Я не скажу тебе о сыне - Иконникова Ольга

– Шевалье де Ламаж к услугам вашего величества, – догадавшись о моих сомнениях подсказал он. – Простите, но вам надлежит сегодня же покинуть королевский дворец. К сожалению, я не смогу сопровождать вас, так как вынужден немедленно отправиться назад к его величеству. Но я распоряжусь, чтобы вам была выделена надлежащая охрана. Вы можете взять с собой всё, что пожелаете – в том числе и тех слуг, к которым особенно привязались. Если вам нужно что-то еще, ваше величество…

Но я оборвала его:

– Не называйте меня так, шевалье! Я уже больше не королева.

Как ни странно, но эти слова дались мне почти легко. Я еще не теряла надежды, что всё образуется, стоит нам только увидеться с Этьеном снова. Я была обижена на мужа и не была уверена, что скоро смогу простить его за ту боль, что он мне причинил этим письмом. Но я слишком хорошо осознавала свою ответственность перед ребенком, которого носила в себе. Я должна была сообщить о нём его величеству. Хотя бы это он имел право знать.

Бывшая королева

– Кого еще во дворце вы известили о расторжении нашего с его величеством брака? – осведомилась я.

Мне надлежало покинуть дворец в течение нескольких часов, но если придворным станет известна эта новость, то наверняка многие из них захотят лично убедиться в том, что это – правда, и пожалуют в мои апартаменты. А я не хотела выслушивать ни насмешки, ни сожаления.

– Его величество отправил в столицу двух гонцов, но второго адресата я не знаю, – мне показалось, что шевалье де Ламаж ответил искренне. – Но моя лошадь была резвее, и я приложил все усилия, чтобы добраться до столицы первым.

Я поблагодарила его за это и позвала свою камеристку. Наверняка, второе письмо было адресовано первому министру, а если так, то он скоро прибудет во дворец, но именно он был тем человеком, с кем я меньше всего хотела бы встречаться.

Если Этьен развелся со мной из-за отсутствия наследника, то не приходилось сомневаться, что немалая заслуга в том, что он пошел на этот шаг, принадлежала герцогу де Крелону. Теперь я уже была уверена, что отвары и амулеты были призваны сыграть совсем другую роль.

Я велела Тересе упаковать в саквояж несколько платьев попроще и смену белья. Да-да, я отправляюсь в паломническую поездку инкогнито. Нет, драгоценности там не потребуются.

– Его величество сказал, что вы можете взять всё, что пожелаете, – напомнил шевалье.

Но я только усмехнулась. Мне ничего не нужно было от мужчины, которому оказалась не нужна я сама. Я не знала, как сложатся наши дальнейшие отношения с Этьеном, но не хотела ни в чём чувствовать себя обязанной.

Мне надлежало отправиться в Сурель, но я решила повременить с отъездом из столицы. Его величество вот-вот прибудет в Лиму, и я была намерена с ним встретиться. Я остановлюсь в гостинице на несколько дней и приму решение, когда немного успокоюсь.

– Мне нужно поговорить с сестрой! – сказала я шевалье, и он поклонился, готовый отправиться за Бланш, комнаты которой находились в другом крыле дворца.

Но не успел он сделать и нескольких шагов, когда в моих апартаментах появился герцог де Крелон. Его светлость тяжело дышал, и его одутловатое лицо было куда краснее обычного. Должно быть, он сильно торопился меня навестить. Он отвесил мне поклон – достаточно уважительный, но куда менее низкий, чем прежде.

– Рад, шевалье, что застал вас во дворце, – заявил он, с трудом переводя дыхание. – Это письмо вы должны доставить его величеству как можно скорее. Тот гонец, что привез послание мне, в ближайшие несколько часов будет не в состоянии отправиться в дорогу.

Офицер растерялся, явно не зная, как поступить, и я пришла ему на помощь.

– Благодарю вас, шевалье, за заботу. Не беспокойтесь, я выполню распоряжение его величества.

Я не хотела, чтобы у него возникли проблемы из-за желания мне услужить. Он подчинялся королю и первому министру, а мое слово уже не имело никакого значения.

– Да-да, лейтенант, я лично сделаю всё, чтобы ее величество ни в чём не нуждалась, – вмешался герцог. – В том числе отправлю лакея за мадемуазель де Сурель.

Де Ламаж сначала поклонился мне, потом – де Крелону и удалился с видимым сожалением.

– Вы так торопились мне помочь, ваша светлость, – усмехнулась я, – что порвали кружева на камзоле.

Он посмотрел на рукав бархатного камзола и поморщился. Он всегда старался выглядеть безупречно.

– Вы язвите, ваше величество, а между тем, всё именно так, как вы сказали. Как только я получил депешу от его величества, то сразу помчался во дворец. Вы можете мне не верить, но для меня эта новость тоже стала ударом. Впрочем, кто мы такие, чтобы обсуждать решения его величества?

Я и не собиралась ничего с ним обсуждать. Тереса уже стояла с упакованным саквояжем, ожидая дальнейших распоряжений. Шевалье сказал, что я могу взять с собой любых слуг, но мне не хотелось никого из них обязывать отправиться со мной в Сурель, лишив, тем самым, возможности работать во дворце.

Но герцог думал иначе.

– Ваше величество, карета будет ждать вас у западных ворот дворца. Я подумал, вам не захочется выходить через парадное крыльцо.

Мне этого действительно не хотелось.

– Да, вы очень предупредительны, ваша светлость.

Де Крелон повернулся к камеристке:

– Отправляйтесь к западным воротам, мадемуазель. Ее величество подойдет туда чуть позднее.

Я собиралась возразить и оставить Тересу здесь, но подумала, что этот вопрос мы можем решить уже у западных ворот – после того, как я сяду в карету. Девушка удалилась, но герцог не спешил меня оставить.

– Думаю, вы понимаете, ваше величество, что ваш супруг поступил подобным образом вовсе не из прихоти. Вы прекрасно знаете, как сильно он вас любит, и если он решился на подобный шаг, то лишь потому, что для любого монарха долг перед страной куда важнее самых горячих чувств. Уверен, его величеству сейчас не менее тяжело, чем вам, и надеюсь, вы не станете добавлять ему страданий.

Я едва не задохнулась от возмущения. Мне было неинтересно знать, как он оценивает поступок Этьена, но убеждать меня понять и простить предавшего меня человека было верхом наглости.

А герцог, меж тем, продолжал:

– Если вы попытаетесь увидеться с ним, то лишь причините боль и себе, и ему. Когда вы проходили обряд коронации, вы понимали, что приобретаете не только права, но и обязанности – в том числе и обязанность в любых обстоятельствах ставить интересы Линарии выше собственных интересов.

Я взмахнула рукой, давая понять, что не нуждаюсь в подобных нравоучениях. Пока еще никто – ни герцог, ни сам Этьен – не знали, что обстоятельства изменились.

– Я желаю поговорить со своей сестрой! – напомнила я, надевая плащ, на капюшоне которого был королевский вензель, инкрустированный бриллиантами. Я предпочла бы обойтись без подобных знаков отличия, но Тереса уже ушла, и мне уже некогда было искать другую одежду.

Де Крелон посмотрел на меня с недоумением:

– Вы уверены, что хотите задержаться во дворце, ваше величество? С минуты на минуту о вашем разводе с королем узнает вся Лима. Нет-нет, сам я не болтлив, но я не сомневаюсь, что те, кто сейчас находятся рядом с его величеством, уже наверняка отправили в столицу своих гонцов. Более того, когда я ехал во дворец, мне показалось, что за мной следили. Поверьте – найдутся немало людей, которые захотят увидеть поверженную королеву. Но хотите ли вы доставить им подобное удовольствие?

В этом он был прав. Каждая минута промедления грозила неприятными встречами с придворными, которые прежде спешили выразить мне свои верноподданические чувства, а теперь наверняка пожелают насладиться моим падением.

– Вы сможете поговорить с сестрой в Суреле. Уверен, она захочет отправиться вслед за вами. Я расскажу ей обо всём со всем возможным тактом.

– Но я хотела бы, чтобы она обо всём узнала от меня, – я возразила, но сама уже поняла, что сейчас у меня нет ни сил, ни желания разговаривать даже с Бланш. Мне было жаль сестренку, которую мой развод лишил блестящих перспектив в свете, но я надеялась, что она не будет ни в чем меня винить.