Моя боль = моя любовь - Кристина Миляева

гениальными перевоплощениями в нужные роли. Скажи я о том, что по утрам едва не падаю с ног, тренер мгновенно отправила бы в клинику, где нашли бы сто и одну причину запретить мне кататься.

Прошла уже неделя с того инцидента, наглую девицу всё же лишили золотой медали, так как врачи нашей сборной подали протест из-за состояния Розы. Сотрясение лёгкой степени, быстро заменили на травму из-за того, что та с дури сказала, что перед глазами плывёт. Потому мы всё ещё находились в Канаде и ждали, пока МРТ Розы не позволит всем собраться и отправится домой с чистой душой. Шишка хоть и была, но вряд ли бы повлияла на полёт, но рисковать никто не хотел. Особенно жизнью!

Тренер устроил нашей команде внеплановые каникулы, прерываемые немногочисленными интервью и приглашениями на пару развлекательных шоу для местных телеканалов. На лёд никого не пускали, ведь все прекрасно понимали, что столь пустяковые травмы спортсмены скрывали, и это могло вылиться во что-то очень неприятное. Оттого без дела я практически выла, радуясь лишь немногочисленным походам по магазинам да сообщениям от Алексея. Как настоящий фанат, он практически с цепи сорвался, дорвавшись до своего кумира, но в одинокой и холодной Канаде, даже такое я воспринимала иначе.

К тому же присутствие рядом бывшего парня раздражало. Он так носился со своей девицей, что тошнило. Эти показательные обнимашки, вечные попытки задеть меня и сделать побольнее, вынуждали замыкаться в себе ещё сильнее. Моя цель понятна и проста, так что я должна следовать за ней до самого конца, а не отвлекаться на всякую ерунду. По крайней мере, именно так я думала, пока тренер не посоветовала переключиться на Алексея и занять свою голову романтикой, которая подарила бы мне новые крылья и позволила бы прочувствовать белее лиричные и агрессивные музыкальные композиции. В которых в настоящее время я была полным нулём и отыгрывала весьма посредственно, не имея реального опыта в отношениях с парнями.

Мария Георгиевна Разина была блестящей фигуристкой-одиночницей. Она с лёгкостью и точностью выполняла все элементы и редко ошибалась, чем заслужила миллионы фанатов по всему миру. В своей юности она брала медали за медалью, и её часто ставили в пример всем. Даже сейчас, когда она давно не катается, её имя гремит по всему миру. Гениальная спортсменка, ставшая выдающимся тренером и педагогом. Её главными соперниками были великолепные и сильные российские фигуристы, которые, помимо всего, соперничали ещё и между собой. Накал борьбы был такой, что даже американки не могли вклиниться в то блестящее трио.

Но автокатастрофа прервала карьеру Марии Георгиевны и поставила на ней жирный крест, который ощущался тяжёлым грузом давления, лежащим уже на наших плечах. Не подвести и не опозорить. Ведь ей врачи говорили, что она даже ходить не сможет, Мария Георгиевна два года провела в бесконечной борьбе с самой собой и пессимистическими настроями всех окружающих, и всё-таки встала на ноги. Опять смогла ходить и даже через три года встала на лёд, словно ничего и не было. Правда, о карьере фигуристки пришлось забыть, так как на переломанных ногах она могла лишь кататься по льду, и то недолго.

Да и возраст уже был достаточно зрелым для крупных соревнований. Так что её мечта об олимпиаде, так и осталась несбывшейся мечтой. Но карьера тренера была как раз для сильной, не сломавшейся и не опустившей руки девушки. В двадцать пять лет Разина взяла себе в воспитанники первый год первоклашек, пришедших в стены её родной альма-матер, которые впоследствии стали звёздами мировой величины и показали всем, чего стоил русский дух. Воспитанники у неё менялись точно так же, как менялись выпускники. Кто-то приходил, кто-то уходил… А я тренировалась у неё с тех пор, как встала на коньки. Как только мать узнала о моём желании, сразу же нашла тренера и договорилась с ней. Так что я не имела права опозорить ту, кто вложил в меня столько сил и души.

У Марии Георгиевны было строгое правило: не привязываться к своим воспитанникам. Но ко мне она прикипела всей душой почти сразу, как в четыре года я впервые вступила на её лёд. Ей понравилась аккуратная, хрупкая девочка с огромными глазками, наполненными восторгом и ожиданием чуда, которые не могли убить никакие печали, невзгоды и тяжёлые тренировки. Так, я росла под её чутким руководством и совершенствовалась день ото дня. В фигурное катание меня привела мама, которая мечтала видеть своё чадо на пьедесталах почёта в лучах славы и вспышках фотокамер. Мы попробовали всё, и коньки мне понравились сильнее всего, так что выбор семьи остановился именно на этом увлечении.

Когда же между родителями пробежала чёрная кошка по имени Анжела, я бросила все силы на занятия спортом и стала ещё упорнее заниматься, чтобы исполнить мамину мечту, и не слышать постоянных криков, споров и взаимных обвинений. Отец дома редко появлялся, но деньги на счёт переводил исправно, поэтому я могла без проблем покупать новые коньки, костюмы для выступлений и оплачивать личные тренировки. Да и не нуждалась наша семья в средствах, будучи единственной наследницей, я проживала свою жизнь так, как хотела сама. В шесть выиграла свою первую золотую медаль. А в восемь покорила подиумы практически всех соревнований, которые имели значение и которые позволили мне встать на один уровень с элитой фигурного мира.

Никто тогда толком не знал, какой итог получится из неказистой, слишком высокой девочки и сможет ли она привести своих воспитанников к победе. Но Мария Георгиевна сразу же меня взяла к себе и под надёжным крылышком следила за тем, чтобы её воспитанники и я, в частности, не получили травм и не наделали глупостей. Мы частенько пересматривали её выступления, записанные на кассеты и бережно хранимые в школе, и разбирали их практически посекундно, пытаясь вынести для себя те или иные уроки. Ведь только у сильнейших мы могли учиться, лишь с ними, сравнивая себя, совершенствовались. И это было чем-то невероятным, тем, к чему я так долго шла и никак не могла ухватить. Её шик, возможности и очарование, с которыми выходила на лёд лучшая женщина из всех, которых мне доводилось видеть.

Мария Георгиевна никогда не признавалась в том, что именно я помогла преодолеть ей чёрную полосу в жизни и поверить в себя. Но в каждом одобрительном взгляде так и читалось: материнская забота и любовь. Ведь когда молчаливая и нелюдимая воспитанница стала совершенствоваться, выполняя все указания, в девять лет выиграла абсолютный чемпионский титул