Сезон удачи - Анатолий Галкин

Автобаза у машин «Скорой помощи» и у труповозок одна. И внешне «Газели» ничем не отличались – такие же огромные «ОЗ» на носу и красный крест и реклама страховой фирмы по бокам. Но у одних машин внутри белые простыни, приборы, лекарства, а у других – клеенчатые двухъярусные нары на четверых…

Объект оказался не режимный и Олег свободно прошел в зал, где коротали ночь несколько бригад. Они использовали полный набор развлечений – анекдоты, домино, полудрема за стаканом чая… Периодически очередная бригада вызывалась на выезд. Но зал не пустел – вернувшиеся сразу же занимали их места.

Олег выбрал самого пожилого, который упорно пытался читать мало интересовавшую его газету. Именно он мог знать всех из этой компании.

– Уважаемый, не могли бы вы мне помочь? Сегодня днем «Скорая» мою знакомую увезла. Так мне очень надо тех ребят найти.

– Это диспетчер скажет. Назови фамилию – все узнаешь.

– Не знают они фамилии. Без документов она была. В одном купальнике. Утонула она.

– О, брат, это не по нашей части… Тебя как, кстати, зовут?

– Олег.

– Так вот, Олег. Мы живых возим, хоть и больных. А те ребята, которые… других возят, они здесь стараются не появляться. В начале смены вышли на линию – и катаются весь день. Им спешить некуда.

– Но после смены-то они здесь появляться?

– Появятся… Заглянут на минуту и бежать… Не любят их здесь, Олег. Хоть и зарплата у них в три раза выше нашей, а никто туда не идет. Нормальный туда не пойдет. Каждый день по десять трупов таскать. Только сдвинутые там могут работать… Да и шалят они часто.

– Это как?

– Ценные вещи с покойников снимают. Ты вот, к примеру, тоже за этим пришел. Пропало что-нибудь у твоей знакомой?

– Нет, нет. Я совершенно по другому поводу.

– Ладно, Олег. Не моё это дело… Так что ты об этих ребятах знаешь?

– Приметы… Один черненький, с усиками и маленькой бородкой, как Мефистофель…

– Ясно! Не Мефистофель он, а Арамис.

– А второй…

– Знаю я второго, Олег. Лысый и пухленький такой. Фунтик ему кличка.

– Странно.

– Он у меня тридцать лет назад начинал. И уже тогда лысым был. Его сначала Фантомасом звали, а потом переделали в Фунтика. За тупость и вечно слащавую морду… Через час они приедут. Во дворе их лови, Олег. На их «Газели» последние цифры номера – сорок пять…

Вначале Олег попытался скоротать время в своей машине, но сразу понял, что не сможет – заснет.

Он быстрым шагом обогнул несколько больничных корпусов и оказался на Проспекте Мира. Потом – непривычно пустынная Сухаревка, Садовое кольцо…

Савенков всегда учил, что надо тщательно готовиться к любому разговору: общая стратегия, набор вопросов, интонация, выражение лица. И все это надо репетировать, проговаривать за себя и за «того парня»… Олег на ходу попытался представить себе разговор с Мефистофелем, который на самом деле оказался Арамисом, и с его напарником Фунтиком… Первая фраза сложилась сразу: «Попались, ребята!» Но дальше Олег не мог придумать. Не хотел. Это Савенков – аналитик. А он, Олег, он – импровизатор. Надо только раззадорить себя, взглянуть в глаза этим фунтикам и слова сами найдутся…

В пять утра на площадку въехала та самая «Газель». Пока она разворачивалась и пристраивалась на удобное угловое место, Олег подошел поближе и встал прямо перед лобовым стеклом. Да, такую парочку невозможно с кем-то спутать… Олег ткнул пальцем в каждого и этим же пальцем поманил их к себе. Отойдя на несколько шагов в сторону он прислонился к забору.

Ждать долго не пришлось. Арамис и Фунтик покорно выползли из машины и подошли к Олегу. В их глазах читалось не недоумение, а скорее смятение и страх.

Олег вспомнил, придуманную им короткую фразу:

– Ну что, фунтики, попались?! Вы думаете, что вы легкий проступок совершили? Думаете – выговором отделаетесь? Дудки! Уголовная статья… И не хулиганство, не надейтесь… Вы кому труп подкинули? Кандидату в Думу. Его не выберут, а он на вас в самый Верховный суд подаст. И выборы сразу же отменят… Вы на что замахнулись? На Конституцию! А это уже государственное преступление. Тут уж «вплоть до исключительной меры…». Вышка вам светит, фунтики… И только я могу вас спасти.

Арамис несколько раз пытался возразить, оправдаться. Но когда Олег закончил свою речь, из головы вылетело все, кроме слова «вышка». Наконец, ухватившись за последнюю фразу Олега, Арамис пробормотал:

– Мы не хотели… Мы на все согласны. Поделимся. Или все вам отдадим.

– Много отдадите?

– Две тонны.

– Две тысячи долларов? Не густо.

– Было больше, но тысячу диспетчеру отдали. Нужен был чистый жмурик: без ментов, без родственников. Бесхозный, но не бомж.

– Понятно… Я, ребята, денег с вас не возьму. Гуляйте пока. Но мне нужен тот, кто заказал это грязное дело.

– Не знаем мы его. Он вот так же пришел, попросил, денег дал… мы согласились.

– Лицо-то его запомнили? Днем мы с вами фоторобот сделаем… А одет он как был? Имя он свое назвал?

– Назвал… Хитрое имя. Артист еще такой был… В одном фильме он всю дорогу тачки угонял. А в конце из зоны вернулся и стоит на мосту. Так его чуть троллейбус не сшиб.

– Ясно, Арамис! Иннокентием того парня звали?

– Точно! Он так и сказал: я, говорит, Иннокентий, но зовите меня просто Кешей…

Газета «Скандальная хроника»:

– Всю прошлую ночь наш корреспондент провел возле дачи кандидата в депутаты С.С. Павленко. Анонимный звонивший сообщил нам, что там произошло убийство. Все оказалось проще и страшнее. Кто-то из врагов Павленко подбросил ему взрывное устройство. Нам удалось узнать, что вес адской машины был около шестидесяти килограмм и что ее удалось обезвредить. Капитан, проводивший расследование так и сказал: «Больше эта бомба не взорвется».

Кстати, аноним позвонил не только нам. Журналистов в районе оцепления было не меньше, чем насекомых в муравейнике. Вот они – грязные предвыборные технологии.

Газета «Возрождение России»:

– С треском провалилась попытка замять убийство на даче рвущегося в Думу господина Павленко. Наш надежный источник в правоохранительных органах сообщил, что труп девушки на даче был. И сам Павленко там был. Мы не суд и не можем пока утверждать, что он убийца, но за это говорят факты. И еще мы не знаем – единственная ли это жертва… Делайте выводы, избиратели!

Глава 6

За последний месяц Екатерина Павленко решительно изменилась: ни одного семейного скандала, ни одного грубого слова в адрес мужа. И при этом она не делала никаких усилий. Все происходило само собой… Она даже не пыталась объяснить эту перемену потому, что это показалось бы смешным даже ей самой. Получалось, что после выдвижения мужа кандидатом в думские депутаты, она почувствовала ответственность за судьбу страны.

Действительно, если ее Сергей станет депутатом, то вполне возможно пробьется и в спикеры. А там и до президента одна ступенька… И она может помочь этому или все разрушить.

Ревность оказалась не такой уж устойчивой чертой ее характера. Прежние похождения мужа Екатерина стала воспринимать как шалости. Стоят ли они той высокой цели, которая открывается перед Сергеем Павленко? И перед ней тоже…

Вся ее ярость теперь была направлена на те газеты, которые топили ее мужа. Она не могла прочесть ни одной такой статьи полностью. Дойдя до первой негативной фразы, она комкала газету и бросала на пол… Хорошо, что Павленко пока не терзали по телевизору.

В «хороших» газетах уже было несколько ее фотографий. Правда, не очень крупных и не очень четких – она везде выглядывала из-за спины мужа. Но тем не менее! Теперь она стала себя считать узнаваемой личностью. А это требовало соответствующего поведения: простоты и приветливости в общении, доброжелательности, улыбчивости.

Она перестала ходить в дорогие магазины. Надо быть ближе к народу!

Сегодня она решила посетить оптовку в Теплом Стане. Раньше никто и силком не мог бы заставить толкаться среди пенсионеров, вдыхая запахи переквашенной капусты и рыбы третьей свежести. Но именно здесь толпились основные избиратели ее мужа. А она должна быть вместе с народом, вместе с электоратом.

Екатерина не стала оставлять свою машину на платной стоянке. Еще не хватало, чтоб кто-то увидел, что она выходит из «Хонды»… Она припарковалась далеко от рынка, на противоположной стороне, за кинотеатром «Аврора»…

Возвращаясь к машине она медленно шла по подземному переходу и по площадке около метро – пусть как можно больше народа увидят ее с полными сумками.

Быстро побросав поклажу на заднее сидение, Екатерина села за руль и начала разворачиваться. Машина слушалась руля, но делала это неестественно, вздрагивая и покачиваясь. Она не ехала, не катилась, а ковыляла.

Екатерина вышла из «Хонды» и, отойдя на несколько шагов, оглядела своего заморского железного коня… Она даже и не пыталась никогда разобраться во внутренностях автомобиля. Но эту поломку она определила сразу. Прокол!