Финно-угры и балты в эпоху средневековья - Валентин Васильевич Седов

Происходившие во второй половине I тысячелетия н. э. процессы этнической дифференциации и консолидации внутри отдельных этнокультурных общностей привели к оформлению в начале II тысячелетия н. э. предков современных манси в районах горного Урала, в лесном Зауралье, в бассейнах рек Туры и Тавды (юдинская культура); южной группы хантов — в лесном Прииртышье (усть-ишимская культура); северной группы хантов — в Нижнем и Сургутском Приобье (памятники кинтусовского типа); предков селькупов — в Среднем, Нарымском и Томском Приобье. В конце I — начале II тысячелетия н. э. самодийские группы населения, предки ненцев, проживали, видимо, также в районах Нижнего Приобья наряду с хантами, но памятники их пока не вычленены из-за слабой изученности археологии Нижнего Приобья. Юдинская, кинтусовская и усть-ишимская культуры, принадлежащие предкам манси и хантов, обнаруживают между собой большую близость, особенно в предметах изобразительного искусства, мелкой металлической и глиняной пластике, зоо- и антропоморфных изображениях, и заметно отличаются от культур Томско-Нарымского Приобья, принадлежащих самодийцам, а в восточной части ареала, возможно, и кетам.

Изучением древностей угро-самодийского населения Приобья занималось большое число исследователей на протяжении более 100 лет. Их заслуги будут освещены ниже при характеристике отдельных культур и этнокультурных регионов. Здесь отметим лишь, что до 50-х годов XX в. происходило в основном накопление фактического материала, который частично публиковался. Научная систематизация и интерпретация собранного материала были осуществлены преимущественно в 50-60-х годах. Наибольший вклад при этом сделан В.Н. Чернецовым, создавшим первую классификацию древностей Нижнего Приобья, лесного Зауралья и Прииртышья I — начала II тысячелетия н. э. и наметившим ареалы угров и самодийцев (Чернецов В.Н., 1941, с. 18–28; 1957, с. 136–245). Основные положения работ В.Н. Чернецова сохранили свое значение до настоящего времени. В 60-80-х годах этнокультурная характеристика населения лесного Приобья второй половины I — начала II тысячелетия н. э. с привлечением новых источников получила освещение в работах В.Д. Викторовой (Викторова В.Д., 1968; 1969; 1973), Б.А. Коникова (Коников Б.А., 1982; 1983, с. 96–111; 1984, с. 137–141), В.А. Могильникова (Могильников В.А., 1964б; 1968б, с. 269–291; 1969б, с. 179–181; 1974а, с. 68–72; 1980, с. 242–248; 1981, с. 82–86), Л.М. Плетневой и О.Б. Беликовой (Плетнева Л.М., 1981а, с. 90–93; Беликова О.Б., Плетнева Л.М., 1983), Т.Н. Троицкой (Троицкая Т.Н., 1973а, с. 183–185; 1979, с. 74–77), Н.В. Федоровой (Федорова Н.В., 1978; 1981а; 1984) и Л.А. Чиндиной (Чиндина Л.А., 1970б; 1970в, с. 191–202; 1977; 1982, с. 14–22).

Культуры лесного Зауралья VII–XIII вв.

Изучение древностей лесного Зауралья второй половины I — начала II тысячелетия н. э. было начато в конце XIX в. И.Я. Словцовым, который собрал сведения о некоторых памятниках бассейнов рек Туры и Тавды, а также произвел шурфовку и разрез траншеей вала и рва на городище Андрюшин Городок на Андреевском озере близ Тюмени, проследив при этом многократную подсыпку вала (Словцов И.Я., 1885, с. 20, 53; 1892, с. 13–41). Данные И.Я. Словцова вошли затем в археологическую карту Нижнего Приобья, составленную И.А. Талицкой (Талицкая И.А., 1953, с. 294–297).

В 20-30-х годах XX в. проведены небольшие сборы материалов на ряде городищ в окрестностях Тюмени археологом П.А. Дмитриевым и директором Тюменского музея Д. Россомагиным.

Активные полевые исследования и научная интерпретация археологических материалов приходятся на 50-60-е годы. Прежде всего, они связаны с именем В.Н. Чернецова. Им и В.И. Мошинской были проведены раскопки городищ Андрюшин Городок, Жилье, Андреевского 3, а также Перейминского могильника (Мошинская В.И., Чернецов В.Н., 1953, с. 93–98; Чернецов В.Н., 1957, с. 166–180). Выделив памятники с гребенчато-шнуровой орнаментацией керамики, В.Н. Чернецов впервые отметил своеобразие комплексов бассейна Туры на общем фоне культур Нижнего Приобья конца I — начала II тысячелетия н. э. и поставил вопрос о связи памятников со шнуровой керамикой Урала и Зауралья с протомансийскими племенами (Чернецов В.Н., 1957, с. 180, 220–224).

Затем В.А. Могильников уточнил границы, хронологию и особенности памятников с гребенчато-шнуровой орнаментацией керамики лесного Зауралья, связав появление и распространение шнуровой орнаментации с процессом выделения из общности обских угров предков зауральских манси (Могильников В.А., 1964б, с. 12; 1974а, с. 68–72).

Значительные полевые исследования проведены в 60-х годах экспедициями Уральского университета, Свердловского и Нижнетагильского музеев. Раскопки на городищах Юдинском, Ликинском, Андроновском, а также на Ликинском и Пылаевском могильниках с привлечением материалов других памятников позволили В.Д. Викторовой дать подробную характеристику культуры населения лесного Зауралья, бассейнов рек Туры и Тавды, выделить памятники юдинского типа X–XIII вв. и хронологически предшествующие им памятники молчановского типа. В.Д. Викторова дополнительно обосновывает мнение В.Н. Чернецова о протомансийской принадлежности памятников лесного Зауралья X–XIII вв. (Викторова В.Д., 1968, с. 240–256; 1969, с. 14–18). На Туре она выделила также небольшую группу памятников макушинского типа XIII–XIV вв. и сменившую ее группу памятников туралинского типа XIV–XVI вв., принадлежавшую тюменским татарам, ассимилировавшим на Средней Туре манси (Викторова В.Д., 1969, с. 17, 18).

Эти памятники (названы по Молчановскому городищу на р. Туре) локализуются в бассейнах среднего и нижнего течения Туры, а также в нижнем течении Тавды (карта 30). К ним относятся 13 городищ, Перейминский могильник и Юдинское костище (Викторова В.Д., 1969, с. 14, 15).

Карта 30. Распространение памятников молчановского типа.

а — городище; б — селище; в — курганный могильник.

1 — Санкино; 2 — Куртумово; 3 — Петрово; 4 — Ирбит; 5, 6 — Юдино; 7 — Боровиково; 8 — Липчинка; 9 — Молчаново; 10 — Андрюшин Городок; 11 — Жилье; 12 — Антипино; 13 — Перейминский; 14 — Мулаши; 15 — Дуванское I; 16 — Дуванское IIа; 17 — Придуванское.

Городища устроены на мысах, дюнах или у края надпойменных террас и имеют укрепленные площадки овальной или округлой формы размерами 440-2500 кв. м. Мысовые городища — Петровское, Ирбитское — с напольной стороны защищены рвом и валом. Поселения, находившиеся на краю террасы или на дюнах, окружались валами и рвами со всех сторон (LXVII, 1). На месте въезда валы имели выемку, где, вероятно, были устроены ворота.