Никогда не было, но вот опять. Попал 4 - Константин Богачёв

я помню! И тебя Дёмка помню! И лучше вам не гоношиться, а послушать Лексея, — дед говорил спокойно, но было видно, что спокойствие ему даётся с трудом.

— Действительно, Антип, чего ты так взбеленился, вьюнош вполне разумно рассуждает, — попытался сгладить углы Дементий.

— А чего он…. — начал было Антип, но я перебил его:

— Почтеннейший господин Онучев, — холодно произнёс я. — Вы видимо полагали, что мы здесь одни кувыркаемся и решили осчастливить нас, предложив свою помощь и защиту. Но я должен вас разочаровать. За нас есть кому заступиться, да и сами мы не агнцы божии, можем за себя постоять. Как говорится: кто с дубиной к нам придет, тому мы эту дубину в задницу и засунем. И если есть у вас к нам интерес, то давайте договариваться на равных. А за сим не смею вас больше задерживать, — встал я из-за стола и слегка наклонил голову обозначив поклон.

Мужики даже чуть в ступор не впали от такого почти аристократического хамства. Но молча, поднялись, оделись и ушли даже не помолившись на иконы в переднем углу. Никанор молча просидевший весь вечер, после их ухода шумно вздохнул и сказал:

— Однако круто вы с ними обошлись.

— Ничего им только на пользу, — довольно усмехнулся дед.

— Ладно, бог с ними с этими кержаками. Тятя нам наверное надо уже в свой дом перебираться. Мебель какую никакую заказать, — обратился я к деду.

— Заказал уже, завтра обещались привезти.

— Хорошо, а кстати, ты дом у этого Семёна Хренова смотрел?

— Смотрел, дом хороший и в цене сошлись, завтра или послезавтра оформим, да поеду я в село за своими.

— Без нас справишься? А то есть у нас тут кое-какие дела.

— Справлялся раньше! Справлюсь и сейчас! — развеселился дед. — А ты молодец! Знатно приветил родственничков. А то приехали облагодетельствовать нас сирых и убогих. Теперь, летна боль, небось поскромнее будут!

— Ты считаешь, что они после такого снова захотят с нами встретиться? — удивился я.

— А куда им деваться? Их послали разузнать и договориться. А они ни того ни другого не выполнили. Придут! Может Антипка и не придёт, а Деменьтий тот ещё лис, обязательно заявится. Ты же им намекнул, что знаешь, как капиталы приумножить, а они мимо этого не пройдут.

— Вот блин! Я как-то кержаков совсем другими себе представлял.

— Это какими же? — ухмыльнулся дед.

— Ну, такими… — не найдя определения своего представления о сибирских кержаках, добавил. — Вроде тебя, одним словом.

— Ишь ты! Что кержаки не люди что ли? Такие же люди, а потому и разные все, — философски заметил дед. — Ладно, иди, а то вон твои оглоеды извелись уже под окнами, тебя ожидаючи.

Действительно, во дворе пинали какую-то ледышку три товарища, и поглядывали, время от времени на окна. Выскочив на улицу, завел троицу в домишко, где мы квартировали.

— Ну, докладывайте, топтуны доморощенные!

— Немтырь ты не поверишь! Этот длинный вместе с черным на Гору на извозчике ездили и там Сыча искали! — возбуждённо стал рассказывать Архипка.

— Как искали? Они же не говорят по русски, — удивился я.

— Говорят, вернее длинный говорит, хоть плохо, но понять можно. И сам все понимает, только просит говорить помедленнее. А знаешь, куда они поехали, когда узнали у местных пацанов, что Сыча убили?

— Ну и куда же?

— Помнишь, мы мужика пасли, который помер еще, когда мы к нему заявились?

— Голована?

— Ага. Вот они прямиком к его дому и направились. Стучали, стучали в ворота, а им никто не открыл. Тогда они к соседям стали стучаться. Там вышла какая-то бабка, ну рассказала, что помер соседушко. Ух и ругался этот длинный и всё не по нашему.

— А черный что?

— А ничего! Молчал всю дорого и только скалился.

— Вас не заметили?

— А мы близко не подходили. Платоха мальцов подсылал, а те на мелких никакого внимания не обращают.

— А третий? Кругленький такой.

— Его Гриня со своими пас. Так тот вообще ни на кого внимания не обращает. По городу ходил, глазел только, да в лавки заглядывал. В одной лавке матрёшек продают, так он аж две штуки купил.

— Матрёшек? — удивился я. — Мы же больше не делали ни матрёшек, ни пропеллеров.

— Видно местные навострились. Там же ничего такого хитрого нет, вот и переняли, — пожал плечами Архипка.

Вот блин из под носа прибыль увели! А чёрт с ними с матрёшками — мелочь это. Итальянцы то каковы! Видно не теряли зря времени Фальконе с приятелем. Знакомствами среди местного ворья обзаводились. А мы с пацанами, сами того не зная, всю малину им обгадили. Ну тоже неплохо получилось. Надо с Гурьевым и Евтюховым встретиться. Пусть Артемий от моего имени итальянцам кой-какие требования выкатит. Посмотрим, что они запоют. Ну это завтра.

— Ладно пацаны! Слежку за иностранцами прекращаем и так всё ясно. Новое вам задание: обойдите все лавки, где матрёшки продают, выясните, откуда они взялись, кто их делает и купите одну, самую лучшую.

Купцы чаёвничают.

Глава 5

С Гурьевым и Евтюховым встретился всё в том же трактире, куда они пришли отобедать. Я присоединился к ним, но на сей раз пить водку не стал.

— Алексей, что мне этому Сальвини сказать насчёт встречи с тобой? Он настаивает и даже, чуть ли не подпрыгивает от нетерпения, — насмешливо спросил Артемий.

— А второй что?

— Поцци его немного притормаживает и говорит, что сначала надо убедиться тот ли это подросток.

— Неужто по русски разговаривают.

— Нет конечно! Поцци по русски не понимает. Но я в итальянском поднаторел и слышал, как они друг с другом разговаривали.

— Знает этот Поцци русский язык! Говорит плоховато, но объясниться может, — сказал я

— Вот как! С чего вы это взяли?- удивился Артемий.

— Да проследили за ними вчера, слышали, как он по русски расспрашивал местных.

— А что я тебе, Артемий Николаевич, говорил? — вмешался в разговор Евтюхов.

— Вы что-то заподозрили Степан Ильич? — спросил я.

— Да я с самого начала заподозрил этого типа. Мутный он какой-то, к нашим с Артемием разговорам прислушивается внимательно,