Миры Роберта Хайнлайна. Книга 11 - Роберт Хайнлайн

Может, я и возразил бы, если бы сохранил способность соображать. Но мы попробовали, и план сработал — до того момента, когда я повис, уцепившись за карниз, над входом в пещеру.

Острая боль пронзила мне бок, и я разжал ладони.

Очухался я от того, что Хэнк немилосердно тряс меня за плечи.

— Отстань! — рявкнул я.

— Ты вырубился, — сказал он. — Вот уж не думал, что ты такой неуклюжий.

Я ничего не ответил. Просто поджал к животу колени и закрыл глаза.

Хэнк снова принялся меня трясти.

— Ты не хочешь посмотреть, что там, в пещере? Я отпихнул его.

— Не хочу смотреть даже на царицу Савскую! Ты что, не видишь — мне хреново!

Должно быть, я отключился. А когда очнулся, то увидел, что Хэнк сидит передо мной по-турецки и держит в руке мой фонарик.

— Здоров же ты спать, дружок, — ласково сказал он. — Стало получше?

— Не очень.

— Постарайся собраться с силами, Билл. Пойдем со мной. Ты должен это увидеть. Ты не поверишь своим глазам. Это величайшее открытие со времен… со времен… В общем, неважно. Колумб — просто младенец. Мы с тобой знамениты, Билл.

— Это ты знаменитый, — сказал я. — А я больной.

— Где у тебя болит?

— Везде. Живот твердый как камень — камень, у которого ноют зубы.

— Билл, — озабоченно нахмурился Хэнк, — у тебя аппендикс вырезан?

— Нет.

— Хм-м… Лучше б ты его вырезал.

— Очень своевременный совет.

— Успокойся.

— Легко сказать! — Я приподнялся на локте. Перед глазами сразу все поплыло. — Хэнк, послушай меня. Тебе придется вернуться в лагерь. Пусть они пришлют за мной вездеход.

— Видишь ли, Билл, — мягко ответил он, — ты ведь сам знаешь: в лагере нет ничего похожего на вездеход.

Я попытался решить эту проблему, но она оказалась мне не по зубам. Мозги словно заволокло туманом.

— Ну хорошо, пусть хоть носилки пришлют, — капризно проговорил я и снова улегся.

Через какое-то время я почувствовал, что Хэнк копается в моей одежде. Я попытался его оттолкнуть — и вдруг живот мне обожгло ледяным холодом. Я размахнулся и изо всех сил выдал Хэнку левый хук, правда, не достигший цели.

— Не дрыгайся, — сказал Хэнк. — Я нашел немного льда. Лежи смирно, не то он свалится.

— Не хочу лед!

— Придется потерпеть. Если будешь держать его, пока мы отсюда не выберемся, ты еще доживешь до своей виселицы, дружок.

Я слишком ослаб, чтобы протестовать. Откинулся на спину, закрыл глаза… А когда открыл их, то с удивлением обнаружил, что мне полегчало. Я уже не помирал, я просто отвратительно себя чувствовал. Хэнк куда-то скрылся. Я позвал его, но он не откликнулся. Меня охватила паника.

И тут же я увидел, как он бежит вприпрыжку, размахивая фонарем.

— Я думал, что ты ушел, — сказал я.

— Нет. По правде говоря, я не в состоянии отсюда выбраться. Не могу залезть на карниз, а через кристаллы пробиться не получается. Я пробовал. — Он поднял ногу; башмак был исполосован и запачкан кровью.

— Ты поранился!

— Я выживу.

— Сомневаюсь. Никто не знает, где мы. И, по твоим словам, нам отсюда не выбраться. Похоже, мы умрем голодной смертью. Впрочем, мне это до лампочки.

— Кстати, я оставил тебе кое-что пожевать. Боюсь, не так уж много — ты слишком долго спал.

— Не говори мне про еду! — Я схватился за бок и чуть не блеванул.

— Прости. Но знаешь, я вовсе не говорил, что нам отсюда не выбраться.

— Как это не говорил?

— Я сказал, что я не в состоянии отсюда выбраться.

— Какая разница?

— Ладно, неважно. Но я думаю, мы все-таки найдем способ. Помнишь, ты упомянул про вездеход?

— Вездеход? Хэнк, ты в своем уме?

— Не горячись, Билл. В пещере есть какая-то штуковина типа вездехода. А может, типа эшафота.

— А поточнее нельзя?

— Ну, скажем, что-то вроде вагона. Можно попробовать прогнать его вперед, хотя бы через кристаллы. И пройти, как по мостику.

— Ну что ж, выкатывай его.

— Да нет, он не катится. Он… он ходит. Я попробовал встать.

— Хочу посмотреть на него!

— Ты просто отойди в сторонку от прохода. Кое-как с помощью Хэнка мне все же удалось подняться на ноги.

— Я с тобой.

— Хочешь, сменим лед?

— Можно, только попозже.

Хэнк повел меня в пещеру. Не знаю, как описать вам этот ходячий вагон — хотя, возможно, вы уже видели его на снимках. Представьте себе металлическую многоножку размером с динозавра — это и будет ходячий вагон. Туловище в виде желоба на тридцати восьми ногах, по девятнадцати с каждого бока.

— Более шизоидной конструкции я еще не встречал, — признался я. — Но ты же не сможешь просунуть ее в проход!

— Погоди и увидишь. Шизоидная, говоришь? Ты бы поглядел, какие там дальше в пещере штуковины!

— И какие же?

— Билл, знаешь, что это за пещера? По-моему, это ангар для звездолета.

— Чего? Не гони. У звездолетов не бывает ангаров.

— А у этого есть.

— Ты что, действительно видел там корабль?

— Не знаю. Ничего подобного я в жизни не видел, но если это не корабль, то я не представляю, что это.

Я очень хотел посмотреть, но Хэнк возразил:

— В другой раз, Билл. Нам нужно вернуться в лагерь, пока не поздно.

Спорить я не стал; от ходьбы в боку снова начало колоть.

— О'кей. Так что же мы будем делать?

— А вот что!

Хэнк подвел меня к хвосту многоножки, где желоб провисал почти до земли, помог мне в него забраться, велел лечь и отправился к голове чудовища.

— Эту штуку, должно быть, соорудил какой-то горбатый карлик с четырьмя руками. Держись, Билл!

— Ты сам-то знаешь, чего делаешь?

— Я уже прогнал его вперед на шесть футов, пока ты дрыхнул, дальше просто духу не хватило. Абракадабра! Держись за воздух! — И он глубоко засунул палец в какую-то дырку.

Многоножка тихо и плавно тронулась с места, совершенно бесшумно. Когда мы выбрались на свет божий, Хэнк вынул палец из дырки. Я сел. Передняя часть многоножки, две трети туловища, были уже за кристаллами. Я перевел дух.

— Хэнк, ты молодчина. Давай дальше пешком. Если приложить к животу побольше льда, я дотяну.

— Одну секундочку. Я только попробую. Здесь есть и другие дырки, я их еще не обследовал.

— Оставь их в покое.

Вместо ответа он сунул палец в другое отверстие. Машина внезапно попятилась назад.

Хэнк с воплем выдернул палец, сунул его в первую дырку и держал там, пока мы не наверстали потерянное.

Прочие отверстия он пробовал куда более осторожно. И в конце концов обнаружил дырку, на которую многоножка отреагировала, приподняв немного переднюю часть туловища и повернув ее влево, совсем как гусеница.