Тайна Богоматери. Истоки и история почитания Приснодевы Марии в первом тысячелетии - Митрополит Иларион

вспомнить здесь аллегорическое толкование эпизодов из книги Исход, в том числе применительно к Богородице, в сочинении Григория Нисского «О жизни Моисея».

В то же время, такие наименования Богородицы как «Святого Святых бóльшая» и «ковчег, позлащенный Духом» (икос 12), отсылают к ветхозаветному храмовому культу, который был переосмыслен как прообраз Боговоплощения уже в Послании к Евреям, где говорится: «И первый завет имел постановление о Богослужении и святилище земное: ибо устроена была скиния первая, в которой был светильник, и трапеза, и предложение хлебов, и которая называется „святое“. За второю же завесою была скиния, называемая „Святая святых“, имевшая золотую кадильницу и обложенный со всех сторон золотом Ковчег Завета…» (Евр. 9:1–4). Именно это место из Послания к Евреям было выбрано творцами византийского богослужения для чтения на Богородичные праздники.

Тема соединения земли с небом, снисхождения Бога на землю и восхождения смертных на небеса — лейтмотив Акафиста. Богородица представлена в нем как «лестница небесная, по которой сошел Бог» и «мост, приводящий тех, кто не земле, на небо» (икос 2). Она — «Божие к смертным благоволение» и «смертных перед Богом дерзновение» (икос 3). Мысль о рождение Христа от Девы должна возводить ум верующего к небесам: «Странное рождение увидев, устранимся от мира, ум устремив на небо. Ибо для того всевышний Бог явился на земле смиренным человеком, желая привлечь к высоте восклицающих Ему: Аллилуйя» (кондак 8). Богородица — место встречи между небом и землей, между Богом и человеком, в Ней нашло свое завершение встречное движение Бога и человека друг к другу.

Богоматерь на престоле. Фреска. 1501–1503 гг. Ферапонтов монастырь

Богородица прославляется как «седалище Царя», как «чрево Божественного воплощения», ибо в Ней «Младенцем становится Творец» (икос 1). Тайна вочеловечения Бога раскрывается через серию утверждений, подчеркивающих парадоксальный характер пребывания Бога в человеческом облике: «Все было в странах дольних, и нисколько горних не оставило Беспредельное Слово; ибо сошествие Божественное, но не перемена места произошло, и рождение от Девы, Бога принявшей…» (икос 8); «Весь мир Ангельский поразился великому Твоего вочеловечения делу; ибо Того, Кто как Бог неприступен, созерцал он всем доступным человеком…» (кондак 9); «Желая спасти мир, всего Устроитель пришел к нему по Собственному обещанию; и, будучи пастырем, как Бог, ради нас явился человеком, как и мы; ибо подобным подобное к Себе призвав, Он, как Бог, от всех слышит: Аллилуйя» (кондак 10).

Богородица представлена в Акафисте как «падшего Адама призвание [к спасению]» и «Евы от слез избавление» (икос 1). Таким образом, воспроизводится традиционная со времен Иринея Лионского теория рекапитуляции: Богородица уничтожает проклятие, причиной которого стало непослушание Евы («радуйся, ибо через Тебя проклятие исчезает»), Ею «обновляется творение» (икос 1); Она — «райских дверей открытие», Ею «обнажился ад» (икос 4); через Нее заглажено преступление и открылся рай (икос 8).

Ангельский мир и человеческий род объединены в прославлении Богородицы. Она — «высота, недосягаемая для мыслей человеческих» и «глубина, непроницаемая для ангельских очей» (икос 1); о Ней «все небесное радуется вместе с землей», а «все земное ликует вместе с небесами» (икос 4).

Богородица представлена как объект поклонения и почитания разных категорий членов Церкви, как живых, так и усопших. Она — «апостолов неумолкающие уста», «мучеников непобедимое дерзновение», «твердое веры основание» (икос 4); «драгоценный венец царей благочестивых», «священная хвала иереев благоговейных», «Церкви непоколебимая твердыня» (икос 12). Она обновляет зачатых постыдно, вразумляет лишенных разума, сочетает верных с Господом (икос 10).

О Богородице в Акафисте (икос 2) говорится, что Она — «чудес Христовых начало» (τῶν θαυμάτων Χριστοῦ τὸ προοίμιον). Имеется в виду первое чудо Христа — претворение воды в вино на браке в Кане Галилейской, совершённое по просьбе Его Матери (Ин. 2:1–11). В то же время Она — «учений Христовых глава» (δογμάτων αὐτοῦ τὸ κεφάλαιον). Эти слова можно понимать в том смысле, что благодаря Ей родился Христос, даровавший миру Свое учение.

Дионисий. Акафист Пресвятой Богородице. Фрагмент фрески. XVI в. Ферапонтово

Важной для автора Акафиста является тема освобождения человечества благодаря Боговоплощению от идолопоклонства и язычества. Когда в Египте воссиял Христос (имеется в виду бегство в Египет Святого Семейства), местные идолы не вынесли силы Божией и пали (икос 6). Проповедь простых рыбаков лишила языческих философов дара речи: «Витий громогласных, словно рыб безгласных, мы видим пред Тобою, Богородица, ибо они не в силах объяснить, как Ты и Девою пребываешь, и смогла родить…» (икос 9). Автор Акафиста обращает к Богородице такие слова: «Радуйся, философов неумными являющая; радуйся, искусных в слове в неразумии обличающая. Радуйся, ибо обезумели ловкие совопросники; радуйся, ибо увяли сочинители сказаний. Радуйся, афинские хитросплетения расторгающая; радуйся, сети рыбаков наполняющая. Радуйся, из глубины неведения извлекающая; радуйся, многих в познании просвещающая» (икос 9).

Особым образом в Акафисте раскрывается тема девства. Богородица прославляется как «стена девам», «столп девства», «Сеятеля чистоты родившая», «чертог бессеменного брака», «прекрасная воспитательница дев», «одевающая как невест святые души» (икос 10).

Акафист является ярким свидетельством того, что не позднее конца V века Богородица выдвинулась на второе место в Церкви после Христа. Она становится в каком-то смысле универсальным и всеобъемлющим символом спасения. Ее роль в Церкви по-прежнему неотделима от Христа и Его спасительного дела, но и поклонение Ему теперь не мыслится без почитания Его Матери. Как даровавшая Ему жизнь на земле Она стала не только Его Матерью, но и Матерью Церкви, а значит и каждого верующего во Христа.

Не случайно автор Акафиста, написанного от лица церковной общины, неожиданно под самый конец произведения обращается к Ней от первого лица: «Радуйся, тела моего врачевание; радуйся, души моей спасение» (икос 12). Этим, казалось бы, неожиданным поворотом от коллективного к личному заканчивается последний икос Акафиста. Анонимный автор произведения, пожелавший остаться неизвестным и не зашифровавший свое имя в акростихе, обозначил свое присутствие таким неожиданным способом.

Сказания об Успении

Как уже говорилось, праздник Успения был введен при императоре Маврикии, то есть на рубеже VI и VII веков. Однако установлению праздника предшествовал длительный период, в течение которого в разных частях христианского мира формировались сказания об Успении Богородицы.

Как показывают недавние исследования, апокрифические сказания об Успении Богородицы циркулировали в церковных и околоцерковных кругах в течение достаточно долгого времени, прежде чем они были восприняты церковной традицией. Предполагают, что первые литературные памятники, в которых говорится об Успении Богородицы, появились уже в IV веке, а возможно даже