Вечная Маша - Анчутка Бес-Пятый

форме трёх спиралей — знак, который она последний раз видела в Атлантиде.

— Он проснулся, — прошептала Маша, сжимая в руке обломок кристалла из Экстернштайне. — Орден не просто открыл порталы. Они разбудили Хранителя.

Я поднял древний манускрипт с изображением существа, чье тело было сплетено из камня и звёздной пыли:

— «Хранитель Вечности — страж врат между мирами. Тот, кто пробудит его гнев, обратит время в прах». Это про того, кто был заточен в Альпах?

— Про того, кто создал нас, — поправила Маша. — Мой камень — лишь осколок его сердца. И если он воссоединится с другими частями…

Она не договорила. Вместо этого швырнула в стену нож, который вонзился точно в центр карты Европы — в точку в швейцарских Альпах, где в 1945 году исчезла экспедиция СС.

* * *

Альпы, 8000 год до н. э.

Маша, в шкурах и с волосами цвета снега, стояла перед каменным исполином, чьи глаза горели как солнца. Хранитель говорил без слов, её разум наполняли образы: города, возникающие и рушащиеся в мгновение ока, реки времени, ветвящиеся как трещины на льду.

— Ты выбрала вечность, дитя моей крови, — звучал голос в её голове. — Но вечность — это не дар. Это долг. Ты будешь хранить равновесие, пока не станешь мной, соединишься со мной и разбудишь меня.

Он протянул руку, и из его ладони вырос кристалл — тот самый светящийся куб, что теперь лежал в подвале. Маша приняла его, чувствуя, как возраст веков давит на плечи.

— Что будет, если ты проснёшься?

— Я сотру человечество, как ошибку. И начну всё сначала.

* * *

ЦЕРН, секретная лаборатория.

Двойник в маске да Винчи вводил координаты Альп в квантовый компьютер. На экране мигал сигнал: «Энергетический резонанс обнаружен. Активация Хранителя: 72 %».

— Ускорить процесс! — его голос эхом отражался в стерильных стенах. — Мы должны соединить его кристалл с образцом Кощеевой!

Рядом, в прозрачной капсуле, плавал в амниотической жидкости клон Маши — рыжеволосый и с закрытыми глазами. Провода вели от её висков к машине воспоминаний.

— Её ДНК — ключ к контролю над Хранителем, — пробормотал учёный в лабораторном халате. — Скоро мы станем богами.

* * *

Деревня Зильбталь, Австрия. Наши дни.

Мы пробирались через руины замка, который Маша взорвала в 1943-м, чтобы остановить экспедицию Аненербе. Под обвалившейся лестницей она нашла железный сейф с эмблемой «Зигфрида».

Внутри лежал дневник офицера СС:

«12.04.1945. Хранитель говорит через камень. Требует жертв. Мюллер предложил отправить ему Кощееву. Но как поймать то, что не умирает?»

— Они пытались договориться с ним, — Маша бросила дневник в костёр из документов. — И почти преуспели. Если бы я не подменила их «жертву»…

— Кем?

— Тобой, — она ухмыльнулась. — В прошлой жизни. Ты был тогда монахом-картезианцем. Очень смешным.

Прежде чем я успел возмутиться, земля дрогнула. Из расщелины в скале повалил синий дым, складываясь в фигуру Хранителя. Его голос ударил по сознанию:

— Мария, ты нарушила клятву. Твои "племянники" (он указал на меня) едва не разрушили временную ось.

— Я останавливала их! — Маша вытащила камень из-под одежды. — Ты же видишь, они хотят тебя использовать!

— Использовать? — Хранитель рассмеялся, и грохот обвалил часть пещеры. — Они — жалкие муравьи. Но ты… Ты стала слабой. Пора вернуть мой дар.

Он протянул руку, и камень Маши начал вырываться из её пальцев.

— Нет! — она вцепилась в него, падая на колени. — Я не дам тебе стереть их! Они напоминают мне, что даже вечность может быть живой!

Хранитель замер, и в его глазах мелькнуло нечто похожее на боль.

— Ты любишь их. — это прозвучало как приговор.

— Да. И поэтому остановлю тебя.

Она вонзила обломок кристалла себе в грудь.

Вспышка света ослепила всех. Когда я открыл глаза, Хранитель исчез, а Маша лежала на камнях, седая и морщинистая, как старуха.

— Что ты наделала? — прошептал я.

— Отдала ему часть своей вечности, — она кашлянула, и в ладони осталась горсть пепла. — Теперь у нас есть время. Мало. Но достаточно. Возвращайся в замок, я буду… там…

* * *

Подвал. Рассвет.

Камень в углу потускнел. Маша, снова молодая, но с седыми прядями, собирала рюкзак.

— Куда?

— В Атлантиду. Там остался артефакт, который может запереть Хранителя навсегда. — Она бросила мне ключ в виде трезубца. — Ты везешь его в Шамбалу. Если Орден найдёт меня…

— Я не брошу тебя!

— Ты должен. — её голос дрогнул. — Потому что если он доберётся до моего камня полностью… ты станешь единственным, кто помнит, что я была человеком.

Она вышла, не оглядываясь. А камень, теперь почти чёрный, как будто прошептал мне на прощание:

— Спеши. Её жертва купила тебе годы. Но его гнев — вечен.

* * *

P.S. В зашифрованном сообщении ЦЕРНа: «Хранитель активирован на 89 %. Объект «Кощеева» в зоне поражения. Координаты Атлантиды получены. Экспедиция выдвигается. Конечная цель — переписать историю».

Глава 18

Подвал замер, будто сам воздух боялся нарушить тишину. Маша, с седыми прядями в иссиня-черных волосах, перебирала карты с отметками глубин Атлантического хребта. Её пальцы дрожали, оставляя на пергаменте кровавые отпечатки — камень в углу, теперь тусклый и потрескавшийся, высасывал из неё силы.

— Ты уверена, что выдержишь? — спросил я, пряча трезубец из Шамбалы в потайной отсек рюкзака.

— Когда я тебя спрашивала, выдержишь ли ты вид моих трусов в сушилке? — она хрипло засмеялась, застёгивая гидрокостюм с эмблемой ЦЕРНа. — Не сомневайся. Смерть ещё не придумала, как меня перехитрить.

* * *

Атлантида, 9600 год до н. э.

Маша, в доспехах из перламутровой стали, стояла на вершине кристальной пирамиды. Внизу раскинулся город, где реки света струились вместо воды, а корабли парили на антигравитационных волнах. Жрец в мантии из звёздной ткани воздел руки к небу:

— Хранитель требует жертву! Только кровь избранной остановит его гнев!

Толпа зарычала, толкая к алтарю девушку с глазами цвета океана — её клон. Маша прыгнула вниз, перерубив цепи мечом из чёрного обсидиана.

— Беги! — крикнула она, отшвырнув девушку в портал. — *Найди остров Фарос! Спрячь артефакт в…

Удар Хранителя отбросил её сквозь века. Она очнулась в пустыне Гоби, держа в руке голубой кристалл в форме сердца.

* * *

Научное судно «Посейдон», Бермудский треугольник.

Сонары выли, фиксируя аномалию на глубине 3000 метров. Я стоял на капитанском мостике, наблюдая, как Маша втискивается в батискаф.