Одна на двоих жизнь (СИ) - Гай Юлия

- Они еще живы?!

- Не знаю.

- Буду через десять минут. Нет, через семь.

Глава 20

Все оказывается проще и одновременно сложнее, чем я предполагал. Мой собственный отказ действовать на территории союзных миров вышел мне боком – министерство обороны Ходхольма запретило группе Кейтера высадиться в Локе. На срочный запрос Генштаба Оримы ставка командования в Мидели ответила категорическим отказом, несмотря на достоверные данные о вторжении отряда террористов в этот несчастный мир.

- Спутник включили пару часов назад, - виновато поясняет Ян, - и сразу же наша разведка доложила, что в Локе идут бои. Я запрос послал, ребята уже в шаттл погрузились, а они нам – отказ.

- Будьте наготове, я все решу.

Рагварн смотрит на меня с насмешкой и сочувствием.

- Что? Съел?

- Съел, - вынужденно соглашаюсь я. Во всей этой дерьмовой ситуации винить некого, кроме себя самого. Лина мне с самого начала говорила, что отказ от сотрудничества с коалицией миров обернется против меня, но мне так хотелось уесть Брэнигана, что я не думал ни о чем другом.

- Учиться и учиться тебе еще, Корд, - вздыхает командор, - в первую очередь дипломатии и терпению.

- Там мои парни, я должен их вытащить! Что мне делать? – в отчаянии прошу я совета.

- Что делать? – переспрашивает Рагварн. – Извиниться и пойти на уступки. Повинную голову меч не сечет.

- Я готов! - мне бы только спасти Веньяра! Если ради этого придется извиняться и идти на уступки, о чем тут говорить?

И начинаются переговоры. Я обещаю сотрудничество, коалиция требует гарантий, Брэниган издевательски скалится, а Аделина, выражаясь фигурально, закрывает меня грудью от ядовитых выпадов политиканов. От скорпионов, сидящих в своих высоких уютных кабинетах, которым плевать, что где-то умирают мои друзья.

К полуночи мы, наконец, получаем разрешение войти в Ходхольм и нанести удар по террористам.

- Парни, вперед! Наведем там свой порядок! – к этому моменту я успел остервенеть и мечтаю оказаться в бою.

- Дан, - Ян грубо нарушает субординацию, упирая ладонь мне в грудь, - тебе лучше остаться.

- Я лечу с вами!

- Не летишь, - решительно качает головой Кейтер, - это ловушка для тебя. Все знают, как вы близки с полковником Веньяром. Я запрещаю тебе лететь!

В первый миг меня охватывает упрямая злость, я стряхиваю его руку и… останавливаюсь. Ян прав. Как ни обидно, я сейчас ходячая мишень. Не только не помогу ребятам, но и подставлю их под возможный удар.

- Ладно, - киваю я, - лети и найди Жано и Скотти.

- Слава тебе господи, одумался! – в сердцах крестится командир «Ви 4», - не волнуйся ты так, найдем, привезем, наведем порядок. Мы же Виктория!

- Почему вы еще здесь, Виктория?

Я ненавижу ожидание, и в этом не отличаюсь от других людей. Но другие не посылают лучшего друга на верную смерть и не отправляются как ни в чем не бывало спать. Ян докладывает каждые полчаса:

- Приземлились нормально. Действуем согласно штатному расписанию.

- Выдвигаемся в сторону Лока. Транспортом обеспечили местные. По непроверенным данным перестрелка идет на северо-западе.

- Мы их нашли! У нас груз «300». Нужна реанимация.

Ожидание заканчивается, начинается кошмар. Я поднимаю на уши санавиацию, военный госпиталь стоит по стойке смирно, а мне кажется, что ребят нет слишком долго.

- Кто?

- Полковник, - коротко, сквозь треск помех докладывает Кейтер.

- А Забияка?

- С нами.

Значит, Жан все-таки нашел его и вызволил из плена. Только сам подставился. Лишь бы его довезли живым! Я больше не хочу и не могу терять близких.

На вертолетной площадке полковника Веньяра встречает целая бригада медиков. Они сразу перехватывают каталку, оттесняя военных, приходится взять себя в руки и просто идти следом за ними в надежде хоть что-то узнать.

- Дан, - отвлекает меня Кейтер, - что делать с суморфом?

- Они ее все-таки поймали? – удивляюсь я, оглядываюсь на Скотти. Тот стоит, покачиваясь, с совершенно отрешенным взглядом. На худом лице ссадины, глазищи пустые. Лезть к нему сейчас с вопросами – последнее дело.

- Отправьте к доктору Сантаро, она разберется, - приказываю я и иду в хирургический корпус, который еще помню, как собственную спальню.

Но новостей пока нет. Забияка садится на скамейку, собираясь ждать. У него темные от крови ладони, щека нервно подергивается. Я пытаюсь отвлечь его вопросами о суморфе, но реагирует Райан плохо, будто с усилием включая мыслительный процесс. Слишком переживает за командира. А ведь не будь этого дурацкого инициированного коалицией запрета, Жано остался бы цел и невредим. Чертовы политиканы!

К счастью, двери хирургии открываются, и доктор Джон (я за столько лет так и не узнал его фамилии) выходит к нам.

- Мои коллеги оперируют вашего коллегу, - сообщает он без волнения, и я неосознанно расслабляюсь, - состояние тяжелое, повреждено правое легкое, было кровотечение, но мы его остановили.

- Он поправится?

- Разумеется. Я вообще-то вышел сказать, что сидеть тут бесполезно. Операция будет долгой, после окончания я вышлю вам и командору официальный отчет о результатах.

- Спасибо, док, - с немыслимым облегчением благодарю я.

Эта ночь стала моим провалом. Череда неверных решений едва не привела к трагедии, Жан тяжело ранен, Райан выглядит краше в гроб кладут, а я наобещал союзникам в обмен на разрешение войти в Ходхольм столько всего, что не рассчитаюсь вовек. Дешевле продать дьяволу душу.

До самого утра мы со Скотти накачиваемся кофе и пишем отчеты и докладные. Когда Райан выходит за очередным стаканчиком кофе, его накрывает. Прибежав на шум, я с оторопью смотрю, как солдат молотит кофейный автомат ободранными до крови кулаками, и ловлю себя на мысли, что не прочь присоединиться к нему. Но вместо этого оттаскиваю его и, прижимая к себе, шепчу:

- Лучше стало?

- Ага, - от него пахнет кофе и едким порохом.

- Ладно, поезжай к нему. Сейчас вызову машину и выпишу пропуск.

В лаборатории Мэри Сантаро суета и оживление, несмотря на ранний час немногочисленные сотрудники в сборе и заняты делом. Мэри встречает меня собраная, с аккуратной прической и ничуть не заспанным лицом, а значит, она на ногах уже как минимум половину ночи.

- Ну и отмочили твои мальчики. Додуматься надо было – инсулин! Что, в разведуправлении перевелись парализаторы?

- Это моя недоработка, - признаю я в тысячный раз за последние сутки, - она же не сдохла?

Мэри внимательно смотрит на меня поверх стекол очков.

- Подопытная определенно чувствует себя гораздо лучше, чем ты, Райт. Кофе будешь?

- Мне кажется, у меня кровь полностью заменилась на кофе, так что нет.

- Ты научился шутить? Это хорошо. Хочешь на нее посмотреть?

- Нет, чего я там не видел? Мне бы поскорее получить результат.

- Какой ты хитрый, - восхищенно произносит Мэри, открывая дверь в свой кабинет, - только сегодня добыл мне образец, и уже хочешь результат!

- Веньяр тяжело ранен, - я опускаюсь на стул и снова машинально растираю шрам на лбу. – Для меня важно, чтобы его героизм не был напрасным, понимаешь?

- Извини, - сокрушенно говорит Мэри, - я не знала. Он поправится?

- Надеюсь, что да.

Мэри подходит и обнимает меня за плечи. Она всегда была скупой на проявление чувств, поэтому ее жест бесконечно трогает.

- Я сделаю всё, что от меня зависит, Корд, можешь не беспокоиться, - обещает Мэри, в ответ я беру ее руку и целую.

- Не делай так больше, - она отстраняется и качает головой, - это разрывает мне сердце.

- Не буду.

- Что касается твоего задания, появилась идея. Мы сейчас на начальном этапе исследований, но, думаю, некоторые обнадеживающие результаты уже есть.

- А поподробнее?

- Мы с тобой говорили о биологическом оружии.

- Да.

- А если это будет не совсем оружие?