Бездушный (СИ) - Тимофеев Владимир

— Конечно, госпожа пери. Пойдёмте.

Разряженный свиток нашёлся в деревянной шкатулке, а шкатулка в одной из торб, которыми навьючивали лошадей.

Девушка взяла его в руки и внимательно рассмотрела. Руны на нём и вправду отсутствовали, но отпечатки остались. Требовалось просто влить в них энергию, и тогда они вновь заработают.

Что удивительно, маг-энергии в окру́ге хватало. То ли из-за того, что близились обжиты́е места, то ли благодаря тому, что они сейчас двигались вдоль караванных путей, то ли по какой-то другой причине — об этом «пери» не думала. Главное, что энергии вокруг было много, а прочее не имело значения.

Чтобы реанимировать свиток, понадобилось просто прикрыть глаза, стянуть «бесхозную» силу в плотное облако, а потом аккуратно, чтобы ничего не пропало, накрыть им свиток. Всё получилось достаточно быстро, Алина даже до трёх сосчитать не успела.

— Держите ваш свиток. Пользуйтесь, — протянула она Давлету испещрённый значками пергамент.

— Никогда ещё такого не видел, — пробормотал подошедший Халеш.

— Какого такого? — не поняла девушка.

— Что рисовать руны можно без стилуса и даже без рук.

— А я и не рисовала, — пожала плечами беглянка. — Я восстанавливала. И руки для этого не нужны...

О том, что это был тест, она догадалась позднее. Веских причин, чтобы гнать лошадей, не снижая темпа, Алина не находила. А свиток, по всей вероятности, разрядился гораздо раньше. Недаром Давлету даже пришлось искать его в перемётных сумках. Да и Гиана, по всей вероятности, тоже не просто так прикидывалась болтушкой.

«Придумывала, небось, половину. А после все вместе смотрели, буду ли я эти враки использовать, когда о себе начну говорить, или не буду, — размышляла Алина, покачиваясь в седле на очередном перегоне. — Наверное, всё-таки правильно, что я рассказала им правду... Ну, почти правду. И с рунами не стала прикидываться...»

О том, что до плена она проживала в Хатруме, беглянка сказала не просто так. Гиана в своих нескончаемых монологах не упомянула этот город ни разу. А значит, и подловить Алину в её пересказе на каких-то неточностях никак не смогла бы. Но это было не главное. Главное, и об этом даже рассказывали в «школе невест», четыре года назад в Хатрум пришло моровое поветрие.

Неведомая болезнь поразила практически всё население города. Девять десятых умерли. О причинах болезни преподаватели не рассказывали, но из намёков и оговорок стало понятно, что она имела магический характер. Кто навёл на несчастных жителей мор, зачем, почему он коснулся только Хатрума? На эти вопросы Алине никто не ответил, да она и не спрашивала...

Судя по Солнцу и звёздам, Халеш вёл караван зигзагами. Сначала Алина подумала, что это из-за оазисов и колодцев. Во всякой пустыне именно они определяли основные маршруты путников. Однако за четверо суток им встретился только один колодец и ни одного оазиса, хотя направление Халеш менял раз десять, не меньше.

Примерно столько же раз девушка замечала среди барханов чьи-то разряженные «рунные записи», однако воспользоваться ими ни Халешу, ни Давлету, ни тем более Гиане не предлагала. Кто знает, как эти руны сработают? Сама бы Алина, будь она в одиночестве, конечно б, попробовала, однако «при людях» это было не слишком разумно. Сознаваться в своём неумении читать и, соответственно, понимать эти записи беглянке пока не хотелось.

В конце концов, Алина просто спросила Халеша напрямую, почему их дорога такая извилистая?

«Разбойники», — коротко ответил батыр.

После такого ответа бывшая невеста Ашкарти стала собирать по пути практически всю энергию, какую могла «ухватить», а затем удержать. Последнее, с каждым прошедшим днём после побега из призрачного дворца и прохода через Путевой холм, ей удавалось всё лучше и лучше. Как будто в её сознании открылся какой-то специальный резервуар с раздувающимися стенами. И чем больше энергии она в него помещала, тем сильнее эти стены растягивались. Словно воздушный шарик из далёкого-предалёкого прошлого, какое Алина уже почти и не помнила.

То, что задумка «копить бесхозную магию» правильная, выяснилось на уже следующие сутки.

К вечеру их небольшой караван снова сменил направление — с юга на запад.

«Воды почти не осталось, а там, я знаю, колодец», — пояснил своё решение Халеш.

Кавалькада из шести лошадей и четырёх всадников втянулась в узкую котловину между барханами. Солнце, опустившееся к горизонту, светило прямо в глаза. Наверное, только поэтому путники обнаружили опасность не сразу, а лишь когда длинные тени от загородивших дорогу фигур протянулись на весь распадок. А через пару ударов сердца стало понятно, что поворачивать назад так же бессмысленно, как и рваться вперёд. Дюжина конников впереди и столько же сзади. Типичная разбойничья тактика.

Едущая третьей Алина без особой надежды взглянула на песчаные склоны, нависающие над относительно твёрдой тропой. Попытка подняться по осыпям могла, в лучшем случае, рассмешить, а насчёт худшего беглянка просто не думала.

— Слазьте с коней! Оружие наземь! — послышалось спереди.

Бросаться исполнять чужие команды ни Халеш, ни Давлет, ни Гиана не торопились. Скорее, наоборот. Первый и второй вытянули из ножен мечи и закрылись щитами (они были приторочены к сёдлам). Гиана, вплотную приблизившись к бывшей невесте Ашкарти, тоже сунула ей в руки щит, а сама принялась торопливо натягивать тетиву на выуженный откуда-то лук. Пара заводных лошадей осталась «гарцевать» позади, невольно прикрывая своих хозяев от заходящих с тыла разбойников.

— Я повторяю. Всем наземь! — вновь крикнул бандитский главарь. — А не то живо всех порешим, а баб ещё и по кругу пустим...

— Из луков они стрелять не начнут, — шепнула Гиана беглянке, справившись, наконец, с тетивой и накладывая стрелу. — Побоятся лошадей зацепить.

Алина молча кивнула. Насколько ей было известно, лошади в степи и пустыне и вправду ценились дороже любого другого товара. Ну, за исключением золота, драгоценных камней и молодых красивых рабынь. К последним, пусть с некоторыми оговорками, она относила себя и Гиану. Насколько это соответствует истине — в смысле, посчитают ли их таковыми бандиты, проверять не хотелось.

Страха, что любопытно, Алина перед разбойниками не испытывала. Вместо него в душе́ разгорались гнев и досада. Столько всего пережить, сбежать из дворцовой тюрьмы, обмануть всемогущий Конклав, преодолеть все магические ловушки, выжить в безводной пустыне, и всё это лишь для того, чтобы угодить в лапы к каким-то никчёмным бандитам?.. Ну, нет, шалишь! На такую подлянку от шутницы-судьбы она не подписывалась...

Девушка стиснула зубы, прикрыла глаза и потянулась невидимыми для других ниточками к тем, кто был впереди, сзади, прятался за гребнем барханов... Она насчитала ровно сорок разбойников. Прямо как в древней, слышанной в детстве сказке про ловкого юношу и пещеру с сокровищами.

Здесь и сейчас никаких сокровищ не наблюдалось. Зато артефактами местные «искатели приключений» были обвешаны, как праздничные деревья игрушками.

Алина буквально всей кожей чувствовала начертанные на свитках, камнях и дощечках руны, готовые в любое мгновение излиться в мир чем-нибудь смертоносным. Нет, она так и не научилась читать их и понимать назначение, но в том, что практически все они способны убить, сомневаться не приходилось. Обычные бытовые и даже лечебные разбойникам для драки не требовались, а если и требовались, то самую малость.

Конечно, бывшая невеста Ашкарти могла бы легко разрядить бандитские артефакты, попросту вытянув из них всю маг-энергию, но путников это бы не спасло. Разбойников было в десять раз больше, и шансов в прямом немагическом столкновении «караванщики» не имели. Поэтому, хочешь не хочешь, а шансы следовало уравнять.