Дневник, 2004 год - Сергей Есин

В три часа провел консультацию по этюду, это моя 24-я консультация, можно гордиться, что мне ни разу не удалось повториться.

По ТВ конфликт в Южной Осетии. Как понятен Саакашвили, которому в маленькой республике с разрушенной экономикой надо что-то делать. Как ему нужен внешний враг, даже Россия. Вспомнил знаменитую басню Крылова «Слон и Моська». По поводу осетинского конфликта долго допрашивал нашего Игоря Темирова, с которым я занимаюсь английским языком, он осетин. Он сказал, что звонил матери и та сказала, что при прошлом обострении многие осетины уезжали, сейчас никто не хочет трогаться с места.

12 августа, четверг. Утром началась горячка — день написания этюдов на заочном отделении. Каждый мастер немножко лукавит, стараясь ухватить себе побольше семинаристов. Но утром на совещании я их всех предупредил, что если оценки за этюды будут завышены, то я сам их скорректирую. К сожалению, из-за нашей мягкотелости возникли трудности: не было Вишневской, не пришел Рейн, позже пришел Сидоров, — семинары приходится объединять, читает за всех безотказный Антонов. Пришлось понервничать, кто-то опоздал к совещанию, нужно было все объяснять два раза. Вдобавок ко всему утром, предварительно напутав, исчез куда-то Славик. Роздал придуманные темы. Как всегда, поумничал, требуя «испытания души», Э. Балашов, по поводу «некрасивой девчонки» попытался сделать мне замечание Толкачёв, и пришлось его урыть.

Все утро, пока шел экзамен, встречался с мастерами, пили чай. Как всегда, был глубок и обеспечен знаниями М.П. Лобанов — о «рождении» или «вселении» души; я подумал, что вокруг этой мысли я и хожу в своем романе, у Балашова «кармическая» точка зрения: вода, минералы — тело, а Всемирный Дух снабжает нас душой, которая потом возвращается в черное пространство. Говорил с Приставкиным, который рассказывал о том, как прошло время, и прибалтийская литература, еще недавно считавшая себя европейской, вдруг заинтересовалась дружбой с русской литературой. Это естественно, они, как правило, эти просвещенные европейцы из Прибалтики, плохо пишут для прямого перевода на западные языки. Плохо, и все. Другое дело, когда предварительно их переведут как следует, внося своё сокровенно русское, на русский язык русские писатели. Ну, наши либералы, конечно, эту новую тенденцию поддерживают. Е.Ю. Сидоров, как он признался, едет сейчас к цивилизованным литовцам и, кажется, еще к латышам или эстонцам.

Пил чай у меня в то время, как ребята писали этюды, и Саша Михайлов. Он все это лето провел, ремонтируя дачу, доставшуюся ему от отца где-то возле Красной Пахры. В том числе рассказывал о кооперативе, где поначалу располагались многие наши писатели. Теперь там остался только Слава Рыбас, остальные писатели свои участки, ставшие очень дорогими, продали. А я столько лет в Союзе писателей и ничего не получил!

Сегодня были такие темы этюдов на заочном отделении. Чтобы мне не было скучно читать одно и то же, я почти каждому семинару дал свои этюды.

Детская литература (Торопцев и Сеф). 1. Дети подземелья (не по В. Короленко). 2. Панки грязи не боятся. 3. Голый король. Современная сказка. 4. Любовь бабочек. Драматургия (Вишневская, которой на экзамене не было). 1. Если бы А.Н. Островский жил в стране олигархов… 2. Фабричная девчонка. Пьеса 2005 года. 3.Народ безмолвствует. Реплика или ремарка? 3. Доронина и Ермолова. Точка зрения галерки. Критика (Гусев, но читает сегодня А. Антонов). 1. Печорин в коммунальной квартире. 2. Влияла ли философия Л.Н. Толстого на его художественный стиль? 3. «Познание начинается с удивления» (Аристотель). 4. Стиль Бунина: это «XX век» или архаизм?

Проза (это для Приставкина, Сидорова, Лобанова, А Михайлова). 1. Руку жмут, а не лижут. 2. Воланд в Москве 2004 года. 3. У собаки лишь один недостаток: она слишком верит человеку. 4. С точки зрения секретарши.

Проза (В.В.Орлов, он сам темы и придумал) 1. Фонтан для десантника. 2. Записки угонщика. 3. Третья любовь. 4. Поправка в расписании сновидений.

Проза (С.П. Толкачёв). 1. Йогурт для вундеркинда. 2. Вчера я проснулся в Китае… 3. Мой счастливый брак с Бабой-Ягой. 4. Цезарь и Брут за кружкой «Клинского».

Поэзия (Балашов). 1. Медный всадник (московский вариант). 2. Выхожу один я на дорогу… 3. Некрасивая девочка. 4. Только ли ленивый не пишет стихов?

Поэзия (Костров). 1. Важнейшим из искусств для нас является поэзия. 2. «Не сотвори себе кумира». Мастер начинает как подражатель? 3. Поэзия и самоубийство. 4. Путь Державина и путь Лермонтова.

Публицистика (Ю.Апенченко). 1. Новый поворот сибирских рек. 2. Льготы или деньги? Если бы я был президентом. 3. Герой нашего времени. 4. Хотел бы я стать лимоновцем?

Вечером грозненский «Терек» обыграл польскую команду. Замечательно.

13 августа, пятница. Утром, когда ел сушеные овощи и смотрел по «Культуре» новости, вот о чем подумал. На экране мелькают разные лица актеров, режиссеров и даже писателей. Но они — не культура. Они лишь мелкие факты, песчинки и звездочки. Сами по себе они, может быть, страшные и плохие люди. Культура — это их перекрестное мерцание, отблеск этих бликов в душах простых, часто не имеющих никакого отношения к культуре, людей. Но без этих людей, без тех мелких движений в их душах и теней, которые на них напускают эти странные люди — деятели культуры или факты культуры, — то, что мы называем культура, не существует.

Утром закончил эпизод с Идой Высоцкой и остановился перед почтамтом: а это уже в романе переход к Ломоносову.

Днем читал этюды. Прочел двух девушек из Иркутска, которых мне прислал А.Румянцев, практически это девушки, которые будут заниматься у меня. Какая-то иная по духовному изобилию земля. Настроение у меня после этого чтения повысилось. Одна написала о Воланде в Москве 2004 года, им оказался билетный контролер (Гордеева Оксана), а другая — о собаке (Владимирова Ирина), которой жаль дерева, вырубленного её хозяином. Сколько несуетности, душевного запаса и внутренней правоты в обеих! Владимирова, кажется (сужу по прозе), человек верующий. Серьезная вера много дает человеку. Вспомнил вдруг вчерашний разговор с Костровым за обедом. Говорили, сравнивая И. Шмелева и И. Бунина: насколько первый серьезней по материалу и видению, а второй — лауреат Нобелевской премии. Из этюдов понравился Станислав Алексеев (Костров). Искренность — это еще полдела в искусстве, вот когда эта искренность глубокого и умного человека, это уже много. Хорош был также А. Логунов, который и не глуп, и держит форму и интонацию. У абитуриентов Кострова много хороших и серьезных этюдов.

Перед отъездом домой вместе с Максимом вслух читали оду Ломоносова «На взятие Хотина», а потом Максим читал мне пленительнейшего ломоносовского «Кузнечика».