Звезда Любви - Юлия Леонова

Относительно невысокая плата за аренду жилья объяснялась тем, что квартирка, состоящая из крохотной гостиной и небольшой спальни, располагалась в мансарде. Еще одним существенным неудобством было то, что она не имела собственного водопровода, и носить воду нужно было в ведрах из прачечной, что находилась в подвале дома. Но для Юли водопровод был дивом невиданным, поэтому она была рада и ведрам.

Поднявшись в мансарду и осмотревшись в своей собственной квартирке, девушка пришла к выводу, что сегодня у нее определенно выдался счастливый день, и грех будет не попытаться сегодня же отправиться на прослушивание. При мысли о прослушивании у нее холодели руки и начинали дрожать колени, поэтому она и убеждала себя, что сегодня счастье на ее стороне, но лучше всего помогало воспоминание о количестве денег в саквояже. Стянув с себя ставшее за две недели ненавистным серое суконное платье, Юля бросила его на спинку кресла. Платье нуждалось в стирке, плащ в чистке. Голубое шелковое платье от долгого пребывания в саквояже помялось и вид имело весьма жалкий, к тому же она поняла, что без помощи горничной ей ни за что не застегнуть его самостоятельно. Но не в ее характере было сдаваться. Расправив платье на кровати, девушка достала из саквояжа платок, смочила его водой и худо-бедно оттерла грязь с подола плаща. Посмотрев на платье и поняв, что без утюга ему не поможет и день лежания на кровати, Юленька надела его на себя, и, повернувшись спиной к зеркалу, с завидным упорством принялась застегивать крохотные пуговички, которые никак не хотели пролезать в петельки.

Ей все же как-то удалось справиться с застежкой, пропустив только две или три пуговки. Оглядев себя в зеркале, Юля постаралась руками разгладить складки на помявшемся шелке. Сложную прическу ей соорудить было не под силу, поэтому, достав гребень, она просто расчесала волосы и заплела в толстую косу. То, что она увидела в зеркале, ее не особо порадовало, однако же ничего лучшего она пока себе позволить не могла. Надев плащ, капор и перчатки, заперла двери своей крохотной квартирки и спустилась вниз. В желудке уже урчало от голода, поскольку завтракать в гостинице она не стала из-за дороговизны тамошней кухни, и поэтому очень обрадовалась, заметив в аккурат напротив дома, где она сняла жилье, маленькую, но уютную кофейню. Заказав себе булочку и чашку горячего шоколада, она не спеша, растягивая удовольствие позавтракала. Чтобы подбодрить себя перед прослушиванием, для начала Юля решила пройтись по местным лавкам и купить кое-что из необходимых ей мелочей. Раньше она даже не задумывалась об этом, воспринимая заботу о ней старшего брата и прислуги, как нечто само собой разумеющееся, но сейчас, оставшись одна, осознала, насколько ее стремительное бегство из дома оказалось неподготовленным. Прикупив еще одну смену белья и пару белых шелковых чулок, она вернулась к себе. Договорившись за сходную плату с молодой женщиной из прислуги, девушка отдала ей в стирку свои вещи.

Теперь у нее даже для себя никаких оправданий не оставалось. Впереди было самое трудное: пересилить свою робость и пойти на прослушивание к директору императорских театров. Дело уже близилось к вечеру, когда она вышла из дома и, остановив наемный экипаж, попросила отвезти ее на Екатерининскую набережную. Доехав до здания дирекции, Юленька расплатилась с извозчиком и решительно направилась к дверям. На входе ее остановил швейцар.

— Вы к кому, барышня? — преградил он ей путь.

— Я на прослушивание к Александру Михайловичу Гедеонову. Мне назначено, — солгала она, надменно глядя на здоровенного детину в дверях.

Видимо, что-то в ее взгляде заставило поверить ей, и, отступив от двери, швейцар с поклоном пропустил ее внутрь. Юля уже почти дошла до лестницы, когда услышала у себя за спиной:

— Второй этаж, сударыня, по коридору направо.

Выдохнув с облегчением, она ускорила шаг и едва ли не бегом взлетела по лестнице. Найдя нужную дверь, девушка постучала.

— Войдите! — раздался раздраженный мужской голос.

Юля вошла в богатый кабинет и остановилась на пороге.

— Кто Вы и по какому вопросу? — довольно бесцеремонно спросил ее весьма представительный мужчина с густыми бакенбардами.

— Меня зовут Юлия Львовна Кошелева, и я пришла на прослушивание, — стараясь не отвести глаз под пристальным взглядом незнакомца, выпалила Юленька на одном дыхании и подошла ближе к массивному письменному столу.

— Вам назначено? — нахмурился Гедеонов. — У Вас есть рекомендации? Вы уже где-то играли или пели?

— Я пришла сама, у меня нет рекомендаций, — уже тише ответила Юля. — И я нигде не играла, а пела разве что на домашних музыкальных вечерах.

— Что?! — навалился на стол Гедеонов. — Сударыня, Вы не перепутали меня с провинциальным антрепренером, явившись сюда без рекомендаций и записи, наслушавшись матушкиных или чьих там еще комплиментов?!

Девушка в ужасе попятилась, но в дверь снова постучали, и она посторонилась, чтобы ее ненароком не зашибли.

— Войдите! — резко бросил ее визави.

На пороге предстал довольно привлекательный молодой человек.

— А, это Вы, Аристарх Павлович, — смягчился Гедеонов. — А что, mademoiselle Ла Фонтейн уже объявилась?

— Никак нет, Ваше превосходительство, — ответил вошедший, — хотя экипаж за ней послали еще два часа назад.

— Черт знает, что творится! — воскликнул он, грохнув по столу кулаком. — Я пообещал графу Радзинскому, что Элен будет петь у него сегодня, и уже опаздываю на вечер! Элен нет, зато пришла какая-то самозванка на прослушивание без записи и морочит мне голову!

После этих слов Александр Михайлович внимательно посмотрел на скромно спрятавшуюся за спиной его помощника девушку.

— Какой у Вас голос?

— Сопрано.

— Mademoiselle, я оказался в безвыходном положении, — после некоторых раздумий заговорил Гедеонов. — Меня с mademoiselle Ла Фонтейн ждут на частном музыкальном вечере, и я обещал, что она там будет петь. Вы знаете "Соловья" Алябьева?

— Да, знаю, — расправила плечи девушка.

— Это коронный номер Элен. Вы обязательно должны исполнить "Соловья", остальное — разумеется, если Вас попросят, — на Ваш выбор. Считайте, что у Вас появился шанс: если Вы не осрамитесь, я приму Вас в труппу.

— Благодарю Вас, Ваше превосходительство, — расцвела улыбкой Юля. — Я сделаю все возможное…

— Полно, — махнул рукой Гедеонов. — Аристарх Павлович, проводите барышню к Елизавете Андреевне, пусть подберет ей что-нибудь более подходящее, — скривился он при виде довольно поношенного плаща и мятого платья под ним.