Суть Времени 2012 № 9 (19 декабря 2012) - Сергей Кургинян

В июле 2012 года в Петербурге 17-летний подросток нанес своей матери ножевые ранения после замечания о том, что он слишком долго играет в компьютерные игры. Волгоградский подросток зарубил мать топором, после того как она отказалась отдать в починку сломавшийся компьютер, на котором он играл. Известны случаи, когда дети убивают мать или отца, а затем продолжают игру, многие даже не раскаиваются в совершенном.

После выступлений таких культурологов, как Яковенко, вновь и вновь приходится убеждаться: всё, что сегодня происходит в нашей культуре, происходит не спонтанно, не самой собой и даже не вследствие стремления заработать как можно больше денег. Нет, все происходящее является осознанными действиями по изменению (трансформации) русского менталитета.

И этой трансформации, которая очень похожа на колонизацию, мы должны сопротивляться всеми возможными способами.

Реальная Россия

Перепроизводство элит

Российские чиновники становятся народу России всё дороже и дороже

Юлия Крижанская, Андрей Сверчков

Одним из главных — и весьма разрушительных — лозунгов перестройки была так называемая борьба с привилегиями номенклатуры. Сегодня на фоне наблюдаемой всеми нами пропасти между доходами и уровнем жизни богатых (к которым относится и новая «номенклатура») и бедных (то есть всех остальных) о тех «привилегиях» смешно говорить, но тогда они казались (или были искусно представлены) гражданам просто возмутительными и недопустимыми. Так же, как привилегии номенклатуры, не устраивало перестройщиков и количество этой самой номенклатуры — казалось (или, опять же, было умело кем-то показано), что ее слишком много. Огромное раздражение и недовольство вызывали также бюрократизация, неэффективность управления, коррупция…

Прошло 25 лет. В современной России многократно превышены все негативные «достижения» советской бюрократии — и по численности, и по неэффективности, и по привилегиям, а про коррупцию даже и упоминать не хочется… Значит ли это, что тогдашнее перестроечное недовольство номенклатурой было целиком надуманным и необоснованным, а может, даже навязанным нам врагами, желавшими гибели Советскому Союзу? Нет! Хотя нет никаких сомнений, что враги приложили к этому руку, важно осознать другое — недовольство чиновничеством, бюрократией есть признак какого-то общественного неблагополучия, симптом некоего важного социального процесса, который исключительно опасен и может привести (конечно, совместно с другими процессами) к самым непредсказуемым и плачевным последствиям.

Растущее сейчас в России недовольство чиновничеством, постоянное внимание к их численности, повадкам и доходам, постоянные песни новой перестроечной «оппозиции» про «жуликов и воров» — все это очень напоминает незабвенную «борьбу с привилегиями». Возможно, мы опять наблюдаем симптомы такого же (или того же) процесса, который был одним из двигателей перестройки? Попробуем с этим разобраться.

Российские чиновники становятся народу России всё дороже и дороже. В прямом смысле слова. Во-первых, потому что как их, чиновников, ни сокращают, а их все больше и больше становится. (Кстати, их много, но это, как выяснилось, не предел, есть большие потенциальные возможности — штаты в госорганах заполнены в среднем на 90 %, а если все возможные места будут заняты, то чиновников у нас будет не 1 603 693 человека, как сейчас, а 1 781 881. То есть на 175 тысяч больше. Но это так, ерунда, мелкие придирки). И, в общем, все мы понимаем, что страна большая, «вас много — а я одна!», простите, то есть нас много, а их мало…

Во-вторых, потому что получают они все больше и больше. И со своей средней зарплатой (только зарплатой!) вошли уже в группу населения с наибольшими доходами — см. рис. 1, которая в совокупности получает почти половину всех вообще доходов. Конечно, госслужащие в этой группе не одни — там еще работники банковской сферы, добытчики и продавцы нефти и газа, руководители разного рода… Но все равно мы, граждане (как главные и единственные спонсоры этих чиновничьих успехов) вправе гордиться — госслужащие относятся к тем 20 % населения, которые получают 48 % всех доходов в стране.

А если бы учесть те доходы, которые чиновники получают помимо зарплаты… Так они бы вошли наверняка в 10 % самых богатых россиян. И мы бы ими еще больше гордились! Потому что 10 % самых богатых получают в России (см. рис. 2) доход в 16 раз больший, чем 10 % самых бедных! Есть ведь чем гордиться?

Конечно, по дифференциации доходов Россия далеко не на первом месте, нам есть к чему стремиться. Вот, например, на Гаити, по данным ООН, коэффициент фондов равен 71,7, а в Центральноафриканской республике — 65,3. Ну, так в этих странах демократия и либерализм давно хозяйничают, а у нас только 25 лет. Так что у нас все впереди. Гораздо важнее, что нам, гражданам, для своих чиновников ничего не жалко — ну становятся они все богаче и богаче — и хорошо! Мы ж не жадные?!

В общем, мы свою бюрократию любим и уважаем. Иначе как можно объяснить тот факт, что уже многие годы одним из самых престижных и желанных для молодежи мест работы и карьеры является госслужба? Так, по данным опросов, более половины российской молодежи (от 18 до 30 лет) считают государственную службу даже привлекательнее бизнеса. И поразительное дело — несмотря на громкую критику чиновничества (коррупции, неэффективности и пр.) в обществе и СМИ, несмотря на постоянные, вплоть до уголовных дел, скандалы с участием госслужащих, привлекательность госслужбы только растет. Вот, например, данные опроса Фонда «Общественное мнение» — см. Рис. 3.

Опросы Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) дают ту же самую картину — карьера на госслужбе привлекает более половины молодых россиян. Директор ВЦИОМа Валерий Федоров объясняет это «чисто российской спецификой: наших соотечественников подчас интересует не сама работа, а то, что она приносит — деньги, иные материальные ценности, престиж, известность, власть. И не важно, что работа чиновника сложна и мало кому интересна, главное — какие открываются возможности». (Только непонятно, почему В. Федоров считает это «чисто российской спецификой»? Неужели в других странах чиновничья работа привлекает людей чем-то иным, а не «деньгами, престижем и властью»?).

Итак, чиновников все больше, они все дороже, и стать чиновниками жаждет половина молодежи. К чему бы это?

В прошлой статье (см. предыдущий выпуск газеты) мы остановились на подозрениях директора Института социологии РАН Михаила Горшкова относительно формирования в России нового социального класса — класса чиновников. По-мнению М. Горшкова (основанному на социологических исследованиях), интересы этого класса противоречат интересам общества и народа. Действительно ли это так?

Слова «интересы… класса… противоречат интересам общества» явно намекают на Маркса. Однако трудно сказать, какой именно тип «социального класса» имел в виду М. Горшков. Теории классов стали необыкновенно «модными» в социологии и политических науках после «практического успеха» в России марксовой теории классовой борьбы — «хозяева мира», опасаясь революции в своих странах, бросились изучать Маркса и создавать свои теории классов и их взаимодействия. Поэтому определений «классов» нынче почти столько же, сколько социологов.

Что касается самого Маркса, то у него, как это ни покажется странным, нет ясно очерченного и завершенного определения социального класса. И специальный текст о классах остался ненаписанным: «Капитал» обрывается на первых страницах главы под названием «Классы». Поэтому, говоря о теории классов Маркса, мы в большинстве случаев пользуемся определением В. И. Ленина, который определил их так: «Классами называются большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически определенной системе общественного производства, по их отношению (большей частью закрепленному и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают. Классы, это такие группы людей, из которых одна может присваивать труд другой, благодаря различию их места в определенном укладе общественного хозяйства» (Ленин В. И., ПСС, т. 39, с. 15). Если пользоваться этим определением, то чиновники в современной России, очевидно, являются неким подобием класса, так как точно могут присваивать труд других людей. Но не в силу того, что они являются собственниками средств производства (все-таки не все чиновники являются собственниками, хотя не без этого), а потому что они имеют практически неограниченные права на распоряжение, управление собственностью — как государственной, так и частной в какой-то степени — вспомните бесконечные истории о переделе собственности с участием разных госслужащих, о рэкете и наездах на предпринимателей со стороны государственных структур, о коррупции, в конце концов. В лице и руками своих служащих наше бандитское государство, по существу, имеет неограниченные возможности по распоряжению собственностью, которая им не принадлежит. И соответственно, на присвоение труда тех, кто работает.