Архивариус снов - Александр Клюквин

ЗАМКОВЫЙ ОСТРОВ

В зелёной воде среди белых лилийВозникший здесь остров стоитВ нём нет безупречно правильных линий,Травою из камня он сшит.Когда из гуляющих волн появился,Зачем же нарушил прибрежный покой?Какой же умелец над ним потрудился,Воздвигнув гранитный удел вековой?Огромные глыбы могучих камЕнийСковали надёжный высокий оплот.Он встал на пути у залива течений,Как страж у каких-то заветных ворот.Его серый панцирь кольцом окружаетМощёный булыжником ветреный двор.И всем своим видом невольно внушает,Что кто-то тут встретит достойный отпор.Местами на острове зелень ютится,Пробившись сквозь камни темнеющих стен.В тени её крон ветерок веселится,Попав в шелестящих кустарников плен.Песчаные косы заместо причаловШлифует прохладный и пенный залив.Во время же утренних лёгких тумановТаинственный остров особо красив.

По периметру острова древний строительНеприступные мощные стены воздвиг.Как видно не просто был зодчий – воитель,Раз к острову каменный замок приник.Гигантский валун заложил основаньеУ самого низа фасадной стены.Связалось по кругу строителей знаньеДо самой возможной тогда высоты.Крепка получилась покоев защита,Которых по замку число велико.Проёмы доскою дубовой зашиты —Чужому попасть в них совсем нелегко.Ходов потайных архитектор старинныйПо стенам колосса чертёж набросалНа случай какой-нибудь неблагочинный,Когда будет нужность не жАловать в зал.А залов по замку скопилось немалоНа всех его стылых больших этажах.И всюду угрюмо железо мерцалоПри ярко горящих везде факелах.Здесь были обычные комнаты спаленИ были покои для важных особ.В каких-то подъём к верхним залам спирален,Какие-то были малы словно гроб.И все они вИлись одной вереницей,Взмывающей к куполу с острой иглой.И в каждой была для защиты бойнИца,Чтоб вдоволь ответить копьём и стрелой.По лестнице главной к венчающей башнеСтупеней надёжных зигзаги вели.И эхо подъёмов учебных вчерашнихЕщё не совсем растворились вдалИ.Отсюда, с высокой прохладной площадки,Дозорные важные вести неслиЕдва в их глазах среди заводей гладкихВдруг плыли в тиши не свои корабли.На случай какой-то непрошеной встречиОгромные пушки команды лишь ждут.Довольно запасов отменной картечи,Которые в щепки борта прошибут.

Вокруг же высокого стОльного замкаНемало подсобных строений стоит.Пестрит бастионов кирпичная рамка,В которой железо оружий блестит.Здесь будни свои коротают солдаты,Крепя отражение вражьих атак.И будут бежать наутёк супостаты,Когда для сраженья поднимется флаг.Им спуску в муштре не дают командиры,Чтоб легче сражалось в тяжёлом бою.Шлифуют штыки и латают мундиры —Нерях засмеют остальные в строю.Помимо батальных другие досугиКонечно в почёте среди мужиков.Вот кости игральные жмут чьи-то руки,Вот кто-то бахвалится гнутьем подков.Конечно же кто-нибудь травит и байкиПод хохот уставших от будней друзей.Снаружи галдят вездесущие чайки,Мелькая среди облаков вензелей.В окошках колышатся солнца лучи,Едва освещая казарменный быт.И греет краснеющих стен кирпичи,В ответ разгулявшийся ветер трубит.

В соседних палатах собрался совет —Огромные карты лежат на столах.Здесь каждый при важности орденских лент,И каждый прославлен в военных делах.Неспроста обсуждают затейливый план —Видно скоро в немирный поход выступать,И беречь солдатню от ненужных всем ран,Да и вовсе без жизни потерь побеждать.Вот и ходят чеканя неправильный шаг,Вот и хмурят в раздумьях высокие лбы.Видно сильно непрост и неслаб этот враг,И хотят избежать невесёлой судьбы.Сколько битв за прямыми плечами живёт,Сколько маршей победных их помнят сердца,Но сейчас за солдат в душах тяжести гнёт.Ведь нельзя не тужить за родного бойца,А иначе какой ты тогда генерал,Если нет головы для великих атак,Если глупо в сраженьи бойцов потерялИ в обратном походе приспущен твой флаг?

По молчанию этому кузница бьёт,Наковальня без устали сутки гудит.Оружейник огромный мечи там куёт,За неточность юнца подмастерье бранит.Тот и сам понимает, что важен их труд,И порой жизнь спасает лишь крепость клинка.А в поход как-никак их родные идут,Ну а роль кузнеца, как всегда, высока.И макают в бадью раскалённый металл,И колотят его до десятых потов,Чтобы в драке никто из своих не упал,Чтобы каждый из них был к победе готов.И шипят раскалённые в искры мечи,Закаляясь для скорых великих побед.Это острые к славе нетленной ключи,Что оставят в истории острова след.

В нижнем дворике тесном толпа веселится,Потешаясь над фразами чУдных шутов.Кто доделал работу, по праву резвится,Хороводя гурьбой и пугая котов.Здесь и прачки, забросив сухие корыта,И конюшие давшие в ясли овса.До утра им вменённая служба забытаИ звучат веселей оттого голоса.Шуты с деревянными горе-мечамиСражаются здесь на потеху людей.На миг возомнивши себя палачами,Дубасят друг друга на усталь плечей.Потом хороводы и песни до хрипаПока не погаснут по замку огни.Тогда все пойдут до кроватного скрипа,Умаявшись вдрызг от вечерней возни.

Опустится ночь на залив поутихший,Оставляя заботы войны до утра.Но рано, до света, как голос осипшийРаздастся в казарме «Встаём, всем пора»!И тут уж не будет того настроенья,Что было вчера до вечерних седин.Выходят воители на построенье,Суровые, дюжие все, как один.Привычно в колонну встают боевую,Попутно прощаясь со всеми вокруг.Готовы исполнить команду любую,И вот по мощёнке уж маршевый стук.У главных ворот их народ провожает,Желая вернуться домой поскорей.Но конница сзади солдат поджимаетИ молча шагают сквозь толщи дверей.Немного поодаль с начальством каретыИ все, кто останется заново ждать.Повсюду летят на удачу букеты,Которые смерти должны помешать.На лицах у женщин горячие слёзы,В руках теребят носовые платки.У всех мужиков лишь угрюмые позыИ взгляды в себя неподдельной тоски.И кажется даже, что толстые стеныСлегка помрачнели от траурных сцен.Молчит и залив в брызгах рвущейся пены —Всё вокруг ждёт с надеждой к добру перемен.

Так закончилось мирное время,Что для замка, увы, не впервой.Возвращается тяжкое бремя,Как печально известный герой.Серый остров всегда отчим домомБудет верных сынов своих ждать.Ну а те поминать добрым словомЕго замок и ждущую мать…

КАСТА ШУТОВ

Я всего лишь большой шут.Развлекаю других и любуюсь.Пусть меня не простит суд,Но не очень-то я и волнуюсь.

Ведь у каждого свой приговор,И у каждого груз наказанья.Так зачем затевать спорО великих столпах мирозданья?

Их у всякого свой гнёт,Отрицающий все остальные.Человек, что под ним живёт,Не заметит терзанья чужие.

До словесной баталии – шаг!Слово зА слово стали врагами.Был свободен, а стал раб,И всё больше раскол меж мирами.

Ну к чему это всё греть,С каждым споря за то, что «так надо»?Это самая жёсткая плеть,Но кому-то она как награда.

Только повод дай – в клочья порвётЗа «свои» прописные заветы.И «героем» всю жизнь проживёт,Не вникая в чужие ответы.

Есть адепты каких-то общин,Есть приверженцы разных течений.Существует немало причинДля создания новых учений.

Но порою бывает смешно,Когда спорят солидные людиО предмете: грешнО не грешнО,И друг друга «всевышними» судят.

Кулаком по столУ аргумент —Вот и вся бесконечная правда.На какую-то умность акцентИ извилины трогать не надо.

И в итоге так весь светТихой сапой ругается вечно.Компромисса для всех нет.Всё течёт, как и прежде, беспечно.

То ли лень уже всё менять,То ли смысла совсем не осталось.От чего-то другого брать,Чтобы в мире остаться хоть малость.

* * * * * * * * * *Впрочем есть небольшой род,Он зовётся в народе шутами.Это те, кто за годом годНе становятся жизни рабами.

Не скажу, что им всё – бред,Ведь не чёрствые всё же души.Но среди многоумных беседИх удел – только лишь слушать.

Не представить с пеной у ртаИ кричащего лозунги басомНастоящего брата-шута,Он доволен простым хлебным квасом.

По всему он простой человек,Он не лезет в бредовые споры.И в любой, самый траурный век,Не шатает родимой опоры.

Пусть ему не дано знатьМимолётных триумфов кабацких,Его дело – своё брать,Не участвуя в стычках дурацких.

Ведь у них тоже есть ум,Но не тот, что кричит во всю глотку.Этот ум для своих дум —Весь в себя да кулак к подбородку.

Иногда и шута в спорЗазывают смутьяны по жизни.А в глазах его лишь укорДа вселенские слёзы повисли.

Он не может понять сутьИ поэтому молча кивает.У него свой особенный путь,Потому он и в спор не встревает.

Неспокойных ему не понять —Для чего можно так суетиться?Ведь от них ничего не принять,И нельзя ничему научиться.

Если нужно – кивнёт одному,Если нужно – кивнёт другому,Но идти на дурном поводу,Поправляя обоим корону??

Нет, не будет, хоть это легко.Просто шут он, он сам по себе.Сам себе он укажет рукой,По какой сегодня судьбе.

Этих орд он знавАл тьму,И всегда они что-то делили.Из уюта плели кутерьмуИ о мире что-то вопили.

Согласившись пойти с одним,Он надеялся на пониманье.Но лишь стал врагом с другимИ отважился на скитанье.

Оказалось, что правда в себе,Ну а сам ты дитя от Бога.И в какой бы ты ни был борьбе,К нему тебе и дорога…

13 ПИЛИГРИМОВ