Возлюбленный мой - Дж. Уорд

Пробужденной двоюродным братом Куина.

Испытывая к себе отвращение, он передумал бриться и вышел из комнаты. Направляясь на кухню, он шел максимально быстро, хотя атмосферное давление в  черепной коробке заставляло волноваться о здоровье и сохранности зрительных нервов.

Внизу, в вотчине Фритца, пока тот готовил Первую Трапезу, он сварил себе кофе. Хорошо, что все сейчас заняты. Когда чувствуешь себя хреново, хочется побыть в одиночестве.

Да и гордость в эти моменты играла важную роль.

Только вот он забыл добавить зерен, поэтому в конечном итоге у него получился лишь кувшин чистой горячей воды.

Дубль два, только в этот раз с зернами.

Он уже выходил из столовой с термосом, полным темного чудо-напитка, и упаковкой аспирина, когда Фритц открыл дверь в вестибюль.

Пара, что прошла мимо вежливого доджена гарантировала Куину еще несколько порций Байера[98] в ближайшем будущем: Блэй и Сэкстон вошли в дом рука под руку.

На долю секунды, он практически зарычал, и с каким-то собственническим инстинктом захотел припарковать между этой парочкой свой Хаммер. Но потом он понял, что их объятья носили явно медицинский характер. Сэкстон, казалось, еле держался на ногах, и его лицо, очевидно, использовали в качестве боксерской груши.

Теперь Куин зарычал по другой причине. – Кто, черт возьми, сделал это с тобой?

Вряд ли это была семья. Родственники Сэкса ровно относились к его ориентации.

– Говори, – потребовал он. И как только он получит ответ на этот вопрос, последует следующий, о том, как, черт возьми, Блэй посмел привести чужака в место принадлежащее Братству, и более того, в дом Первой Семьи.

Ну, и вопрос номер три – «Как это было?» – так и не буден задан. Точнее, он застрянет в горле.

Сэкстон улыбнулся. Ну, попытался. Его верхняя губа не двигалась. – Ничего, небольшое столкновение с отбросами человеческого общества. Давайте не будем предаваться эмоциям, хорошо?

– К черту. И что ты вообще забыл здесь вместе с ним? – Куин смотрел на Блэя и старался не искать на нем следы ожогов. – Он не может находиться в этом доме. Ты не должен был приводить его…

Сверху послышался голос Рофа, глубокий баритон Короля заполнил фойе, прервав их спор. – Блэй не шутил, когда говорил о твоем состоянии, правда? Тебя порядком потрепали, сынок.

Поклонившись, Сэкстон прохрипел. – Прошу прощения, Ваше Величество, за мой непрезентабельный вид. Так великодушно с Вашей стороны приветствовать меня лично.

– Ты помог мне, когда я нуждался в этом. Я возвращаю долги. Всегда. Но знай, если ты поставишь под угрозу сохранность моего дома, я отрежу твои яйца и скормлю их тебе же самому.

Роф, я тебя обожаю,  подумал Куин.

Сэкстон  поклонился еще раз. – Я все понял.

Роф стоял наверху лестницы и не смотрел вниз, по его очкам казалось, будто он разглядывает фрески на высоком потолке. Но даже будучи слепым, он ничего не упускал из вида. – У Куина есть кофе, судя по запаху, думаю, он придется как раз кстати, и Фритц затопил камин в комнате, что отведена специально для тебя. Хочешь перекусить, прежде чем кормиться?

Кормиться? Кормиться??

Куин ненавидел информационный вакуум, даже если речь шла о таких мелочах как меню к трапезе. Сэкстон, особняк, Блэй и чья-то вена? Да, от незнания и непонимания кончики клыков покалывало.

Сэкстон опять поклонился. – Воистину, Вы очень гостеприимный хозяин.

– Фритц, принеси парню что-нибудь пожевать. Избранная скоро прибудет.

Вена Избранной?

Господи, что именно Сэкстон сделал для Короля? Чью задницу он спас?

– И тебя осмотрит наш врач. – Роф поднял ладонь. – Я чувствую твою боль, она как смесь керосина и свежего перца в моем носу. Поторапливайся. Позаботься о себе, а потом мы поговорим.

Когда Роф развернулся и ушел, ведомый Джорджем, Куин, попавший в волну гостеприимства Фритца, последовал за дворецким, который медленно поднимался по парадной лестнице. Наверху пожилой доджен остановился, ожидая хромающего Сэкстона, и пользуясь моментом, протер носовым платком резные латунные завитки перил.

Оставалось лишь ждать. Куин вскрыл упаковку аспирина и отсыпал себе целую горсть, обратив внимание через открытые двери кабинета Короля на то, как Джон и Хекс разговаривают с Ви и Рофом – все четверо стояли над разложенной на столе картой.

– Какой впечатляющий дом, – сказал Сэкстон, когда остановился, чтобы восстановить дыхание. Опираясь на Блэя, он устроился под рукой парня... чертовски идеально.

Несчастный ублюдок.

– Мой господин, Дариус, построил его. – Древний выцветший взгляд Фритца скользнул вокруг и задержался на яблоне, изображенной на мозаичной плитке внизу, в фойе. – Он всегда хотел, чтобы в нем жили Братья... специально построил его для них. Он был бы сейчас так счастлив.

– Тогда давайте продолжим, – сказал Сэкстон. – Мне очень хочется увидеть все остальное.

Вдоль коридора со статуями. Мимо комнаты Тора. Мимо комнаты Куина и Джона Мэтью. Мимо комнаты Блэя и... прямо рядом с ней.

Почему бы не дальше, подумал Куин. Например, в подвале.

– Я принесу Вам поднос с закусками и напитками. – Фритц вошел внутрь и еще раз тщательно проверил, что все было в порядке. – Наберите звездочку-один, если вам понадобится что-нибудь до того, как я вернусь или в любое другое время.

Поклонившись, дворецкий ушел, оставив после себя ощущение всеобщей неловкости, которое усугубилось, когда Блэй подвел Сэкстона к кровати и помог ему принять горизонтальное положение.

Сукин сын был одет в великолепный серый костюм. С жилеткой. Отчего  Куин, в своей помятой со сна одежде, чувствовал себя бомжом.

Выпрямившись чтобы казаться выше и переплюнуть  Сэкса хотя бы вертикальным положением, он сказал: – Это были те парни в сигарном баре. Эти чертовы засранцы. Я прав?

Когда Блэй застыл, Сэкстон рассмеялся. – Так значит, наш общий друг Блэйлок рассказал тебе о нашем свидании? Я-то думал, что же он делает в ванной с моим телефоном.

Да-да, так и было. Дедукция, а не долгие дневные часы привели его к такому выводу. Черт, он получил от парня всего одно сообщение. Одно несчастное, коротенькое сообшение, безликое как фраза привет-как-дела…

Срань. Господня. Он что, на самом деле стонет по поводу телефонного этикета? Он действительно занимается подобной бабской херней?

Эммм... он очень удивится, если не обнаружит у себя под джинсами женские трусики.

Возвращаясь в реальность,  он рявкнул: – Так это были они?

Когда Блэй ничего не ответил, Сэкстон вздохнул. – Да, боюсь, они не смогли побороть свою нужду и показать себя во всей красе. Ну, по крайней мере, этого не смогла не сделать главная обезьяна их стаи. – Мужчина взглянул на Блэя из под опущенных век. – Я же предпочитаю заниматься любовью, а не войной, как вы поняли.