Её проклятие. Его Истинная (СИ) - Журавликова Наталия

Рейнар был юношей разумным и понимал, что воины его еще не до конца восстановились и отправляться с местью в родное королевство пока не стоит.

Но для того чтобы захватить небольшую губернию поблизости от их лагеря, сил вполне хватит. Собственно, даже оружие не потребовалось применять, достаточно оказалось внушительного вида.

Так на пустоши рядом с горами началось строительство королевства Меелинги. Так же назвали и дерево, что нашептало будущему правителю спасительный сон.

За пять веков оно успело высохнуть, в него били молнии при каждой грозе. И сейчас Великая Меелинга выглядела мертвой корягой, обнесенной низенькой оградкой. Каждый год, в день, который считался датой основания королевства, красивые девушки устраивали под древесным скелетом красивые обряды, возлагали к корням венки, пели, водили хороводы.

Был даже приставлен специальный смотритель к этой древней святыне. Он-то и сообщил , что священная коряга начала оживать. С одного листика.

– Отец, но зачем нужна была такая спешка? — удивился Дитмор. — Неужели я должен был вот так, не откладывая, услышать эту новость? Или от меня требуется сходить полить древо?

– Вот остолоп коронованный! — рассердился Арвер. — Разве ты не помнишь, что предсказали звезды Хорезу? С твоей истинной в Меелингу вернется магия, которая умирает вместе с великим деревом. И раз оно начинает оживать, значит, твоя будущая возлюбленная уже совсем рядом. Я уже велел выяснить, не появлялось ли в окрестностях Меелинги незнакомых благородных девиц в последние несколько дней.

– Именно благородных? — уточнил Дитмор.

– Разумеется, сынок! — Арлана всплеснула руками. — Лишь особа чистых кровей, из древнего рода, может принять искру магии истинности. Не дочка свинопаса!

– Можно подумать, у свинопасов не бывает своих древних династий, — легкомысленно хмыкнул кронпринц, — знавал я одного, при нашем же дворе. Так у него еще прадед скотиной занимался. В хлеву, что королевское хозяйство обслуживает.

– Я прибью этого балбеса! — ворчливо сказал отец. — Речь идет о благополучии всего государства, а он шутить изволит.

Судя по озорному блеску в глазах и задорной улыбке, Дитмор собирался и дальше блеснуть остроумием. Но в тронный зал, где и проходила эта важная беседа, с озабоченным видом вошел советник.

–Сиятельный король! — поклонился он Арверу. — Ваш приказ исполнен, мы выяснили, что за последние несколько дней в Меелингу и ее селения прибыло несколько девиц нужного возраста. И одна вызывает особый интерес. Она остановилась у одинокой семейной пары, и старается не привлекать излишнего к себе внимания. Кажется, бедняжка скрывается от кого-то.

– Как выглядит эта особа? — Дитмор теперь выглядел серьезным, и будто лет на пять повзрослел разом.

– Темноволосая красавица с яркими губами и глазами-изумрудами, кожа на ее руках выглядит нежной, словно не знает никакой серьезной работы. А наряды из дорогого шелка.

– Точно, высокородная особа в изгнании, — оживился Арвер.

Дитмор же был разочарован. Ничего общего с его видением.

А советник продолжил:

– И самое главное, эта юная дева не открывает рук и плеч, словно что-то скрывает.

– Неужели метку? — теперь взволновалась уже Арлана.

– Доставьте девушку во дворец! – распорядился король. — Но осторожно. Чтобы она ничего не заподозрила.

4.3

Терпение никогда не принадлежало к достоинствам неессы Реентари. Но сейчас Золиданна должна была терпеливо сидеть на одном месте, притворяясь девушкой в беде. Возможно, даже в бегах. Отец не обманул, в Меелинге у него был старый должник, ему пришлось согласиться помочь, но одно условие он для себя выторговал. Пусть Огудал и знает, кто ему должен, а дочь его не должна. Общаться будут так, чтобы лица его она не видела и имя ей не говорить. Если надо как-то его называть, пусть будет “Некто”.

Сами же мужчины сговаривались по магическим шарам. Крох магии Меелинги на это еще хватало.

Ее привезли под покровом ночи, поселив в скромном имении у пожилой семейной пары. От столицы было далековато, всю ночь в карете добираться. Но это сделано было с умыслом.

– Согласно этому глупому предсказанию, — объяснял Золиданне Некто, закутанный в черный плащ с капюшоном, – истинную должно быть не очень просто найти. Кронпринцу предназначено преодолевать препятствия, чтобы объединиться с любовью своей жизни.  Поэтому тебе придется торчать в этой глуши, пока до благородных королевских ушей не дойдут слухи о таинственной девице.

– И что ж делать в таком захолустье? – фыркнула Золи.

– Неужели девица во цвете красоты и молодости настолько сама себе неинтересна и не знает, чем заняться? — голос Некто был каркающим. Золиданна поняла, что он специально меняет его звучание, чтобы она не смогла его узнать при встрече. Кто это, интересно? Видная персона при дворе, раз знает все слухи? Или просто влиятельный человек, к которому вся нужная информация стекается, как горные ручейки в единый поток?

– На картах гадать могу. Хотите, и вам погадаю? — Золиданна посмотрела под капюшон с вызовом. И Некто отпрянул, словно она могла разглядеть что-то. А ведь там не только ткани слой накинут сверху, еще и, кажется, лицо замотано. Оттого еще и голос глуше звучит.

Что же заставило  Некто забыть о преданности королю? Что такое предъявил ему отец Золиданны?

Неессе Реентари это было интереснее, чем встреча с принцем. Кронпринцем. Там-то как раз мало увлекательного. Молодой суеверный мужчина со звездой во лбу.

Золи видела портрет Дитмора Меелинга.

Высокий, стройный, широкоплечий. Стрижен коротко, а ей больше по вкусу длинноволосые парни. Хоть этот и симпатичный, лицо породистое, с тонкими чертами. А может портрет как всегда, льстит благородной особе. Чтобы та не расстраивалась, ловя свои же взгляды со стены.

Разумеется, изображение, что показали Золи, было миниатюрой. Кто бы потащил к ним в Реентарию портрет кронпринца в полный рост в натуральную величину? Но впечатление составить можно.

На холсте в рамке, с дамское зеркало размером, Дитмор Меелинг выглядел хоть и молодым, но мудрым. Серые с зелеными прожилками глаза смотрели с ласковой усталостью. Красиво изогнутые губы улыбались.

Голову венчал тонкий обруч короны наследника сильного и богатого государства. Причем над венцом художник потрудился отдельно, выписывая каждый зубчик, чуть ли не до мелких царапинок.

Одет принц был в бархатный камзол бледно-зеленого цвета, а на плечи небрежно накинут оранжевый плащ с подбоем под мех тигра. С намеком на сущность Меелинга. Гордятся они своим родством с кошками.

Вспомнив об этом, Золи фыркнула.

– Надеюсь, Золиданна, ты не создашь при дворе проблем и сумеешь себя повести достойно, — глухо прокаркал Некто. Он еще не ушел, а Золи о нем уже успела подзабыть, увлеченная собственными мыслями, — моя задача - помочь тебя протащить к Меелингам, а дальше уж сама. Метка есть?

Неесса кивнула.

– Кто сработал?

– Лучшая магичка в Реентари, — похвалилась девушка.

– В вашей деревне несложно лучшим прослыть, — надменно выдал Некто, — показывай!

Золиданне совершенно не хотелось демонстрировать свое тело, пусть даже фрагментами, но она понимала, этот жуткий гость должен увидеть и оценить магический знак.

Стараясь не показывать, насколько ей это неприятно, Золиданна чуть приспустила платье с правого плеча, оголив смуглую, с золотистым отсветом, кожу.

Капюшон чуть вплотную к ней не прислонился, заставив Золи вздрогнуть от внезапно нахлынувшего отвращения.

После непродолжительного молчания Некто выдавил с явной неохотой:

– Что ж, работа отличная. От настоящей не отличить.

– Но вдруг придворный маг, или кто там будет оценивать мою истинность, заметит, что метка недостаточно сильная?

– Об этом не печалься, у Меелинга несколько советников-магов. И я постараюсь устранить того, что может быть тебе опасен. А еще, так и быть, дам тебе специальную печатку. Ее надо надеть, когда прибудешь во дворец. Она создаст магическое поле, которое усилит твою татуировку.