Брачный аферист - Ольга Лаврова

- Точно так. Но мы ничего не знали, что убийство, еще было минут двадцать пятого только.

- И стоял тот же человек?

- Да, пассажир из двадцатой.

- В пальто?

- Нет, в тот момент без пальто.

- А как он выглядел, скажите, как держался?

- Вроде немного пьяный. Потому что... вроде его мутило у бортика.

- Так.

- А еще он в Тутаеве подходил и спрашивал у штурмана, станем ли в Тутаеве. Ему ответ был, что нет.

- Понятно. Все?

- Все... Это уже впоследствии слухи пошли, что он вроде за Титовой ухлестывал, то да се...

- Ясно. Спасибо вам большое.

- Мне за что ж? Вам спасибо!

Группа возвращалась с "Терека" в приподнятом настроении.

- Ну, Михаил Петрович, теперь Ладжун в руках?

- С чего вы взяли?

- Но... ведь все совпало: что рвался на берег, и как его засекли на палубе, и ключ...

- Совпасть-то совпало, но что это доказывает? Что некто, ехавший в двадцатой каюте, решил прервать путешествие. По причине дурного известия, болезни, взбалмошного характера - мало ли.

- То есть как "некто ехавший"?

- Пока "некто", братцы.

- Да в двадцатой же ехал Ладжун!

- Кто говорит?

- Да ясно же!

- "Ясно" - не доказательство.

- Так отчего вы карточку не показали, Михаил Петрович?!

- Имея живого человека, обязан проводить опознание "в натуре".

- Ну-у, подумаешь, велика разница. Посмотрели бы сначала фото, а потом "в натуре".

- Ловко! Они тогда станут опознавать не прошлогоднего пассажира, а человека, которого видели на карточке. Доходит?

- Доходит... И когда вы его предъявите команде?

- Пока что рано. Нельзя.

- Рано?

- Конечно. Ну, опознали его, ну, он. А кто "он"? Убийца? Ничуть! Просто пассажир 20-й каюты в злополучном рейсе. Не больше. Разведет Юрий Юрьевич белыми руками и усмехнется. "Да, плыл, пардон, запамятовал. А разве путешествие в каютах No 20 - это преступление? Действительно, ухаживал за Титовой. А разве запрещено? Действительно, сошел в Ярославле. Ну и что дальше-то?"

- Тогда вообще непонятно, где брать доказательства!

- Доказательства даст Юрий Юрьевич.

Дайнеко избрал утомительную, но верную тактику. Неведение обвиняемого о том, какими материалами располагает следователь, позволяет строить допрос так, что невиновный обнаружит свою невиновность, а виновный невольно будет "поставлять" улики против себя. Дайнеко прекрасно учел и особенности личности Ладжуна, и свойственную ему манеру защиты. Первый вопрос о "Тереке", брошенный вскользь, без нажима и интереса, побудил Ладжуна сделать самое простое отпереться. ("А на "Тереке" ты не плавал?" - "По-моему, нет".) Записали в протокол, что не плавал - зафиксировали первый ошибочный шаг. И подобно тому как в шахматной партии единственная неправильно двинутая в начале игры пешка может определить все развитие борьбы и финал, так и это "по-моему, нет" потянуло за собой в дальнейших допросах цепочку врак, в которых Юрий Юрьевич постепенно увязал...

- Листал я тут дело, Юра. Надо готовить обвинительное заключение, но деталей еще много, которые нужно уточнить. Чтобы не оставалось превратных толкований.

- Ну, если нужно... Но я устал, честно говоря.

- Вот, например, ключи у тебя отобрали при задержании. Сколько их было счетом?

- Я счета не вел, может быть, сорок, может, шестьдесят.

- Неизбежно возникает вопрос: к чему так много?

- Вы, конечно, можете думать... это, ясно, ваше право... Но мне они были не нужны. Мне без ключей отдавали в руки, я по шкафам не лазил. Ни по квартирам.

- Тем не менее связка налицо. Зачем?

- Короче говоря, я люблю ключи, я собирал.

- Собрание для оседлого человека. Мне сегодня портфель руку оттянул; я их принес. Вот. Узнаешь?

- Да, это мои.

- Как ты умудрился набрать столько?

- Ну, когда я где нахожусь, то беру. Даже просто на память, клянусь честью!

- Оттуда, где живешь?

- Да.

- Если так, Юрий Юрьевич, значит, и на "Тереке" ты жил. Вот этот ключ - от 20-й каюты первого класса.

- Да?.. - Мгновенный цепкий взгляд. - Я всегда езжу первым классом...

- Мы с тобой уславливались, и не раз: ни слова лжи. И зачем-то ты снова пытаешься темнить.

- Я не помню, чтобы на "Тереке"... А впрочем, говоря, однажды плавал, я теперь вспоминаю, Михаил Петрович. У меня еще девушка была, азербайджанка. Хорошая девушка. С Баку. Конечно, у каждого свой вкус, но что красивая, то красивая. Сулико.

Что Юрий Юрьевич "вспомнит", Дайнеко предвидел. Но немедленно изобрести попутчицу и тут же для достоверности наделить ее именем, национальностью, местом жительства - это был ход с дальним прицелом. (При красивой девушке не стал бы ухаживать за Титовой, женщиной немолодой и незаметной.) Спроси сейчас, он глазом не моргнув опишет привычки мифической бакинки, род занятий, манеру одеваться (только адреса и фамилии, разумеется, не назовет). Мастер сочинять!

- Каким маршрутом ходит "Терек"?

- Он ходит Астрахань - Москва и обратно.

- Ты ехал в один конец?

- В оба.

- В оба... Что, понравились пейзажи на маршруте? (Тут может похвалить окрестности Ярославля, чтобы объяснить, почему сошел, если зайдет речь.)

- Пейзажи? А черт его знает. Я занят был, у меня же девушка.

- А познакомился ты с ней?..

- Совершенно случайно, на теплоходе уже.

- И сколько продолжалось ваше знакомство?

- Как мы туда плыли, так и назад вместе. Это месяц почти.

(Увлекся Юрий Юрьевич романом со знойной бакинкой, забылся слегка. Важно теперь не дать ему из отдельных островков лжи соорудить единую и более прочную платформу для защиты.)

- Редкое для тебя постоянство, Юра.

Михаил Петрович усмехнулся, и Ладжун усмехнулся: "поняли" друг друга двое мужчин. "Снимай, Костя, снимай!" - ткнул в спину оператора Виноградов. "Кассета кончилась, кино остановилось, - виновато проворчал оператор. - Сейчас сменю". - А в динамике продолжался диалог:

- Но в Астрахани вы все же расстались?

- Ей надо было в одну сторону, мне - в другую. Жаль, конечно, мы хорошо погуляли.

- А деньги чьи прогуливали? Ее?

- Никогда в жизни! Если мне девушка нравилась, я мог ее так угостить, что она никогда не забудет. Мог ей купить часы! И никто не скажет, что она меня угощала. Мы с ней коньяки распивали и шампанское, все.

- А говорят, ты тратил мизерное количество.

- Я - мизерное количество?!

В последний момент на самом кончике языка Юрий Юрьевич удержал вопрос "кто говорит?". Это означало бы повести разговор на обострение, а его надо было срочно уводить в сторону.

- Никогда в жизни! Я не такой по натуре человек, Михаил Петрович, поймите меня правильно! У меня деньги были, у меня даже мысли не было, чтобы за ее счет. Я последнее отдам, если я к человеку привязываюсь. Мысли даже не было!

(Нажимать не стоит, пусть немного успокоится.)

- И за целый месяц плаванья ты совсем никого не пощипал?

- Тот месяц - нет.

- А на стоянке в Москве?

- Что там на стоянке? Погулял по улицам, взял пол-литра, которые мы со штурманом выпили. Туда-сюда и обратно занял каюту. Кого я успею в Москве?

(Не забыть, что один из попутчиков, рыская по ближайшим магазинам, мельком видел Ладжуна в "Хозтоварах".)

- Столь благотворное влияние бакинки? Не похоже на твой нрав, Юрий Юрьевич.

- Иногда состояние, что хочется отдохнуть, понимаете.

- Ну-ну. А пассажиров, кстати, много было?

- Пассажиров? Мало. Конец навигации уже. Это же был последний их рейс.

(Ах, последний рейс! А Титова убита в предпоследнем. Финт не оригинальный, преступник часто "переносит" время своего присутствия на месте преступления, если факт присутствия доказан. Но - ай-ай! - как неосторожно прикидываться, будто плыл на теплоходе после убийства! Тогда нельзя заявить, что не знал о нем, ведь в следующем рейсе только о том и толковали. В деле отражено, что практически все пассажиры тоже были в курсе. А Юрий Юрьевич толков не слышал, содержания их не ведает. Тут выкрутиться трудно.)

- Да, чуть не вылетело из головы - в ноябре прошлого года в Жданове ты оставил у хозяев пальто. Помнишь, мы обсуждали ждановский эпизод?

- Помню.

- Взял ты хозяйское пальто и 100 рублей деньгами, а свое оставил. Как понимать: на обмен, что ли? Чтобы человек осенью не мерз?

- Ну... мне мое разонравилось.

- Разве плохое пальто? Вот она пишет в заявлении: "Пальто новое, почти неношеное, светло-коричневое джерси на поролоне, как раз мужнин размер". Сколько стоило?

- Двести сорок.

- Прогадал ты, Юра! Мужу она за 180 покупала.

- Мне цвет разонравился. У него было синее, я примерил, ну и, короче говоря, взял.

- А свое где приобрел?

- В Астрахани... Я такой человек, Михаил Петрович, я могу оставить. Оно мне в чемодан не влезало, я думаю: елки-палки, еще лишний чемодан, да пропади оно пропадом!

(В Астрахани купил, на "Тереке" гулял по палубе, в Ярославле сошел в нем, в Жданове счел за лучшее сменить. Ясно.)

- Так, значит, ключ от каюты ты стащил для коллекции. Или он случайно у тебя остался?

- Для коллекции.