Сказка для злой мачехи или в чертогах Снежной королевы (СИ) - Альвина Волкова

— Вижу, — кивнула я, разглядев три изящных завитка, похожих на нераспустившийся цветок.

— Это символ огня. Страница должна была обжечь тебе пальцы и тут же вернуться на свое место, а тебя она не только не обожгла, но и позволила себя прочесть.

— Вот только я ни слова не поняла, — усмехнулась я, — Может оно выдохлось?

— Кто? — не понял Ирон.

— Заклинание или, что там было.

— Ри, эти символы не выдыхаются.

— Ну, тогда не знаю, — пожала я плечами, — Мне повезло.

— Сказочно повезло, — свел брови Ирон.

— Ой, только не надо о грустном, — скривилась я, как от зубной боли.

— Не хочешь посмотреть дальше? — маг скосил взгляд на зависший в воздухе образ страницы.

— Нет. Нет, — замотала я головой, — Что хотела, я уже увидела. Спасибо, Ирон.

По правде говоря, я побоялась досмотреть все до конца. Во — первых, я уже ведь решила не ябедничать на Безликого Ирону. Во — вторых, Лик сегодня мне очень помог. В — третьих, если бы мы с магом продолжили смотреть, то не обошлось бы без вопросов, на которые я, ну — у, очень не хочу отвечать. Так что дождавшись, пока Ирон уберет свою магию, я попросила его подождать за дверью. Переодевшись и переложив вещи в другую сумку, я выскочила за дверь и нос к носу столкнулась с мэром Каем. Светлый, спаси меня!

— Госпожа Римма! — обрадовался он мне, как будто мы не вчера вечером ужинали все вместе, а как минимум пять лет назад, — Доброе утро! Как вы себя чувствуете? Как ваша голова? Все еще мучает мигрень? Все ли вас устраивает? Вы сегодня пойдете с нами на ярмарку? Герда и дети будут очень рады вашей компании. Присоединитесь?

— Кай, — постаралась я улыбнуться, а не оскалится в улыбке, — Доброе утро. Чувствую я себя хорошо. Мигрень? Да… Нет…. В смысле, мне уже лучше. Спасибо. Меня все устраивает. Нет, на ярмарку я не пойду, у меня дела. Я хотела бы сходить в библиотеку.

— В библиотеку? Замечательно! — чему‑то обрадовался молодой мужчина.

Сделав несколько шагов вперед, он лишил меня возможности обогнуть его, и я оказалась зажата между ним и дверью. Он стоял так неприлично близко, что я занервничала. Я же сейчас в облике Римма, правда?! Стрельнула взглядом вниз. Грудь не моя — четвертого размера, значит все в силе. Да, что за чертовщина происходит с этим Каем?

— Занесете Йохану пирог? — огорошил он меня интимным полушепотом.

— К — конечно, — нервно дернулась я.

— А ваш брат пойдет на ярмарку? — не успокоился на этом Кай, продолжая зажимать меня, словно молодой жеребец, приглянувшуюся ему кобылку.

— Н — не знаю, — вжалась я в дверь, — Я спрошу.

— А мастер Ирон? — все тем же полушепотом продолжил выпытывать у меня Яннсон, — Ее Вы…., простите, Белоснежка? Она пойдет с нами на ярмарку?

При этом глаза мужчины так лихорадочно блестели, что у меня возникло желание срочно вернуться в свою комнату и забаррикадировать дверь изнутри. Да, что с ним происходит, в самом деле?! Проклятье, он же говорил, что только жену свою любит! Герда в отличие от Риммы очаровательная молодая женщина, светловолосая, кареглазая с приятными чертами лица, и, несмотря на то, что родила двоих детей, фигура у нее стройная и подтянутая, не то, что у сестры Дилана.

Однако только мы переселились в дом мэра, Кай, как с цепи сорвался. При жене вел себя идеально: «Гердочка то, Гердочка се, Солнышко мое, Счастье мое, Единственная моя». Но только мы оставались наедине, случалось ЭТО, и это мне очень и очень не нравилось.

В отличие Безликого, который, несмотря на его заявление, что «я не в его вкусе» не отказывал себе в удовольствии полапать меня, я нутром чуяла, скажи я ему, что мне это не нравится, Лик либо совсем прекратит свои поползновения, либо будет действовать мягче. Безликий, когда не злился очень чутко реагировал на изменения в моем настроении, поэтому и не возникало ощущения, что меня домогаются. Соблазняют, да, но не домогаются.

Кай же вел себя агрессивно. Игнорируя мое недовольство и нежелание понимать намеки, мэр Кай снова и снова пытался навязать мне роль «благодарной дурнушки», которую я, к его искреннему недоумению, почему‑то отказывалась играть. И чхать бы я хотела на его прерывистое дыхание и раздевающие взгляды, если бы Кай вдруг не начал активно действовать. В первый раз, вчера днем, когда я зашла в дом, чтобы попросить у Герды морковку для снеговиков, мне удалось выскользнуть из его объятий и даже обратить все это в шутку, но сейчас, как мне кажется, Кай вознамерился застолбить место. Ирону я на поведение Кая еще не жаловалась, но, похоже, время пришло. И, куда, черт бы подрал, его сдуло?! Просила же ждать меня за дверью.

— Н — нет, — выдавила я из себя, — Снежка пойдет со мной.

Ни на минуту не оставлю принцессу наедине с этими странными людьми. Лучше пусть она узнает, что я не Ринари, а Рита, чем я буду рвать волосы у себя на голове, если вдруг с ней что‑нибудь случится.

— Госпожа Римма, — почти промурлыкал Кай, наклоняясь надо мной, — зачем вам это? Зачем вы возитесь с этим ребенком?

— Она мне не чужая! — рассердилась я, — Она дочь моего мужа.

— Падчерица. Как грустно это звучит, — горячее мужское дыхание коснулась моей щеки.

Никого трепета или возбуждения я не испытала, только отвращение и злость. И когда Кай попытался насильно поцеловать меня, я без сожаления, укусила его за нижнюю губу, а после того, как зашипев, он отшатнулся, еще и отвесила звонкую пощечину, от которой мужчина взвыл, не хуже пожарной сирены.

— Ах, ты дрянь!! — взревел он, хватаясь за щеку.

Я удивленно приподняла брови, так как не видела в пощечине ничего особенного.

— Вы слишком много себе позволяете, мэр Кай. Я вам не гулящая девка, чтобы вы зажимали меня по углам, предупреждаю, если подобное повторится…

— Не повторится, — раздалось злой голос с боку.

Я повернула голову и увидела стоящего всего в нескольких шагах от нас взбешенного брата Ринари. Он схватил опешившего, от такого поворота событий, Кая за шкирку, и, не слушая ни чьих возражений, унес несостоявшегося героя — любовника в свою комнату. Но, знаете, Кая мне не жалко — сам виноват. Надеюсь только, что Дилан не станет его сильно избивать — нам еще жить здесь какое‑то время, а объяснения вроде: «Он шел, шел, споткнулся и сам приложился лицом об мой кулак… пять раз, а потом встал и снова споткнулся и сломал себе ребра», как‑то не всегда прокатывают, даже если Дилан загипнотизирует Кая и тот сам с энтузиазмом выдаст что‑то подобное.

— Ри, глянь, что я нашел! — вышел из своей комнаты Ирон, уткнувшись носом в одну из тетрадок, — Это самое простое. Оно точно должно у тебя получиться.