Артефакт - Майкл Гир

Карраско невольно улыбнулся:

— Мы ничего не знали о вашем недомогании. Я попрошу Уилера оказать вам помощь.

— И заодно откройте мне доступ к видеозаписи. — Почувствовав нерешительность Сола, он продолжал: — Бросьте, капитан. Я с детства живу под наблюдением, могу потерпеть и еще. Но как знать, а вдруг я замечу что-нибудь интересное?

— Хорошо.

— И еще одна просьба, — добавил Никита. — Я бы хотел работать вместе с Тайяшем. Не бойтесь, капитан, — будь я убийцей, прикончил бы его много лет назад. Он слишком часто грозит рассказать моим женам о моих… э-ээ… шалостях.

Карраско с трудом подавил улыбку.

— Так и быть, разрешаю. — Он помедлил. — Возможно, я ошибаюсь, но у меня есть причина верить вам, хотя и не слишком убедительная. Вы все время пытаетесь обвести меня вокруг пальца, несмотря на то, что каждый раз терпите неудачу.

Никита поморщился:

— Вот как? Не вздумайте рассказать об этом моим избирателям. Я должен заботиться о своей репутации.

— Ваша тайна умрет вместе со мной. — Экран угас.

Несколько минут спустя в каюту вошел Тайяш и с любопытством присмотрелся к кадру, застывшему на мониторе Никиты.

— Это момент убийства Поля, — объяснил тот. — Давай займемся делом. Мы должны успеть найти гадину, заползшую в наше гнездо, а до высадки на планету, где нас ждет какой-то таинственный объект, осталось всего лишь двенадцать часов.

Они внимательно изучали мельчайшие подробности, вычисляли, предлагали различные версии, но убийца оставался неуловим.

Никита недовольно брюзжал — ему казалось, что он вот-вот нащупает решение, но Ориги, Констанция, Мэри, он сам и даже Эльвина, вяло орудовавшая спицами, выглядели на снимке совершенно невинными.

Готовясь к посадке на планету, Никита неторопливо уложил багаж, взяв только самое необходимое. Он никак не мог отделаться от ощущения, что разгадка совсем рядом.

— Что? Что же я упустил? — вновь и вновь спрашивал он себя.

Он прошел по сверкающим коридорам в сопровождении антиграва, нагруженного его вещами. Оказавшись в просторном челноке, он облюбовал кресло в последнем ряду и жестом предложил Тайяшу сесть рядом.

— Что-нибудь придумал?

Найтер устало вздохнул и пригладил эспаньолку.

— Нет, — шепнул он. — Итак, это была стеклянная игла. Что, если выстрел был сделан раньше либо позже того момента, когда сняли этот кадр?

— Может быть. Но, думаю, капитан это предусмотрел.

— Давай подойдем к делу иначе. Для выброса иглы требуется устройство вроде пистолета — рукоятка, спусковой крючок и трубка.

Никита вздрогнул. Ему все стало ясно:

— О господи!

26

Быстро удаляясь, челнок скользнул к планете, подернутой облачной дымкой.

— Наконец-то отбыли последние пассажиры, — с облегчением произнес Сол. — Хвала Всевышнему. Теперь они сами отвечают за себя.

Конни сплела его пальцы со своими. На ее лице застыло хмурое выражение.

— Никак не могу поверить, что игра вступила в завершающую стадию, — сказала она.

— Может быть, тебе все-таки стоило спуститься в челноке вместе с отцом?

Конни чуть поежилась и покраснела:

— Нет. Я ему не нужна. Мне хотелось поговорить с тобой о прошлой ночи… и о нас. Отныне я могу быть вполне откровенной.

— Ты себя хорошо чувствуешь?

Девушка лукаво посмотрела на него.

— Если помнишь, у нас выдалась долгая ночка. Я проснулась ни свет ни заря и столкнулась в коридоре… — Она наморщила лоб. — С Мэри Бен Геллер. И с Эльвиной. Она учила меня вязать. — Конни захлопала ресницами. — Что-то меня тянет в сон. Пожалуй, пойду прилягу. — Она покачала головой и подняла глаза на Соломона. — Ты всегда так действуешь на женщин? Изматываешь их до предела, чтобы на следующий день они чувствовали себя сонными мухами?

Рассеянность Конни и ее блуждающие глаза с расширенными зрачками вдруг всколыхнули в душе Сола тревогу. Точно так же перед смертью выглядел Поль Бен Геллер. Девушка покачнулась, цепляясь за него, и он рявкнул:

— Боз! Медицинский комплекс сюда, живо!

Конни пыталась протестовать, но он поднял ее на руки и помчался к госпиталю. На полпути ему встретился комплекс, он уложил девушку на платформу, вскочил на нее сам и погнал аппарат на полной скорости. Взревела сирена, машина метнулась вперед, петляя по коридорам.

Угрожающе кренясь, платформа свернула в медотсек и остановилась. Из переборок выдвинулись металлические руки. Боз сделала Конни усыпляющий укол. Лейтенант Уилер торопливо пробежал глазами распечатку. Соломон застыл в неподвижности, его грудь бурно вздымалась. Боз запустила щупы под кожу девушки, и он болезненно поморщился.

— Диагноз? — коротко бросил Соломон, чувствуя, как его душу наполняет леденящий страх. Он ударил кулаком по переборке, с замиранием сердца глядя на любимую женщину, оказавшуюся между жизнью и смертью. Из глубин его памяти всплывали мертвая улыбка Мбази, холодное дыхание темных, обугленных туннелей — видения, мучившие его в ночных кошмарах.

— Корень ситахи, капитан. Область поражения расширяется. Я ввожу в кровь искусственную плазму, чтобы насытить мозг кислородом. Это позволит локализовать действие токсина. Теперь я составляю смесь противоядий, которые не дадут ему распространиться по костному мозгу.

— Она… она будет жить? — спросил Соломон, стараясь говорить ровным голосом, борясь с паническим страхом, который выползал из темных уголков подсознания, пронизывая его холодными щупальцами.

Одна за другой перед его мысленным взором вставали страшные картины. Окровавленные пальцы Церратоноса, цепляющиеся за обшивку корпуса, крики, отчаянные вопли в коридорах, теряющих воздух, человеческие тела, обугленные вспышкой плазмы…

Им на смену пришли новые видения. Умирает еще один любимый человек… опять боль, страх, гибель! Зачем он опять поддался чувствам? Когда все это кончится? В его мозгу родился беззвучный крик, он схватился за переборку, стараясь удержать себя в руках, хотя больше всего ему хотелось навсегда вернуться в материнскую утробу, где нет ни боли, ни ужаса, ни смерти.

Сквозь бешеный водоворот его мыслей прорвался голос корабля:

— Для прогноза недостаточно данных, капитан. Я обнаружила стеклянную иглу и сейчас удаляю ее.

Соломон втянул в себя воздух, отгоняя еще одно ужасное видение, возникшее в далеком уголке сознания, — залитое слезами прекрасное темнокожее лицо Пег Андаки, обнявшей раздувшееся от декомпрессии тело Мэйбрая.

— Что с вами, капитан?..

Соломон затуманенным взглядом посмотрел на встревоженное лицо Уилера.

— Воспоминания… — прохрипел он сквозь сжатые зубы. — «Гейдж»… Я… — Он вздрогнул, чувствуя, как из-под ног уплывает палуба.