Исповедь задрота - Дмитрий Шахов

Сынок, может, ты работу найдешь?

Но, мама, я же тебе показывал. Я работаю.

Это не работа. Найди что-нибудь поприличнее. Надо все-таки начинать взрослую жизнь, хватит играть в детские игрушки. Квартира у тебя есть, пора бы подумать и о будущем.

Хорошо, — я просто не стал спорить.

Работа так работа. Если родители хотят видеть тебя в костюме с галстуком — разве можно спорить. Я оглянулся: медсестричка еще сладко спала в кровати, едва прикрытая одеялом. Господи, как же ее зовут? Алла, Ира, Эльвира? Я подошел и легонько ущипнул ее за ягодицу:

Подъем! Через десять минут будет завтрак!

Глава 9. Бан

Синдром Яндекса, как я люблю это называть, — дикое желание российской поисковой сети найти свой путь в мире пользователей Интернета с одной стороны создает огромное количество ниш для заработка (на возможности обойти различные правила поисковой системы), а с другой постоянно пытается бороться с последствиями своей же безалаберной политики.

К чему это я? Осенью 2007 года Яндекс влепил жесткий бан огромному количеству сайтов за так называемые поддоны — кладбища продажных ссылок в нижней части сайтов. Если крупные и старые сайты уцелели, то все, кто не мог похвастаться такими показателями вылетели из поиска. А, значит, перестали интересовать рекламодателей- арендаторов этих ссылок.

По мне массовый бан ударил дважды. Сначала он выбил мои продающие сайты. А потом косвенно ударил по варезникам, где была такая же политика размещения ссылок для дополнительного заработка. В итоге я остался без нескольких сотен сайтов для продажи ссылок — они не умерли, но денег приносить практически перестали. А варезники потеряли траффик с яндекса и тоже упали по заработку — траффик с закладок и гугла никогда не был на них значительным.

Вот так, за пару недель я потерял примерно четыре пятых своего заработка. Биржа тоже серьезно просела, так как у участвующих вебмастеров были те же проблемы — упал траффик. Это был крах. Если бы у меня в тот момент был блог, я бы написал — все пропало!

Первые пять дней я сидел на диване и смотрел телевизор с бутылкой пива в руке. Вторые пять дней шлялся по улице, рассматривая прохожих. Октябрь вышел холодным и дождливым: люди на улице, кутаясь в шарфы и воротники быстро пролетали мимо, спеша по своим делам. А я смотрел на них и спрашивал себя, чем я буду теперь заниматься. Может, и правда на работу устроиться? Упасть примерно с десяти тысяч до примерно пятисот баксов — это был настоящий шок.

На исходе второй недели обеспокоенная отсутствием звонков приехала матушка. Разумеется, она решила, что я от безысходности и безделья спиваюсь, даже сгибы рук проверила — не колюсь ли. А потом принялась за душеспасительные беседы. Столько увещеваний я не слышал за все мои годы в школе, когда прогуливал уроки и приносил раскрашенной красной пастой дневник.

Мать стойко игнорировала новый ремонт и мебель, дорогую технику — ведь не с неба же они упали. Ее интересовало только, чтобы я нашел свое место в жизни. Какое свое? Постоянную работу, как у нее или отца, а не те игры в компьютере, что я ей показывал когда-то. На вторые сутки я сдался и сказал, что найду работу. На третий день, проводив мать на поезд, я на обратном пути остановился у доски объявлений — увидел, что кто-то ищет системного администратора в офис.

Кто-то оказался местногой налоговой инспекцией. Восемь тысяч, пять рабочих дней и потенциальные переработки. Эх, знали бы они, кого берут на работу. Я написал заявление и со следующего дня стал служащим налоговой инспекции в должности старшего помощника младшего системного администратора.

Всего в налоговой было примерно около ста компьютеров разной комплектации и года выпуска, объединенных затейливым образом в кое-как работающую сеть. Был в этом хитросплетении и сервер, которым заведовал дядя Дима. Дядя Дима ничем кроме этого сервера не занимался. Если у него выдавалась минутка, то он или спал или сидел в мирке (mire — своеобразная среда общения). Трогать Диму не полагалось — на сервере хранилась вся основная информация по налогоплательщикам города, так что от работоспособности оного зависело — будет сегодня налоговая работать или нет. Всем остальным занималась команда из трех человек, я стал четвертым.

Когда в сети сто компьютеров и почти столько принтеров, то каждый день что-то ломается и требует обслуживания. Отдельная песня — кабеля. Огромное количество бумаги в здании привлекает мышей и крыс, борьба с которыми носит переменный успех с каждой стороны, поэтому сетевые провода постоянно подвергались атаке то животных, то криворуких сотрудников, то просто неудачной погоды, по капризу которой протекала крыша и вызывала короткое замыкание через небольшую трещину в пластмассовой оплетке.

Я, как самый молодой и самый маленький по росту и объему, занимался прозвоном сети — ходил по зданию, залезал в воздуховоды, спускался в подвал и замерял с помощью небольшого приборчика прохождение сигнала в кабеле в поиске разлома. Работа несложная, но муторная. Иногда мне доверяли вызовы в кабинеты, где я в полной мере познал мудрость такого способа исправления ситуации, как выключить, а потом включить. Один из парней нашего коллектива по имени Вася занимался только налоговыми программами и дублировал Диму, когда тот отлучался. Двое других носились не меньше моего, постоянно переустанавливая виндоус и драйвера. Кстати, весь виндоус был нелегальным в инспекции. Как и Майкрософт офис — но кто же будет штрафовать налоговую.

Когда выдавалась минутка, я смотрел на то, чем занимается Вася, а если везло, то и Дима, но последний редко был в приподнятом настроении. Откровением для меня стало, что вся такая важная информация по сути хранится, как старая книга на полке в библиотеке — любой при желании может зайти и посмотреть. Спасало только то, что сеть была замкнутой, а большинство сотрудников — техническими даунами. Через какое-то время я освоил простенький клиент — программу, которую Дима написал для собственных нужд, чтобы не бегать каждый раз по кабинетам. Пользовались этим клиентом все наши ребята — любопытно же, у кого какие миллионы проходят по бумагам. Теоретически мы могли и что-то подправить, но никто всерьез о таком не думал, да и зачем? Кроме того, каждый знал, что у всесильного Димы двойная система логирования любых изменений — он легко мог установить на каком компьютере поставили запятую в строку.

Самым веселым временем были праздники, когда мы дружно посылали всех далеко и надолго, запираясь в своем кабинетике, заваленном фаршем: проводами, платами, деталями компьютеров и периферийных устройств. Ставили бутылку водки и под нее травили байки про глупости наших подшефных. Не сомневаюсь, что точно такие же байки травили но уже про нас в других кабинетах. Атмосфера в инспекции дружелюбием не отличалась.

К Новому Году у меня выработался новый ритм, когда я с утра шел в налоговую, а вечером садился за ноутбук и проверял стату по сайтам. В декабре прошла амнистия и часть сайтов вернулась в индекс. В полной мере доход не восстановился, но стал расти. На первое же место вновь вышли варезники и биржа. Я же стал задумывать реорганизацию части бизнеса, связанного с продажей ссылок. Биржи никуда не делись, более того, рынок после массового бана словно получил толчок для развития: как грибы после дождя стали появляться целые команды вебмастеров по производству сайтов для заработка на ссылках. Я несколько недель наблюдал за темой на одном форуме, где парнишка продавал в день по три-четыре сайта.

Я создал свою темку, через которую стал сливать свои недоварезники. Клепать я мог их десятками. Вот и продавал тоже десятками. По пять баксов штука. Заказал еще дизайнов и развернул бизнес на широкую ногу. Порой в день уходило десять-пятнадцать комплектов по десять штук. Бывали и пустые дни, конечно, но общие продажи радовали.

Новый Год предстояло провести дома, где я не был уже несколько месяцев. Я заранее купил подарков родителям, себе обновок и собрался в дорогу. Отец встретил меня на вокзале, будто я сам не знал дорогу. Всю дорогу он молчал, что выглядело совсем уж загадочно. Мы зашли в квартиру и услышали женское щебетание из гостиной. Я посмотрел на отца.

У нас гости? — Он хмуро кивнул. Не недовольно, а скорее уныло, словно «извини, сынок, я сделал все, что мог».

Из гостиной вышли встречать нас мать и незнакомая мне девушка из разряда «ничего особенного»: неплохая фигура, рядовое лицо, неяркая косметика — на улице бы я на такую и не глянул.

Познакомься, Женя — это Оксана, — радостно сообщила мне матушка.

И вот тут меня как молнией ударило. Мать привела мне на смотрины невесту. Елки- палки! Я захотел в этот момент бросить все подарки у двери и бежать обратно в свою квартиру.

Что замер, как столб? Раздевайся! На столе все уже давно стоит, — мать была в приподнятом настроении и суетилась больше обычного. — Женечка у нас в налоговой работает, привык что вокруг люди в погонах по расписанию ходят.