Возлюбленный мой - Дж. Уорд

Его палец скользнул к ее лону, нашел чувствительную вершинку и начал массировать ее круговыми движениями.

В тусклом свете, льющимся из ванной комнаты, он наблюдал, как Хекс выгибалась всем телом, клыки впивались в нижнюю губу, когда она попыталась сдержать крик. Он хотел сказать ей, чтобы она не сдерживала себя, но времени жалеть  ее не было  – он бурно кончил, вздрагивая и крепко сжимая веки.

Переведя дыхание, Джон почувствовал, как она застыла, глубоко вздохнула ... а затем сменила положение.

Открыв глаза, он едва не кончил снова. Хекс откинулась назад, так, что почти легла спиной на его ноги, сбалансировав вес на его голенях, она расставила ноги по обе стороны от него, и теперь перед глазам Джона открывался сногсшибательный вид... и тут она возобновила движения. Вид его собственного члена, такого большого и влажного, как он выскальзывает из нее почти до самой головки, толкал его на грань очередного оргазма.

Она не останавливалась.

И он не хотел, чтобы она остановилась.

Джону хотелось непрерывно смотреть на единение их тел вот так, близко, видеть кончики ее грудей, линию подбородка и чувствовать гладкую силу ее лона, входя в него резко и глубоко. Он хотел остаться в ней... навсегда.

Но в этом и заключалась их проблема, та, что заканчивалась здесь и сейчас.

Они кончили вместе, он обхватил ладонями ее стройные лодыжки, а ее рот открылся, чтобы прокричать его имя.

А потом осталось лишь тяжелое дыхание в, казалось, похолодевшем воздухе.

Она прервала их телесный контакт, грациозно и бесшумно перекинув ногу через его голову и поставив ее на пол рядом с кроватью.

Хекс бросила взгляд через плечо, ее спина элегантно выгнулась. – Могу я воспользоваться твоей душевой?

Когда он кивнул, она широким уверенным шагом скрылась в ванной комнате и, несмотря на то, что они только что занимались сексом, он почувствовал непреодолимое желание взять ее сзади.

Через мгновение раздался звук льющейся воды... а затем ее голос эхом отразился от стен ванной. – Место обнаружили легавые.

Потребность в новой информации заставила Джона вскочить с кровати. Когда он вошел в ванную, она, выгнув спину, стояла под душем и смывала шампунь с волос.

– Место кишело копами, но новобранцы были спрятаны так же, как когда-то укрывали меня. И люди видели, что там достаточно крови, чтобы покрасить дом в красный с фундамента до самой крыши. Никаких признаков Лэша, зато нарисовался один уличный гонщик, воняющий искусственной клубникой. Я позвонила Риву и сообщила номера, чтобы тот передал их Вишесу, и я сейчас же доложу обо всем Рофу.

Когда она посмотрела на него, Джон показал знаками, «Мы отправимся туда, как только наступит ночь».

– Да. Так и сделаем.

***

Куин проснулся один. Он отослал Лэйлу на Другую Стороны после того, как они немного развлеклись. Он хотел отправить ее сразу, но прощальное объятье затянулось ...

И все же она до сих пор оставалась девственницей.

Не то, чтобы нетронутая, но определенно еще девственница... Казалось, что в этом мире лишь с двумя он не может заниматься сексом. Если эта тенденция продолжится, то он закончит целибатом.

Куин сел, голова загудела, еще раз доказывая, что Эррадура[96] – враг всего хорошего.

Потирая лицо ладонями, он вспоминал, как целовался с Избранной. Он научил ее, как делать это правильно, как посасывать и поглаживать, как открываться навстречу чужому языку, проникать своим в чужой рот. Она была хорошей ученицей.

И все же он без труда держал происходящее под контролем.

То, как она смотрела на него, убивало желание довести дело до конца. Когда он начал эту эротическую историю, то предполагал, что она просто хочет закрепить практикой то, чему ее учили в теории. Но для нее это оказалось чем-то гораздо большим.  Глаза Лэйлы горели как звезды, словно он был ключом к двери, которая держала ее взаперти внутри ее самой, и он один мог открыть замки и освободить ее.

Словно он был ее будущим.

Довольно иронично, потому что, по идее, Лэйла была для него идеальным вариантом. Который навсегда мог решить его проблемы с женитьбой.

Но его сердце не испытывало ровным счетом ничего.

Так что да, черта с два он возьмет на себя ответственность за ее надежды и мечты. И ни в коем случае не дойдет с ней до конца. Ее уже соблазнила фантазия о нем, и если он на самом деле займется с ней любовью, будет только хуже: когда не знаешь ничего лучшего, простое физическое желание можно легко по ошибке принять за что-то более глубокое и осмысленное.

Черт возьми, такого рода заблуждения может возникнуть даже между опытными партнерами.

Например, как в ситуации с той девицей в тату-салоне, которая дала ему свой номер телефона. У него не было желания ей звонить. Он даже не мог вспомнить ее имя – и этот информационный вакуум его ни в малейшей степени не тревожил. Любая женщина, что трахается с незнакомым мужчиной в общественном месте, практически на глазах других, едва ли станет той, с кем ему хотелось бы заводить отношения.

Грубо? Да. Двойные стандарты? Ни в коем случае. Он и к себе не испытывал уважения, так что никого и никогда не судил.

Кроме того, Лэйла понятия не имела, чем он занимался с людьми после своего превращения ... обо всем сексе в туалетах, переулках и темных углах клубов, эта грязная математика и добавляла ему опыта  в том, как обращаться с телом.

С любым. И мужским и женским.

Дерьмо. Разве это не наводит на мысли  о том, как Блэй провел день.

Куин достал телефон. Найдя сообщение, которое Блэй прислал с неизвестного номера, он снова и снова его перечитывал.

Наверное, оно пришло с телефона Сэкстона.

Наверное, его прислали прямо из кровати.

Швырнув БлэкБерри на стол, Куин поднялся с кровати. В ванной комнате он снова не стал включать свет, потому что не жаждал видеть себя в джинсах и рубашке, в которых спал.

Он выглядел ужасно. Вне всяких сомнений.

Пока он умывался, раздалось тихое жужжанье – поднялись  оконные ставни. Молча, с упаковкой  Барбазола[97] в руке, он посмотрел в окно, вода капала с его подбородка. В лунном свете, почки серебрянно-стволых берез под окном тянулись вверх, сообщая, какой выдался теплый день.

Он пытался не думать о пробужденной сексуальности Блэя.

Пробужденной двоюродным братом Куина.

Испытывая к себе отвращение, он передумал бриться и вышел из комнаты. Направляясь на кухню, он шел максимально быстро, хотя атмосферное давление в  черепной коробке заставляло волноваться о здоровье и сохранности зрительных нервов.