Бессонная война - Сэм Альфсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Над их головами соединили ветви несколько дубов. Листва шуршала, а предрассветные песни птиц на секунду смолкли. В холодном рассеянном свете утренней звезды Нуска столкнулся с Сином нос к носу. Только вот правитель, не ожидавший столь скорой встречи, сделал несколько шагов назад. Его взгляд был взволнованным, волосы распущены и спутаны – видимо, от быстрого бега и спешки.
– Нуска… что произошло? – хрипло, пытаясь перевести дыхание, спросил Син.
И Нуска без запинки отчитался:
– Мы вместе с главным сурии огня Гирру Герье обнаружили поджигателя. Это оказалась сестра Гирру, Жери Герье. Я оценил состояние её каналов – они оказались разорваны в области мозга. Гирру собственными руками прервал жизнь Жери и остался там, чтобы похоронить её останки. Сообщник Жери – Мара Сивьера. Я предполагаю, что они действовали под руководством Тиамы…
– Нуска, что с твоей шеей? С рукой? С одеждой?
Ледяные пальцы коснулись раны на шее.
– Я уже устранил все повреждения, – холодно ответил Нуска и отстранился от протянутой руки.
– Нуска… – начал было Син.
– Син, – уверенно отозвался Нуска.
– Что происходит?
– Вы держите меня поблизости только потому, что во мне сердце Тиамы, я ведь прав?
– Это не так. – Син мотнул головой и уставился на Нуску. На секунду лекарю показалось, что в его глазах промелькнула растерянность.
– Тогда из чувства вины? Это потому, что вы дважды уничтожили мой дом?
– Нет, Нуска, нет. – Син продолжил мотать головой.
– Тогда?..
– Нуска…
– Син, ответьте, – потребовал Нуска, стиснув руки в кулаках. – Я устал бояться и сбегать. И устал ждать, пока от этого устанете вы.
Две холодные руки накрыли голову Нуски. Глаза эрда в этот момент были закрыты, но его ресницы дрожали.
– Я не нашёл тебя во дворце. Ни один из стражников не видел, куда ты направился. Я опросил всех, даже Тирру. Сейчас ты стоишь передо мной в разорванных, окровавленных и обожжённых одеждах. На твоей шее появился глубокий шрам от ожога. И это первое, что ты мне говоришь?
Нуска закусил губу, но ответил:
– Да.
– Нуска… ты – луч звезды, что на секунду озарил сумрак моей жизни. Я жил в надежде, что смогу защитить тебя. Я жил и страдал для того, чтобы в один день встретить тебя.
Глаза Нуски блестели, но он строго сказал:
– Докажите. Мне этого недостаточно.
Птицы снова запели. Лучи звезды пробились из-за облаков и крон деревьев, осветив бледное лицо Сина.
– Нуска?..
– Пойдёмте со мной.
И Нуска повёл Сина через тернистый лес, петляя, натыкаясь на корни деревьев и на стволы. В полутьме они бежали, пока ноги лекаря не коснулись поляны, бережно укрытой росой.
Руки помнили. Сорвав самые красивые осенние цветы, Нуска сплёл два венка. Ему хватило пяти минут. А затем, заразительно смеясь, лекарь развернулся и венчал голову Сина венком из белоснежных бархатных цветов.
Эрд не понимал, что происходит. Приняв из рук лекаря второй венок из красных и жёлтых цветов, он медленно опустил его на голову Нуски.
В лесу так сладко пели сирьки, что лекарь смог вспомнить ту самую песню. Дыша энергией леса, впитывая её и позволяя ей течь по своим каналам, лекарь закружился по поляне. Из-под его ног взмыл в воздух рой разноцветных бабочек. И когда их мягко трепещущие крылья скрылись с глаз Нуски, он смог увидеть лицо эрда.
Нуска прикрыл глаза и запел на лесном:
Как бы сладко птицы ни пели
В нежно-розовой ласковой мгле,
Все мы знаем, о чём их трели:
О любви и разбитом крыле.
Этой ночью, о, спойте, птицы,
О двоих, что застыли в тени:
Для неё он сбежал из темницы,
А она – от сумы и родни.
Пусть наступит рассвет нескоро,
Ото всех пусть их скроет листва.
Эта ночь коротка, как их ссора,
А любовь их полна колдовства.
Мы не знаем, что будет дальше,
Но мы молимся духам лесным
О двоих, потерявшихся в чаще,
О двоих, ставших в чаще одним.
Когда Нуска открыл глаза, Син дрожал. На секунду лекарю почудилось, что в глазах правителя стояли слёзы.
– Син, вы согласны быть на моей стороне несмотря ни на что?
– Да, Нуска. Что бы ни произошло потом – согласен. Ведь ты – тот свет, что озарил мою жизнь.
– А вы, Син, та тень, в которой я могу укрыться от пекла звезды.
Они оба опустились в траву и цветы.
Пока они лежали, Нуска решился завязать разговор:
– Вы ведь догадались, что это была церемония согласия лесных? Вроде обряда побратимства?
– Верно, – тихо отозвался Син и улыбнулся.
– И как же вы решились на это?
– Никто не способен выбросить удачу, упавшую ему в руки.
– А как же выглядит церемония согласия у риров? – поинтересовался с улыбкой Нуска.
– Не так трогательно…
Нуска лишь рассмеялся и сел. Сейчас его тело впитывало и источало лесную энергию. И ему вторил сам лес.
– Син, посмотрите, – позвал лекарь, указывая в гущу леса.
Весь лес искрился. Каждое дерево, каждая ветвь и каждый листок светились. Мягкий зелёный свет озарил чащу на километр вокруг.
Их облепили бабочки и окружил волшебный лес. И тогда лекарь услышал над самым ухом сдавленный голос эрда:
– Я жил и страдал для того, чтобы встретить тебя.
Глава 84. Тёмный обряд
Они успели только вернуться во дворец и отмыться от грязи. Стоило Нуске в чистых одеяниях покинуть ванную комнату, как Син снова возник перед ним.
– Ты ведь хотел знать, как это происходит в Рире?
Нуска знать не знал, какой ополоумевший скир покусал правителя, но тот был в приподнятом настроении.
– Син, мы же в чужом дворце… А наша энергия… И…
– Не спеши. Обряд риров немного сложнее.
Син потащил Нуску к балкону. Распахнув огромные витражные дверцы, он вывел лекаря на площадку. Бурная зелёная поросль скрыла две фигуры от зевак. Лучи дневной звезды пробивались через густой полог винограда и плюща. Было холодно, и Нуска не понимал, что же такое задумал эрд.
Они стояли напротив друг друга. Нуска присел на балконные перила, изогнув бровь. Син тяжело выдохнул – он выглядел напряжённым, а затем прикрыл ладонями лицо. Когда же он убрал пальцы, лекарю предстал не самый лучший вид: чёрные белки глаз и вертикальные, налитые кровью зрачки. От уголков глаз вниз побежали тёмные узоры. Лицо Сина вытянулось, а уголки губ
