Вернуть Боярство 6 - Максим Мамаев

делать ничего не придется. Кочевники не прощают кровных обид, а теперь вы в их глаз злейший враг всех местных народов. Ну или вы убьетесь при попытке дать бой нашим людям…

— Знаете, это все, конечно, весьма интересно, господин Игнатьев, но может, перейдете к сути? — вздохнул я.

Очевидные вещи говорите, товарищ Архимаг. Только вот одно «но» не учитываете, вернее старательно обходите…

— К сути, так к сути, — кивнул он. — Дело в том, что вам придется чем-то поступиться, просто ради своего выживания. И раз вам так дороги взятые вами трофеи, я готов вам их уступить. Готов даже заключить договор не просто о мире, но и гарантировать вам, что не вступлю ни в один союз, направленный против вас, в течении десяти, нет, пятнадцати лет — как в военном плане, так и в любом другом. Разумеется, этот пункт будет касаться и вас, но это так, для подстраховки, сами понимаете. Но взамен мне требуется кое-что от вас, юноша… А именно — знания о том ритуале, что вы провели в болотах, использовав сердце моего лешего.

Это было неожиданно. И весьма неприятно, весьма… Ведь это значило, что тайна, которую я рассчитывал приберечь для своего пользования (ну и пользования Шуйскими, чего уж там), уже ускользает из пальцев. Впрочем… Что знают двое, то знает и свинья. В принципе, что я теряю, раскрыв ему этот секрет?

Ничего. Более того, наивный Архимаг, видимо, не в курсе того, что эту делянку со мной делит куда больший хищник, чем Игнатьевы, и вот уж тут, думаю, этого умника ждет большой и неприятный сюрприз, когда к нему на огонёк заглянет Маг Заклятий и поинтересуется — а не много ли ты на себя берешь, дядя? Даже жаль, что свидетелем этой сцены мне не стать, уж очень хотелось бы поглядеть на его выражение лица в этот момент.

Вот только сейчас главное держать морду кирпичом, что бы он не передумал.

— Хорошо, — кивнул я с видимой неохотой. — Но вы ведь понимаете, что так дешево этот секрет вам не получить?

— По-моему, молодой человек, я достаточно ясно донес до вас свою позицию, — спокойно возразил он. — Торг здесь неуместен — не пытайтесь откусить больше, чем можете проглотить.

— Да бросьте вы, — скривился я. — Давайте уж начистоту — будь у вас такая возможность, вы бы ещё после первых неудач с попытками моего убийства взялись бы за меня всерьёз. Но у вас её нет, и более того, у вас и выбора то нет. Вам ведь ясно донесли волю Павла Александровича о том, что он желает урегулирования нашего конфликта. Выбора нет у нас обоих, так что торг, господин Игнатьев, весьма даже уместен — не рассчитываете же вы, в самом деле, получить желаемое разрешив мне оставить себе то, что итак моё?

— Что ж, признаю, молодой человек, вы куда разумнее, чем о вас говорят, — вздохнул он. — Говорите, что вы хотите.

Что нужно молодому Роду без стабильного источника доходов? Конечно же, золото, золото и ещё раз золото… И у моего визави его было немало. Мы условились на двадцати миллионах, причем торговался он явно лишь для проформы, что ещё раз убедило меня в том, что Даниил Всеволодович как минимум догадывается о том, каково главное преимущество выкупленного им ритуала.

Долголетие. Возможность жить ещё как минимум пару веков и хотя бы отдаленная тень надежды однажды взять предельный, восьмой ранг — вот что его интересовало. Меня не обманула его попытка разыграть из себя излишне самоуверенного аристократа, привыкшего быть на вершине — то, как он смачно и со вкусом бахвалился превосходством его Рода было лишь ширмой.

Не знаю, почему я так решил. Интуиция, жизненный опыт, а может и всё вместе — неважно, главное, что я был уверен в своих выводов. Он старался как бы случайно показать мне недостаток, на котором его можно подловить, но я уверен — ни единое мое слово, ни единый аргумент не были для него неожиданностью. Он провел разговор ровно так, как хотел, и получил именно то, на что рассчитывал.

Что ж, в эту игру можно играть вдвоем, господин Игнатьев. Не уверен, что переиграю вас, да и не факт, что понял всё правильно, но уж пару-тройку телодвижений я на всякий случай предприму.

— Тогда через три дня, в присутствии свидетелей и с принесением всех необходимых клятв, вы передадите мне подробное описание ритуала, мы же, в свою очередь, осуществим перевод всех оговоренных средств и предоставим документы нашего соглашения, — подытожил Глава Рода Игнатьевых. — В городской резиденции нашей семьи.

— Всё верно, — кивнул я. — Всего хорошего, Даниил Всеволодович.

— И вам, Аристарх Николаевич, и вам…

Стоящий передо мной человек внезапно начал обращаться в каменную скульптуру. Несколько секунд — и по застывшему телу побежала первая трещина, за ней вторая, третья…

А уже через пятнадцать секунд передо мной была лишь куча битого камня, стремительно теряющая последние остатки маны. Интересные у этого человека умения, надо сказать, весьма интересные. Я вот, например, подобных штук не умею и не умел.

К сожалению, даже беглого взгляда хватило, что бы понять — артефакт, защищавший нас от любопытных ушей, был одноразовый и разрушился вместе с каменным двойником.

— Ну и ладно, не больно-то и хотелось, — буркнул я себе под нос.

Сев обратно в экипаж, я поймал на себе любопытствующий взгляд Хельги. Девушке явно очень хотелось расспросить меня о подробностях моего разговора с Архимагом, но правила приличия не позволяли озвучить это своё желание. В конце концов, Главы двух Родов, о чем-то договаривающиеся в самом неожиданном для этого месте под прикрытием от любой возможной прослушки, поступают подобным образом не просто так… Да и вообще — дела Рода я имел право хранить в секрете от кого угодно. За исключением тех случаев, когда есть подозрения в государственной измене — тогда профессиональные ребята из императорской охранки безо всяких церемоний вытрясут эти сведения из кого угодно.

— Ну что, о чем договорились? — полюбопытствовала Тринадцатая.

Пришла на помощь госпоже, задав вместо неё бестактный вопрос.

— О том, что любопытным варварам носы отрывают, коли они суют их куда не следует, — ответил я, но беззлобно, и, не дожидаясь её реакции, поинтересовался у своей невесты. — Хельга, дорогая, а есть ли у тебя прямая связь с отцом?

— Есть, — ответила девушка. — Ты прямо сейчас хочешь с ним связаться? Не слишком ли — тревожить его посреди ночи?

— Да, пожалуй, это чересчур… Хотя решать тебе, — улыбнулся я. — Только для начала я прошу вас, дамы, оставить нас наедине. В полном смысле этого слова — разговор конфиденциальный.

Разумеется, обе Тени никак не отреагировали на мои слова, лишь Синицина покосилась на свою госпожу. Та