Десять чайных чашек, или Убийство павлиньими перьями - Джон Диксон Карр

– Да. Сегодня. Помнишь, он ушел отсюда в десять минут третьего и вернулся только в четверть пятого? Именно так. Я выяснил, куда он ходил, – самодовольно объявил Мастерс. – Потому что лично его выследил. Но это к делу не относится – по крайней мере, на нынешнем этапе расследования. Что насчет его родственников или друзей? Что-нибудь разузнал?

– Не очень много. У него есть кузен по имени Филипп Китинг, а еще он был помолвлен с Френсис Гэйл. Вы могли о ней слышать: она неизменно побеждает на всех турнирах по гольфу.

– Э-э… Да, я видел ее фотографию в газете. – Мастерс задумался, пытаясь, вероятно, воспроизвести фотографию в памяти. – Держу пари, в такие игры она бы играть не стала, – наконец сказал он. – Ладно, не важно. Давай-ка поднатужимся и перевернем беднягу на спину. Э-э, легче…

– Господи! – непроизвольно вырвалось у Полларда.

– Говоришь, ему хотелось острых ощущений? – произнес Мастерс после минутного молчания, во время которого было слышно лишь его астматическое дыхание. – Выглядит не очень, что верно, то верно.

Они одновременно поднялись на ноги. Лицу покойника, которое теперь можно было разглядеть без труда, не было нанесено физического вреда – ущерб был духовным. Разум покинул его вместе с жизнью, и на лице навсегда застыло тупое, бессмысленное выражение, причиной которого явился страх. Поллард много читал о лицах, которые были до неузнаваемости изуродованы страхом. Во время службы патрульным констеблем ему пришлось столкнуться с парой особенно страшных трупов: первый был самоубийцей, выбросившимся из окна, второй получил заряд дроби в лицо. Ужас от подобного зрелища объяснялся картиной разрушения человеческой плоти – превращением лица в кровавое месиво. Тот же самый ужас охватил Полларда и теперь, хотя лицо покойника осталось невредимым, светло-голубые глаза были широко открыты, а соломенного цвета волосы аккуратно уложены. Китинг, так жаждавший острых ощущений, очевидно, увидел перед смертью что-то пострашнее заурядных страшилок для обывателей.

– Послушай, парень, – грубовато предложил Мастерс, – как ты смотришь на то, чтобы провести ночь в этой комнате?

– Нет уж, спасибо.

– Вот именно. А попробуй объяснить, что с ней не так. Ведь на первый взгляд место заурядное. Интересно, кто были последние жильцы? – Внимательно оглядев комнату, Мастерс присел на корточки рядом с покойником и принялся выворачивать его карманы. – Постой-ка, а ведь тут что-то есть! Что ты скажешь, к примеру, об этом?

«Это» оказалось тонким, отполированным до блеска серебряным портсигаром. Он лежал не в кармане Китинга, а прямо на полу, скрытый складками пальто. Открыв его с легким щелчком, Мастерс обнаружил, что он до отказа заполнен сигаретами «Крейвен А»[7]. Старший инспектор держал портсигар аккуратно, за края, потому что на полированной поверхности были явственно видны несколько отпечатков пальцев.

– Там в углу монограмма! – воскликнул Поллард. – Видите буквы? «Дж. Д.» Именно так: Дж. Д. Этот портсигар явно не Китинга! Похоже, нам наконец-то повезло!

– Будь старик здесь, – многозначительно заметил Мастерс, – он бы сказал, что ты мыслишь чересчур прямолинейно, мой мальчик. Убийца слишком хитер, чтобы оставить свои пальчики там, где нам приятнее всего их найти. Мы, разумеется, все проверим, но я могу предложить тебе небольшое пари: на портсигаре обнаружатся только отпечатки Китинга, потому что по какой-нибудь причине у него с собой был чужой портсигар. – Мастерс аккуратно завернул портсигар в носовой платок. – Вопрос в том, почему эта вещь оказалась под его телом? Он там не курил, да и никто в комнате не курил – точно как в случае с Дартли. По крайней мере, окурков здесь нет и портсигар полон. Если он держал при себе чужой портсигар… Ага, это мне напомнило еще кое о чем. Что за шляпа на нем была? Точно не его. И кстати, где она теперь?

Поллард пересек комнату, подошел к дивану, который был немного отодвинут от стены, и пошарил рукой за спинкой, через секунду выудив оттуда слегка помятый серый хомбург. Он заметил его на диване, когда в первый раз осматривал это импровизированное святилище. Повертев шляпу в руках, он передал ее Мастерсу, показав на вшитую внутри ленту: на ленте золотыми буквами было написано «Филипп Китинг».

– Филипп Китинг, – задумчиво пробормотал Мастерс. – Мм… Тот самый кузен, о котором ты упоминал? Мистеру Филиппу Китингу повезло, что мы знаем, на ком была его шляпа, иначе ему пришлось бы отвечать на очень неприятные вопросы. До чего же непосредственным джентльменом был этот Китинг, Боб! На голове – чужая шляпа, в кармане – чужой портсигар. Уф! Знакомы мне подобные субчики. Что ты можешь рассказать о мистере Филиппе Китинге?

– Ну, в общем, сэр, я думаю, если он окажется замешанным в дело об убийстве, его хватит удар от злости. Кажется, он биржевой маклер. Довольно приятный в общении господин, надо признать, но чертовски добропорядочный.

Мастерс с сомнением хмыкнул:

– Ладно, разберемся. А кто-нибудь с инициалами Дж. Д. связан хоть с одним из кузенов?

– С ходу и не скажу.

– Тогда давай посмотрим, что там еще в карманах у нашего покойника. Выкладывай все в ряд. Итак – бумажник. Восемь фунтов десять шиллингов банкнотами, пара собственных визиток. Ага, на них как раз есть адрес: Грейт-Джордж-стрит, семь. Больше в бумажнике ничего нет. Авторучка. Часы. Связка ключей. Спичечный коробок. Носовой платок. Шесть шиллингов и четыре пенса монетами. Вот и все. И что из этого следует? Ничего, кроме того, что парень был заядлым курильщиком: в каждом кармане табачные крошки.

– Если только он не напялил чей-то чужой пиджак, – заметил Поллард. – Заядлый курильщик, а за три четверти часа ожидания ни разу не закурил. Послушайте, сэр, а может, у них здесь происходило нечто вроде церковного богослужения?

Мастерс пожал плечами:

– Да нет, костюм принадлежит ему – там метка портного. Только не пытайся шутить, мой мальчик, – это совсем не смешно. Мне вот не до смеха. Ладно, придется работать с тем, что есть. Бывали у меня и куда более странные дела. А, инспектор! Входите!

Участковый детектив-инспектор Коттерил был высоким худощавым мужчиной с длинным лицом, меланхоличность которого он пытался уравновесить любезными манерами. Увидев лежащее на спине тело Вэнса Китинга, он присвистнул:

– Святые угодники, зрелище не для слабонервных! В общем, мы обшарили весь дом, дюйм за дюймом. Теперь я могу сказать вам со всей определенностью: здесь никого нет и никого не было, но вы это и так знаете. А значит, мы оказались в тупике. Хотелось бы узнать, старший инспектор, наше подразделение будет вести это дело или Скотленд-Ярд заберет его себе? Полагаю все же, оно перейдет к Скотленд-Ярду?

– Скорее всего. Сегодня это решится окончательно. А