Новый Завет без изъяна евангелиста Демьяна - Демьян Бедный

Глава 28

Довольно друг их пужать :

Пора самому бежать .

(Лука, 20: 25,46-47; 21: 27,32; 23: 50-51; Матфей, 23:15-16; 27-28;26: 50-51)

В понедельник, вторник и средуИисус вёл возле Храма беседу.Но, беду учуя,В тайном месте за городом ночуя,

Он в городе днёмГоворил не с прежним огнём,А осторожно подбирая выраженья,Чтоб не вызвать в саддукеях раздраженья.

Саддукеи, одначе,Думали об этом иначе:«Ладно, не возьмёшь нас на эту удочку —Задудел в какую дудочку!

Грош цена твоей уловочке —Быть бычку на верёвочке!Вот мы с тобой поговорим…Про Рим!» —

И подослали к нему провокаторов;Те завели речь про римских императоров:«Скажи, учитель, вразумительно:Давать подать кесарю позволительно?» —

Скажет Иисус: «Не давать»,Тогда его можно подковатьПрямо в руки Понтия Пилата:«Казни этого супостата!

Бросает камни в твой огород:Возмущает против Рима народ!» —Иисус отъехал на уклончивом ответе:«Чьё изображенье на монете?

Вы земное с небесным мешаете!Почто вы меня искушаете?!Хотите подставить мне ногу? —Платите кесарю кесарево, а божье — богу!

И учтите — я человек лояльный;У меня подход к делу идеальный:Царство моё не от мира сего.Выкусили? Во!»

Тут на Христа опять накатило;Раздул он своё прежнее кадило —Стал честить всенародно книжников,Как самых последних ярыжников:

«Не подходите на близкое расстояниеК гадам, носящим поповское одеяние,К тем, кто любит народные приветствия,А народные слёзы оставляет без последствия;

Они — в синагогах председателиИ на пирах предвозлежатели;Лицемеры, платящие десятинуС мелких трав, с анису и тмину,

Но живущие не от праведных трудов,А с грабежа сирот и вдов!» —Обличитель в словесном запалеДоговорился дале

До близкого светопреставленияИ второго своего появления«На облаке с силой и славой великою»Для расправы с враждебною кликою:

«Пусть знает всякий фарисейИ каждый гордый саддукей,Что ему за его подлость присудится!Истинно говорю: не прейдёт род сей,Как всё это сбудется.

Придёт конец их змеиному племениВ самом непродолжительном времени!» —Саддукеи, слыша такие речи,Втягивали головы в плечи

И ворчали, ногти грызя:«Терпеть это больше нельзя!Любому нахальству есть мера!»Вокруг Христа накалялась атмосфера;

Когда враги его пришли в крайнее возбуждение,Получил Иисус дружеское предупреждение:«Послушай, чудак галилейский!» —Сказал ему тайно Иосиф Аримафейский,

Самый правдивый и добрый член синедриона, —«Ты объявлен вне закона:Кто тебя убьёт, не будет в ответе!Сам я не был на совете,

Но есть такая наслышка,Что не сегодня, завтра тебе — крышка!Скорее отсюда беги;За тобою охотятся враги!

Тебя может сгубить любая неосторожность;Спасайся, пока есть возможность!» —Иисус доброго совета не отверг:«Какой, бишь, сегодня день? Четверг?

В эту же ночь нажму на все педали:Только меня тут и видали!Не пошёл Иерусалим по моим путям, —Так ну его ко всем чертям!»

Глава 29

Тайная вечеря пасхальная:

Сиречь, Иисусова отвальная .

(Лука, 21: 37;22: 10-12; Иоанн, 23: 27-30; 26: 29; Марк, 14: 26, 28, 32-42)

Иисус и раньше держал ушкиНа макушке,Чтоб не очутиться в саддукейской ловушке,И ночевал на Масличной горе

В какой-то каменной дыре,Куда нелегко было доискаться входа,Возле старого масличного завода(Таков и смысл названия

«Гефсимания»,Что значит «тяжесть для выжимания»).Сюда, на другую сторону долины КедронаУходил Иисус от ищеек синедриона;

Но в четверг, поняв, что проиграл игру,Иисус не пошёл на ночь в эту дыру,А решил устроить трапезу пасхальную,Точнее — пирушку отвальную.

Да где устроить — в Иерусалиме самом!Вот и говорите: человек с умом!Правда, в горницу условленную,Для пирушки для той приготовленную,

Ученики вечеркомПробирались тайком:Служил им путеводною звездою,Человек, «несущий кувшин с водою»

(Евангельская иллюстрация,Как слаба была тогда конспирация!)…Но, потому ль, что слежка оказалась худой,Проглядевши идущих за кувшином с водой,

Или счесть это надо удачей чрезвычайною,Вечеря оказалась действительно тайною. —Вода, как всегда, натуральноПревратилась в вино моментально;

Пять человек, Иисус сам шестой,Компанией холостойПили и ели.Напившись, запели;

Иисус, однако, поглядывал кисло,Он знал, что над ним нависло.Тоска прорвалась после десятой чаши:«Ох, несладки, ребятки, обстоятельства наши;

Быть худу, быть худу!» —И косился сам на Иуду:Решил он один задать стрекача,Но любовь Иуды к нему горяча, —

Иуда от Христа не отвяжется,Непременно за ним он увяжется.Чистая с Иудой беда!Услать бы его куда?

И сказал Иисус Иуде умильно:«Любишь ты меня, Иуда, сильно!Не в службу, а в дружбу:Слетай-ка со скоростью орлиной

За Мариею Магдалиной.Привыкли мы с ней быть неразлучно:Без неё на пирушке скучно!Она, как говорится,Попеть, поплясать мастерица…

Пойдёшь за нею прямо,Мимо Храма,До Мусорных ворот,Там направо поворот;

Потом налево вдоль балкиДо мусорной свалки;Потом ещё наискосок —Стоит там дом ни низок, ни высок;

У крыльца новые кирпичные плитки,Да три пальмы у калитки». —Словом, дал Иисус адресок,Соврать некуда боле:Послал Иуду искать ветра в поле! —

«Ну а теперь, —Закрыв за Иудой дверь,Ошарашил Иисус остальную компанию.-Айда со мной в Гефсиманию!

Нечего нам играть в прятки:Там я с вами расстанусь, ребятки!И чай, вам понятно самим,Что мне сулит Иерусалим!? —

Для всех я умер отныне;Буду скрываться в пустыне,Где не разыщут меня саддукейские псы…Да вы чего повесили носы?

Дождёмся ещё лучшей доли!Ну, наливайте, что ли…» —Так рече господь ученикам.Пошла круговая чаша по рукам:

«Эх-ма! В последний раз отгуляюсь!Я в пустыы-ню уд-да-ляюсьАт пре-краа-сных здеш-них мест…Кому охота попасть на крест!?» —

После песен и прощального разговору,Проклиная саддукейских вельмож,Пошли они на Масличную гору,Елионскую то ж.

Иисус, подвыпив, бахвалился:«Ты что, дядя Семён, опечалился!?Мы ещё, брат, воскреснемДа саддукеев как по башке треснем!

У нас пойдёт ещё жизнь повеселее…Я предваряю вас в Галилее:Как только саддукейские собакиПерестанут за мной гоняться по пятам,

Я с вами, паки и пакиВпредь буду видеться там!» —Апостолы шли и шаталися:Крепко вина нахваталися! —

В ров свалившись, Андрей ПервозванныйЛежал там, как труп бездыханный;Яков, Иван да дядя СемёнЕле вскарабкались на Елеон.

Но, карабкаясь, до того устали,Что сами себя понимать перестали:Утомлённые подвигом трудным,Заснули они сном непробудным. —

Иисус до тех пор их будил,Пока сам в беду не угодил…Ну а как же «Моленье о чаше»? —Это дело, православные, ваше:

Вы вольны верить в любые измышления,Но знаменитого гефсиманского моления,Когда, вручив себя «отчим заботам»,Иисус обливался кровавым потомИ в отчаянном страхе страдал и рыдал, —Этого никто не видал!

Глава 30

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});