1941. Разгром Западного фронта - Дмитрий Егоров

Это последнее, что пока удалось установить об организованных действиях частей 25-й дивизии. При дальнейшем отходе к Волковыску и далее на восток остатки ее частей в еще большей степени утрачивали целостность и перемешивались с отступающими подразделениями 10-й армии. По 31-й танковой дивизии сведений нет. Лишь Н. С. Степутенко из 31-го понтонно-мостового батальона вспоминал: «Пробираемся через Беловежскую пущу, достигли д. Каменюки (на южной опушке пущи. — Д. Е.), сделали привал, подсчитали боевые силы. Сорок бойцов, винтовки, всего 5 автоматов ПБКИ, гранат 82 штуки. Раздали по сухарю и по ложке комбижира… но съесть не пришлось. Бой за д. Каменюки. 28 моих товарищей осталось лежать на земле д. Каменюки. Это было 25 июня 1941 года. Плакать было некогда. Спешно устремились на север…»

8.3. Действия 4-й армии

Обстановка в тылу группировки

Действия дивизий 47-го стрелкового корпуса на барановичском направлении

25 июня штабом Западного фронта была получена телеграмма из штаба 10-й армии: «Части вышли на реку Зельвянка, противником заняты все переправы, прошу поддержать со стороны Барановичи». В тылу армии уже третий день шли ожесточенные бои остатков 4-й армии и дивизий 47-го стрелкового корпуса с танками Гудериана. После провала контрудара 23 июня почти полностью утратившие боеспособность войска 4-й армии отошли далеко от границы и вели бои на слуцком направлении и под Барановичами — на 200–250 км в глубине советской территории. 14-й мехкорпус силами 30-й танковой дивизии полковника С. И. Богданова в лесах восточнее р. Ясельда завязал бой с 17-й танковой дивизией противника, что привело, со слов Ф. Гальдера, к «временному кризису». Q бою на рубеже Тимковичи, Семежево, Красная Слобода генерал-майор С. И. Оборин был ранен и убыл в тыл; в командование корпусом вступил начальник штаба полковник И. В. Тутаринов. Командующий 2-й танковой группой генерал-полковник Г. Гудериан ввел в бой 46-й моторизованный корпус генерала фон Фитингофа в составе 10-й танковой дивизии и моторизованной дивизии СС «Райх» (лейбштандарт «Великая Германия» оставался пока в распоряжении командующего группой армий «Центр»).

Командование 4-й армии надеялось удержаться на рубеже Слуцкого укрепленного района, опираясь на его долговременные сооружения. Но, как выяснилось, надеяться было не на что. Вызванный в штаб армии комендант УРа полковник Н. Н. Денисов доложил командарму А. А. Коробкову, что строительство укрепрайона было прекращено еще в 1939 г., все его 129 дотов недостроены и законсервированы, все вооружение из них демонтировано еще весной и отгружено в 62-й Брестский укрепрайон, а из войск он имеет один батальон, охраняющий сооружения.

К. Т. Мазуров, добравшийся к полудню 25 июня до Слуцка, вспоминал, что городок был забит тылами 4-й армии и беженцами. Общественные здания, занятые под госпитали, были переполнены ранеными. Местное население выносило людям хлеб, воду и другие продукты. В штабе 28-го стрелкового корпуса Мазуров узнал о том, что Минск горит, штаб фронта эвакуируется в Могилев. В течение дня 25 июня части 24-го моторизованного корпуса противника неоднократно атаковали оборону 55-й стрелковой дивизии, прикрывавшей слуцкое направление, но дальше рубежа железнодорожной ветки Барановичи — Лунинец не продвинулись. Части 3-й танковой дивизии продолжали подвергаться налетам, советская артиллерия снова вела огонь вдоль шоссе; для борьбы с нею в районе севернее шоссе (д. Нивищи) были развернуты батареи 75-го артполка. Движение по восстановленному саперами мосту через Липнянку должно было начаться около полудня, но переправа по нему 1-го маршевого эшелона под командованием подполковника фон Левински была отложена и началась с двухчасовым опозданием, так как мост оказался слишком слаб для тяжелой боевой техники; передовым отрядом по-прежнему командовал обер-лейтенант Бюхтенкирх. Состав эшелона был более чем внушителен: 3-я рота 1-го ОРБ, 5-я батарея 75-го артполка, 1-й батальон 394-го МП, 1-й батальон 6-го танкового полка, по батарее 543-го дивизиона ПТО, 59-го и 91-го зенитных артполков, штаб 6-го ТП и т. д.

Вечером, незадолго до наступления темноты, подразделения дивизии продолжили наступление на Слуцк. После ряда массированных авианалетов танкам противника удалось прорвать оборону 55-й дивизии в районе Синявки и развить наступление в сторону старой госграницы вдоль Варшавского шоссе. В бою погиб командир дивизии полковник Д. И. Иванюк, принявший на себя командование 128-м СП, командир которого перед войной убыл в учебный отпуск; соединением по-прежнему командовал начальник штаба подполковник Г. А. Тер-Гаспарян. В результате прорыва соединение оказалось разрезанным на части. 107-й стрелковый полк был отброшен к Барановичам, 111-й и 128-й полки на месте — по обе стороны от шоссе. Был тяжело ранен командир 107-го СП подполковник Г. К. Чаганава. Теперь на слуцком направлении неприятелю могли противодействовать лишь отдельные отряды из состава 6-й и 42-й стрелковых дивизий 28-го корпуса, 30-й танковой дивизии 14-го мехкорпуса и 55-й дивизии, сохранившие автотранспорт и артиллерию. Д. Г. Павлов отдал приказ готовить полосу обороны в Слуцком укрепленном районе и по реке Случь.

На барановичском направлении весь день пыталась прорваться на северо-восток 18-я танковая дивизия противника. В тяжелейших условиях с ней вели бои три дивизии 47-го стрелкового корпуса: 121, 143 и 155-я. В район Шишицы — 25 км севернее Слуцка — прибыла опергруппа штаба 47-го стрелкового корпуса. Генерал-майор С. И. Поветкин получил от А. А. Коробкова задачу объединить под свое командование вышеуказанные дивизии, однако связи с ними не установил: дивизий в указанных районах не оказалось.

Вследствие того, что управление корпуса в район боев не прибыло и находилось в Бобруйске и Шишицах, каждое соединение действовало в целом самостоятельно. Координировать их действия по мере возможности пытался генерал-майор И. Н. Хабаров. В боях западнее Слонима и при обороне его восточной части 155-я дивизия понесла огромные потери. Погибли зам. командира 659-го стрелкового полка по полит. части Н. Н. Портала, командир 306-го легкого артполка А. И. Лосев, зам. по полит. части С. Л. Сакулин. Командир батареи 297-го ЛАП 121-й стрелковой дивизии И. И. Тасминский вспоминал: «25 июня 1941 года части трех стрелковых дивизий (155 сд, 121 сд и 143 сд) вели тяжелые оборонительные бои с танковыми дивизиями Гудериана на подступах к Барановичам возле деревень Гать, Третьяки и станции Лесная. К исходу дня 25 июня немцам удалось оттеснить эти три дивизии к Барановичам»[398].

В журнале боевых действий 143-й СД показана несколько другая обстановка. К исходу дня 24 июня ее части заняли оборону на рубеже ст. Лес на, Тартак, удерживая этот рубеж до вечера 25 июня, несмотря на то что соседи справа (121-я и 155-я СД) отошли еще в начале дня 25 июня. Слева соседей не было. И далее: «Потери дивизии за 24 и 25 июня не были учтены, но были значительными. Потери противника: убито и ранено 450 человек. Уничтожено орудий — шесть, подбито танков — восемь, уничтожено автомашин — три. В ночь с 25 на 26 июня 1941 г. части дивизии, находясь под сильным воздействием авиации, танков, артиллерии противника, отошли на рубеж Новый Мир. Но так как к этому времени 121 СД заняла этот рубеж, части дивизии заняли оборону по западной окраине Новый Мир».

В 60-й авиадивизии, весь боевой состав которой по-прежнему был представлен лишь одним 162-м истребительным полком, в этот день были исчерпаны все возможности к дальнейшему сопротивлению. Потерь в людях в полку не было, но большинство самолетов было выведено из строя при бомбардировках аэродрома, совершенно не имевшего средств ПВО (зенитчики бригадного района защищали только ж.-д. узел); изрытый воронками аэродром стал совершенно непригоден для полетов, с него невозможно было даже взлететь. За три дня непрерывных боев многие из летчиков открыли свой боевой счет, в их числе были капитан Пятин, пилоты Овчаров и Бережной, а также будущий Герой Советского Союза Н. А. Козлов. Командир дивизии Е. З. Татанашвили построил личный состав и зачитал приказ, суть которого была такова: уничтожить уцелевшие самолеты и покинуть Барановичи…[399]. На шоссе, ведущем на еще не захваченный противником Слуцк, полковник остановил двигавшуюся на восток автоколонну. Потеснившись, армейцы посадили авиаторов на машины и тронулись дальше в надежде избежать окружения и выйти к Могилеву.

Примечание. Есть свидетельство, что Н. А. Козлов служил не в 162-м полку 43-й дивизии, а в 188-м ИАП 60-й ИАД[400]. Он мог заменить раненого летчика 162-го полка и воевать на его машине? Вполне. Но тогда не ясно, каким образом Г. Н. Захаров мог помнить его (бывший комдив 43-й ИАД встретил Козлова через много лет после войны, когда тот был уже генералом, и узнал). Вот такая нестыковка.

23 июня Козлов сбил «мессершмитт», открыв личный боевой счет и боевой счет полка. При отступлении, насмотревшись страшных сцен гибели при воздушных налетах детей и женщин, дал себе зарок: сбивать только бомбардировщики. К 9 мая 45-го на счету Н. А. Козлова было 130 боевых вылетов и 23 сбитых самолета (из них 20 бомбардировщиков). 24 сентября 1941 г. в районе Брянска он таранил Ю-88. 24 мая 1942 г. в районе ст. Морозовская под Сталинградом на истребителе МиГ-3 он снова пошел на таран, на этот раз разведчика Ю-88. Поврежденную машину сумел посадить. Указом от 14 февраля 1943 г. ему присвоено звание Героя Советского Союза. Командовал 907-м истребительным авиаполком особого назначения.