Её проклятие. Его Истинная (СИ) - Журавликова Наталия

– И что же привело вас в такое отчаяние? — не утерпел Дитмор.

– Я даже не знаю, можно ли говорить о таком, — вздохнула незнакомка, — но отчего-то чувствую к вам такое сильное и необъяснимое доверие, господин Дитмор… У меня появился странный знак на теле. И он… так напугал меня, что я не решилась признаться отцу. Глупо, но тогда я подумала, что он вообразит, будто я сделала себе брачную татуировку и заподозрит меня в легкомысленном поведении.

Брачная татуировка?

Дитмор напрягся. Неужто он нашел свою предреченную?

5.3

Лоб, щеки, подбородок Дорианы горели. От печи, в которой готовились румяные калачи, исходил жар.

Пришло время их доставать и смазывать маслом. Затем одну половину надо посыпать мелко истолченным сахаром, другую – мелкими кунжутными зернышками.

Дориана уже приспособилась к своей работе. Замешивать тесто ей еще не доверяли, да она и рада этому была.

Не было у нее опыта кулинарного никакого, и сейчас нежная кожа ладоней покрылась волдырями и мозолями.

Но Дори не жаловалась. Ей нравился этот новый опыт, жизнь среди ароматов хлеба и булочек. А Лисмор неуловимо напоминал покойного отца, по которому Дори очень скучала.

Мозоли и волдыри вечерами она исцеляла своей магией, эти травмы поддавались лечению куда лучше, чем, след от клейма.

Но каждый новый день приносил и очередные отметины, отчего кожа грубела. Лиз фыркнула бы презрительно, от того, что благородная девица так себя запустила. Ногти постоянно обламывались и их приходилось обстригать как можно короче. Волосы собраны в хвост и прикрыты простой косынкой, чтобы в тесто не попало ничего.

Дориана вынула из печи противень, придерживая его прихватками, от которых пахло паленым.

– Дори! – от голоса пекаря девушка вздрогнула и ненароком коснулась горячего железа.

Воспоминания о клеймении тут же волной ее захлестнули.

– Ай! — вскрикнула она от боли.

– Осторожнее, девочка! — Лисмор расстроился.

– Что-то случилось, дядя Лисм? — спросила она. Дядей он сам его называть просил, а Илана была непротив “тетушки”. Так всем было проще. Ведь она не просто тут работает, еще и живет в комнате дочери, покинувшей родительский дом. — Илане стало хуже?

Дориана забеспокоилась. Зачем бы еще Лисмор в неурочное время так оживленно ее звал. В такой час помощница всегда вынимала выпечку и ставила на ее место сырую, чтоб готовилась, а пекарь колдовал над новыми шедеврами.

– С Иланой все хорошо, должно быть! — махнул рукой Лисмор. — Она грозилась уже на днях работать выйти. Очень ей твое лечение помогает.

Дориана не скрыла от названных дяди и тети своих способностей, и не могла не помочь нездоровой пожилой покровительницы. И правда, с каждым днем Илана оживала все больше и нарадоваться не могла. Говорила, что вот-вот к ней молодость вторая нагрянет. Лисмор беззлобно по этому поводу подшучивал, но в его глазах Дориана  видела подозрительный блеск, будто слезинка навернулась.

– Соседа мы нашего ждем на ужин сегодня, — сообщил Лисмор, — ну, как соседа… два квартала от нас живет. Хочет проведать нас. Старуха моя уже в состоянии приемы задавать, сама не против.

– Нужна будет моя помощь! — догадалась Дориана.

– И это тоже, — согласился пекарь, — но поперед всего, надобно чтобы ты хорошо себя в порядок привела. Нет, ты девушка у нас самая красивая в квартале, а может и в Меелинге. Однако вид усталый у тебя и к вечеру растрепанный. Так что бросай готовку, я тут  справлюсь. До тебя же как-то получалось у меня все успевать. Хоть и с трудом.

— Мне тоже надо выйти к столу во время ужина с гостем? — удивилась Дори.

– Именно, — вид Лисмора стал загадочным и чрезвычайно довольным, — сосед не один придет, а с сыном своим. Парень толковый очень, недавно обучение закончил у гончара, и работа в руках у него спорится. У него самый большой наш магазин утварь заказывает.

— Вы желаете меня познакомить с этим юношей? — сердце Дорианы словно упало. Как не хотелось ей никакого сватовства!

– Мы со старухой заинтересованы в твоем счастье, — вздохнул Лисмор, — ты не думай, оно же не сразу решается. Сначала надо чтоб посмотрели вы друг на друга, потом уже и сговариваться, если сойдется. Так что, беги домой, помоги Илане по кухне пошуршать, да и сама готовься. Как вы, девочки, это делаете? Можно парикмахера позвать.

Делать было нечего. Ссориться с пекарем Дори не хотела. Что ж, сейчас от нее ничего особенного не требуется.

Подлечить новый ожог, да красоту навести, чтобы покровителей своих не опозорить.

5.4

Всё было рассчитано до мельчайших деталей. Объявиться старосте этой деревеньки, напустить туману. Потом Некто пришел за ней, отвел к милому семейству из двух старичков, которые за скромное вознаграждение приютили Золиданну и обеспечили ей дополнительную таинственность.

В небольшом поместье Золиданна сидела и не высовывалась, пока ее служанка не сообщила, что в селение въехал экипаж с королевской символикой, и все только это и обсуждают.

Вот оно!

Девушка не знала, кто именно пожаловал в Элин, представитель королевской семьи или просто доверенное лицо, но была готова к встрече.

Пару дней терпеливо дала посланнику “помариноваться” парочку дней. За это время служанка выяснила, что расспрашивал о ней молодой и очень красивый мужчина вида приличного и очень благородного. По описанию Золи узнала самого Дитмора, и сердце её заколотилось в предвкушении большой игры.

Верная наперсница отслеживала передвижение посланника короля, предположительно, самого кронпринца. Золиданна по этим отчетам понимала, что с той стороны есть большая заинтересованность, и ждала удачного момента, чтобы выйти на сцену.

Наконец, она решила, что пора.

Ей пришлось быстро добраться до водоема, где прогуливался приезжий красавец, на помощь она призвала послушную ей магию ветра.

Кронпринц в жизни оказался еще красивее, чем на портрете. И это Золиданну порадовало.

Симпатичный, с умными и немного печальными глазами. Интересно будет посмотреть, как он принимает облик тигра.

Золи еще не видела оборотней вживую, хоть у них в Реентарии они, по слухам, жили. Только волки. А тут такое величественное, царственное животное. Эти звери в их краях не водились.

Трепетное признание о том, что у нее проступила неизвестная метка, далось ей легко, поскольку Золи репетировала эту речь перед зеркалом.

О, как расширились глаза Дитмора!

Как изменилось его дыхание!

Да что там, кажется, он на несколько минут дышать перестал, а потом его грудь начала вздыматься в ускоренном ритме. От такого голова закружилась, наверняка.

– Я понимаю, что моя просьба вас может напугать, — сказал Меелинг в волнении, — но все же рискну это сказать. Вы могли бы показать вашу брачную татуировку?

– Но… зачем? — Золиданна притворно удивилась. Это было несколько нарочито, но Дитмор ничего не заметил, слишком был  взбудоражен происходящим. — Может, вы шаман? И сумеете истолковать этот знак?

Она посмотрела на него с надеждой. Да, в ней великая актриса пропадает! Но отец в жизни бы ей не дал пойти в артистки. Выдал бы замуж в срочном порядке, за какого-нибудь князька престарелого. Такой участи она для себя и боялась. Молодой интересный принц-тигр, это куда лучший для нее вариант. И ради него она станет играть до последнего.

– Я не шаман. — Дитмор неуверенно ей улыбнулся. — Но могу иметь отношение к вашему знаку, как бы безумно это не звучало. Возможно, наша с вами встреча предрешена самой Судьбой.

– Но… — она в нерешительности замолкла. А потом, спустя некоторое время, будто бы подумала и нашла, чем продолжить. — Эта татуировка находится на нескромном месте. Мне странно показывать ее мужчине.

– На нескромном? — он, вроде бы, даже испугался. Золиданна решила, что немного перестаралась с эпитетами. — Боюсь предположить, что это может быть.