Письма. Том I (1896–1932) - Николай Константинович Рерих

Н. К. Рерих — М. А. Таубе

№ 23

25 мая 1932 г. «Урусвати»

Дорогой Михаил Александрович,

Сегодня уже 25 мая, но Ваше письмо от половины апреля еще не дошло. При нормальном состоянии почты можно было бы это объяснить какими-либо Вашими местными причинами, нездоровьем или ожиданием каких-либо важных сведений. Но при странностях почты всегда можно предполагать или потерю, или какие-нибудь специфические задержки. Хорошо, что мы придерживаемся строгой нумерации писем.

С этой почтой я послал Шкляверу мое Приветствие нашей второй Конференции. По возможности я его держал в самых нейтральных тонах, ставя особые ударения на параллели с возникновением Красного Креста. Полагаю, что такая параллель особенно будет полезна для Конференции. Также я цитирую барона Алена д’Эрбе де Тюна, который в своей очень дельной статье правильно указывает на неотложность Пакта и Знамени. Действительно, при нынешних мировых смятениях, при необычайных трудностях, как духовных, так и материальных, вопрос сугубого обращения внимания на памятники Искусства и Знания приобретает совершенно особое историческое значение. Вы как историк конечно, оцениваете это обстоятельство, и потому Конференция наша приобретает особое значение. Делайте как лучше, двигайтесь как полезнее, чтобы не возбуждать ненужных непониманий и троглодитских замечаний. Шклявер сообщал о согласии еще нескольких стран на присылку делегатов. Это хорошо, и пользуясь нашими общими связями, можно умножать это количество участников Конференции. Сообщите мне, что Вы делаете в этом направлении. Только что мы имели указание[1142] от германского Консула в Америке, что Германия также предполагает принять участие. Конечно, Югославия, Эстония, Литва, Латвия, Чехословакия не преминут сделать то же самое, лишь бы вовремя, без опоздания войти с ними в соглашение. Думаю, что и Франция не захочет принадлежать к разрушителям памятников Искусства и Науки. Вам виднее, какие именно правительства и учреждения вроде академий, университетов, музеев призвать к действию.

Эти дни ждем условленной телеграммы о моих картинах в Брюгге, иначе я не знаю, на чем Вы решили, а посылка отсюда берет не менее шести недель, а вернее, и все два месяца. Ведь я еще не имею Ваших соображений и о «Деловом Объединении» с пресловутым Коринч[евским], о котором Шкл[явер] Вам скажет многие пикантные подробности. Не знаю, ответило ли Вашим настроениям мое письмо о масонстве? Такое сложное и трудное сейчас время! Неужели люди не понимают, что уже неприложимы обыденные мерки!

Надеюсь, покровитель Конференции Адачи отзовется активно, так же как и Лодер, и прочие Члены Гаагского Трибунала. Словом, Вам виднее, ибо значение Пакта и Конференции самыми событиями усугубляется положительно ежедневно. Конечно, все наши сообщества и группы, надо надеяться, отзовутся на Конференцию самостоятельно и красноречиво.

Жду Ваших сообщений с большим нетерпением. Привет Вашей семье и всем друзьям.

Сердечно Ваш.

354

Н. К. Рерих — Ч. Крейну

25 мая 1932 г. «Урусвати»

[Аур дир Фрэнд][1143],

Мы радовались сердечно Вашему последнему письму, видя из него, что Вы в полном здоровье и по-прежнему полны энергии и принимаете к сердцу широкие интересы. Мы не знаем, получали ли Вы наши письма, посланные в Египет и по Вашему Парижскому адресу.

Как Вы, вероятно, слышали, мы все продолжаем усиленную работу. Озабочивает часто вопрос здоровья, в особенности когда начинается жаркая погода. Мисс Лихтман, которую мы просим передать Вам это письмо, сообщит Вам разные подробности нашей деятельности.

Очень просим Вас как нашего Почетного Советника не отказать дать мисс Лихтман Ваш лучший совет по поводу последних положений, создавшихся около здания Музея. Мы не говорим о тяжелом финансовом положении, ибо это обстоятельство сейчас повсеместно. Нас еще больше озабочивает, что некоторые наши сотрудники замечают какую-то злонамеренную черную руку, которая таинственно действует не только против наших интересов, против интересов Учреждений, но и против интересов самих бондхолдеров здания.

При Вашей широкой осведомленности не найдете ли Вы возможным дать мисс Лихтман какие-либо намеки, откуда может проистекать зложелательство и какие именно воздействия и на какие круги могли бы справедливо помочь положению вещей? У Вас столько знакомых, Вы имеете и Ваших опытных адвокатов, и может быть, у Вас имеются именно те сведения, которые были бы нам необыкновенно ценны. Нападение темных сил настолько определенно, что сейчас уже происходит суд для отстаивания наших прав, при этом поразительно то, что злонамеренные оппоненты стараются опрокинуть и не принять во внимание их же собственное, подписанное адвокатами[1144] соглашение. Таким образом, выходит точно какая-то определенная злобная рука хотела завлечь в невыгодную сделку. Не можете ли Вы или Ваш лигал адвейзер[1145] высказать свое мнение и ценный совет? Мисс Лихтман знает все обстоятельства и может иллюстрировать каждую фазу происходящего. Конечно, мы знаем, что вся Америка находится [в небывалом] кризисе. Но это не значит, чтобы страна стала прежде всего вредить и уничтожать Культурные начинания, которые за десятилетие дали бесспорные блестящие результаты, что, конечно, Вы видели из нашего Декед Памфлета[1146], [1147].

Мы не можем допустить мысли о том, что страна так легко могла допустить разрушение культурных Учреждений, успешное накопление которых получило уже столько высоких одобрений, а деятельность которых с высоким достоинством утвердила Американский флаг в целом ряде стран, вызывая всеобщее сочувствие.

Конечно, зависть есть чувство поистине международное, но в делах Культуры, казалось бы, оно менее всего пригодно. Мы опасаемся, что в данном случае имеем дело не с обычною завистью, [но со] злонамеренною черною рукою[1148], то же впечатление выносит один из наших адвокатов. Потому нам так сейчас важно нащупать, откуда могут идти эти черные злоумышления. Конечно, несмотря на все трудности, мы будем стоять непоколебимо и бороться, пока не найдем справедливость.

Потому Вас как нашего друга[1149] еще раз просим отозваться сердечно и помочь советом.

Надеемся, что со здоровьем миссис Крэн хорошо и что все Ваши семейные обстоятельства радуют[1150]. Не будет ли Ваш следующий путь лежать ближе к нашей долине, мы были бы так рады видеть Вас.

Шлем Вам и миссис Крэн лучшие сердечные приветы.

Сердечно [Ваш,

[Н. Рерих]

Прилагаю фрагментарные снимки моих последних картин «Мадонна Орифламма»[1151], «Св. Франциск Ассизский»[1152] и «Св. Сергий»[1153].

Не хотите ли принять участие во Второй Международной Конференции по нашему Пакту, которая состоится этим летом в Брюгге?][1154]

355

Н. К. Рерих — М. А. Таубе

№ 24

1 июня 1932 г.[ «Урусвати»]

Дорогой Михаил Александрович,

Сегодня уже 1 июня, но Ваше письмо от 1 мая так