Моя боль = моя любовь - Кристина Миляева

Моя боль = моя любовь

Глава 1

Лебедь белая

Алексей

Тренировочное место на запасном льду оказалось слишком тесным для двух сборных, пытающихся впихнуться туда. Нет, фигуристки и хоккеисты обычно не пересекались, но тут прям какая-то кара небесная. Вот надо было спорить с Русиком, что смогу пригласить куколку на свиданку. В том, что Иса, восходящая звезда отечественного фигурного катания, сомнений не возникало. На её едва ли не молились, всё, включая меня самого. Настолько поразительно было её катание и завораживающая грация победителя.

— Эй, мелкая, на свиданку пойдёшь? — крикнул я, розовея щеками и с досадой слушая истеричный гогот друзей, последовавший после моих слов.

После таких слов захотелось провалиться сквозь землю. Не с такого я хотел начинать знакомство со своей сказочной мечтой, о которой грезил без малого пять лет. Ещё в юниорских она не давала покоя моим мыслям, а теперь и подавно пленяла и не отпускала. Одни бездонные глаза, смотрящие словно в душу, стоили того, чтобы переживать и не дышать рядом с ней. И даже факт того, что я единственный, кто вообще смел заговорить с Ириной Ванштейн, внушал трепет. Наследница миллионов, звезда фигурного катания и просто первая красотка нашей столицы. Моя сладкая и недоступная мечта.

Стройный, красивая темнокудрая девица, которой эти слова были адресованы, сделала надменный вид и прошла мимо, словно не услышав моего прямолинейного подката. Её нервную реакцию на высказывания подобного рода, выдала лишь рука, сильнее сжавшая лямку спортивной сумки, перекинутой через плечо. И немного сжавшаяся челюсть, которая намекала, что ещё пара слов, и я получу в нос. При всей своей женственности и грации нрав Ирки оставался неизменным, кажется, с детского сада. Что хотела, получала рёвом, что не могла, коварством. Кажется, так она и украла моё глупое сердце, которое буквально трепетало при виде ладной фигурки и немного печальной улыбки.

Я внимательно посмотрел ей вслед и согнулся от удушающего захвата и тычков друзей, которые налетели и кричали прямо в ухо: «Молодец!». Они-то были мне как родные и прекрасно понимали, как сильно я сходил с ума по своей зазнобе, которая делала вид, что весь мир сошёлся клином лишь на ней одной. Пусть для этого признания мне понадобился дополнительный рычаг в виде проигранного спора, и это желание стало наказание, всё же, я был рад тому, что открыл рот и обратил её пристальное внимание на свою персону. Я должен был крикнуть эту фразу на весь холл Ледовой арены, в которой проводились соревнования по фигурному катанию. Было неважно, кто будет присутствовать рядом: единственным условием стало чётко и ясно проорать это прямо перед Исой. Главное было — выполнить условие, а за остальное парни готовы были простить меня.

Если была любая другая девушка, то мне повезло бы, да ещё и свидание могло обломиться, но не с Ирой. Парни рассчитывали на шумиху и тренеров, которые обязательно оттаскали бы меня за уши и отругал бы за такую глупую шутку ещё и посередине турнира «Зимний кубок». Тренер бы только пальцем погрозил да отпустил с миром, дальше волочиться хвостиком за своей кралей, но хоккейная команда была подобна большой семьи, и пацаны решили вписаться в мои проблемы и свести меня с Ванштейн, любой ценой. При этом даже не озаботившись узнать на то моё собственное мнение и мнение самой виновницы всех этих беспорядков.

И надо ж было такому случиться, что моя мечта даже не отреагировала никак на эту выходку и прошла мимо, словно ей сотню раз на дню говорили эти фразы. Но гогочущие, словно стадо мамонтов, парни были в восторге и от этого, так как момент был записан сразу на пять телефонов, и мне предстояло ещё месяца три терпеть насмешки над собой и своим упущенным шансом подкатить к Исе. Сам виноват, не надо было спорить, и уж тем более не надо было соглашаться на условия. Лучше бы на тренировку голым вышел, меньше бы позора была. Тренер бы отстранил на неделю, и все дела, а тут теперь проблем выше крыше…

Меня подхватили под руки и заботливо понесли на выход. Тренировочный день только начался, и можно было немного напрячься, чтобы показать тренеру, насколько сильно я хочу играть в хоккей и что меня ничего не остановит на пути к мечте. Наша дружная компания направилась в кафе, которое располагалось через дорогу от Ледовой арены, и, ввалившись в него, шумно уселась за самый большой стол. За три недели турнира местные обитатели к нам привыкли и даже не особо косились на голосящих раздолбаев, не умеющих ржать на три октавы тише. Снова выслушав насмешки о том, что мне несказанно повезло пригласить на свидание красивую Недотрогу всего фигурного мира, я смог спокойно поесть и настроиться на раскатку и предпоследний матч сезона. Уже в субботу мы вернёмся в родные стены.

Тренер в ужасном настроении и гонял нас по льду весь остаток дня, давая перерыв лишь на то, чтобы отдышаться и галопом справить нужду, кто не дотерпел, того и проблемы. После вечернего матча нас ещё и два дня «адских тренировок с чертями» ждало, а там пощады можно было ждать лишь от проведения и его благосклонности. Я осмотрел товарищей, которые были заняты просмотром хоккейного матча наших сегодняшних соперников, который транслировался на планшете нашего вратаря, и придвинулся ближе к Кириллу, своему лучшему другу. Тот сидел и втыкал в телефон, просматривая ленту в соцсетях, а потом зашёл в ТГ-канал о спорте, где всегда выкладывали самые свежие сплетни про весь московский цвет разномастных спортсменов. И как только могли успевать следить за такой толпой народу?

— Кирилл, сбрось мне видео, пожалуйста, — вкрадчиво произнёс я, пихая парня в плечо и улыбаясь, аки ангел.

— Какое видео? — не отрываясь от телефона, спросил тот, но лукавая улыбка выдала его с головой.

— Которое снял сегодня в «Дворце спорта», — сдаваться на этот раз я не собирался и готовился идти напролом. — Как я позорно сливаюсь перед девушкой своей мечты.

— Ах, это! — воскликнул тот наигранно, а потом снова уткнулся в телефон. — Так, я не снимал, как мой лучший коришь, унижается перед какой-то девчонкой. Не, бро, моя душа такого бы не пережила. Так что сорян, ничем не могу тебе помочь в этой