путь, – сказал Тоби, – просто рассказать ей, что это не она тебе нужна, а три миллиона наградных.

– Два.

– Два или три, какая разница? Целая куча бабла.

– И эта куча может мне помочь в сборе информации, – тихо, но значительно произнес Гай.

– Ну хорошо, – вздохнул Тоби, и тут только он развернулся в коляске, удостоив Гая внимания, – тебе нужно имя, пожалуйста – не важно, пригодится оно тебе или нет, – попробуй поищи Алана Жерара – француз, в настоящее время проживает в Сайгоне. У него были тесные связи в компании, он должен знать всю чертовщину, которая творилась во Вьентьяне.

– В компании? Бывший спец, и вдруг живет в Сайгоне? Почему же вьетнамцы не выдворили его?

– Они в нем заинтересованы. Во время войны он промышлял тем, что экспортировал, скажем так, «сырые» медикаменты. А теперь, когда Штаты ввели санкции и отрезали Вьетнам от западных поставщиков, он оказывает им гуманитарную помощь – ввозит в страну из Франции медикаменты, антибиотики, пленки для рентгена, а они ему за это позволяют там жить.

– Ему можно верить?

– Он же был в компании.

– Так значит, нельзя…

Тоби крякнул:

– Но мне-то ты веришь.

– Ты другое дело.

– Это только потому, что я твой должник, Гай. Хотя я частенько думаю, что тебе надо было оставить меня гореть в том самолете. – Тоби потер бесчувственные ляжки: – Кому нужен получеловек?..

– Не ногами едиными сыт человек, Тоби.

– Ха! Скажи это дядюшке Сэму!

Мощными руками Тоби усадил самого себя в кресле поудобнее.

– Когда ты отбываешь в Сайгон?

– Завтра утром. Я отсрочил полет на несколько дней.

Ладони Гая покрылись потом, как только он подумал о самолете компании «Эйр Франс».

Чтобы заглушить эту мысль, он залпом опрокинул хорошую порцию скотча.

– Если б мог – ей-богу, на корабле бы поплыл.

Тоби засмеялся:

– По-прежнему боишься летать, да?

– До холодного пота и всего прочего…

Он поставил пустой стакан на стол и направился к выходу.

– Спасибо за вискарь. И за наводку.

– Я посмотрю, какие еще есть ходы, – остановил его Тоби, – у меня сохранились связи внутри страны, авось удастся найти кого-нибудь, чтобы за тобой присмотреть там, во Вьетнаме, ну и за ней тоже. Кстати, а этой-то ночью есть кто на стреме рядом с ней, если что?

– Кореша Пуапонга постерегут ее, они никого к ней не подпустят до самого аэропорта.

– А дальше как?

Гай задержался в дверях:

– Потом мы будем уже в Сайгоне, а там безопаснее.

– В Сайгоне? – Тоби помотал головой. – Зря ты так считаешь.

В клубе «Бонг-бонг» царила страшная толкотня, у сцены шумели пьяные мужчины, пытались хватать руками танцующих девиц с пустыми глазами. Никому не было дела до столика в темном углу, за которым сидели двое.

– Вы меня сильно разочаровали, мистер Си-анг. Я думал, вы профессионал и работа будет выполнена, а выясняется, что женщина до сих пор жива.

От обиды лицо Сианга окаменело. Он не привык к таким промашкам, равно как и к критике. Краснея и радуясь темноте, скрывающей его лицо, он поставил стакан с водочным коктейлем на стол.

– Поверьте, возникла совершенно непредвиденная помеха, тот человек…

– Да-да, американец, мне сказали. Некий мистер Барнард.

Сианг был ошеломлен:

– Вы уже знаете его имя?

– Знать все – это моя работа.

Сианг притронулся к разбитому лицу, и его передернуло. Этот мистер Барнард бьет будь здоров, попадись он ему еще раз – получит за причиненное унижение.

– Завтра женщина улетает в Сайгон, – сказал человек.

– Завтра? – Сианг поматал головой. – Мне не хватит времени.