Рейд. Оазисы. Старшие сыновья - Борис Вячеславович Конофальский

– Да, соответствует, только ты не забывай, что у нас с тобой должна состояться встреча, – напомнила ему Людмила. – Я не хочу, чтобы Папаша прикончил тебя до того, как мы встретимся.

– Вы так говорите, как будто это свидание.

– Приезжай и узнаешь.

Вот и встретились, поговорили с местными «предпринимателями». У него, кажется, даже голова поболела немного, от пережитых ощущений, наверное. Горохов шёл к КПП по солнышку и совсем не замечал жары. В карманах взрывчатка и аккуратный тяжёлый сверточек. Он достал его, развернул, чтобы убедиться: так и есть, отличная оловянная проволока, свёрнутая в моточек. Тысяча рублей, если не больше. Господа «предприниматели» знают, чем соблазнять небогатых инженеров. В принципе, ситуация была ясна.

Молодой Рыня заявил, что Папа им поперёк горла, но он транслирует чужие мысли. На самом деле местный «бомонд» решил дистанцироваться от главного местного бандита. Мол, Папаша Дулин в списке Трибунала на первом месте, а мы-то тут при чём? Мы не при чём, мы не с ним, мы сами по себе, и вообще, мы предприниматели, а не бандосы. Если бы они просто хотели подсидеть Папу, то светиться не стали бы, ждали бы, пока какой-нибудь очередной уполномоченный или даже военные Папочку не похоронят. Вот тогда дождался бы Юрок папин трон, и денежки не нужно было бы тратить и рисковать нужды бы не было. Но нет, они сбилась в стаю и готовы помогать правосудию, готовы рисковать и тратить деньги, а значит… Хотят уйти от криминала, пока ими самими не заинтересовался Трибунал. Или… или здесь затевается что-то такое, что напугало даже этих тёртых калачей. Может, это то самое строительство? Слишком много вопросов. Слишком много. А кто на эти вопросы может ответить? Горохов остановился в тени одного красивого дома и достал сигарету, обычно он так часто не курил, но тут что-то захотелось.

«Перспективы», «респектабельным». Эти слова не давали ему покоя. «Юрок читает-то, наверное, с трудом, откуда он их знает?». И кто же ему их нашёптывал длинными жаркими ночами?

Люсичка. Сногсшибательная красотка с глазами цвета янтаря. Хладнокровная и беспощадная баба по кличке Проказа. Женщина, готовая убивать и ложиться в постель с кем угодно, хоть с банкиром-жуликом Брином, хоть с бандосом Юрком Дулиным. Что её интересовало в Губахе? Биологические материалы, конструкты из санатория. Что её интересует теперь? Да то же самое. Для этого она его руками убрала доктора Рахима. И теперь, управляя бандосами помельче, хочет убрать главного бандита. Для чего? Да для того, чтобы ей уже никто не мешал в этом городе делать то, что она захочет. И Юрок ей верит, слушает её с открытым ртом. Неудивительно, она умеет убеждать и добиваться поставленной цели, как никто другой. Людмила Васильевна, Люсичка Проказа, поглядишь на её маникюр и ведь никогда не подумаешь, что это вовсе не крашеные ноготки, а настоящие когти пятиметрового варана. С ней нужно быть осторожным.

Так размышляя, Горохов дошёл до проходной, где дежурный без всяких вопросов выдал ему его оружие. Пластид ему не пригодился. Пока.

– Слушай, тут у меня одна мысль есть, – сразу начал Баньковский, как только Горохов заглушил двигатель мотоцикла.

– Мысль? – Горохов вздохнул. Сейчас он шёл в свою палатку и собирался поесть и ещё подумать над всем тем, что услышал на сходке. И заодно над предложением Людмилы Васильевны встретиться на нейтральной территории. Но Толику нужно было ответить. – Ну и что это за мысль?

– Тут эти деятели… ну эти, из «Инженерных решений», нового бота-техника привезли, пока тебя не было.

– Что? Бота прислали? – инженер остановился. – «Айтуган и Рыня… Молодцы, хотят показать, что они уже готовы оказывать любое содействие».

– Да, привезли, и Дячин говорит, что этот новый ещё умнее, чем прежний, – рассказывал Баньковский. – Дячин сказал, что этому новому можно задавать расширенную программу.

– Интересно, – произнёс Горохов, – ну а мысль-то у тебя какая?

– Слушай, а почему бы нам не заняться торговлей этими ботами? А? Вот подумай, на севере ничего подобного почти нет, только разнорабочие, а умных нет совсем.

– Надо будет обдумать, – ответил инженер, надеясь, что на этом их разговор будет закончен.

– А что тут думать? – Толик уже проникся идеей и готов был убеждать его. – Ты представляешь, какие деньги на этом можно зарабатывать? И никакой воды не нужно, купил тут, продал там, ты ведь знаешь людей из водокомпаний?

– Толя, я подумаю, – обещал Горохов, и скрылся в палатке.

– А когда подумаешь?! – орал с улицы Баньковский.

– Толя, отстань, я сажусь есть.

Горохов сел, ожидая, пока Самара подаст еду. Она молчала, всё ещё была зла на него за историю с серёжками, а это ему было даже на руку. Инженеру нужно было всё обдумать, так как разработанная им операция входила в завершающую фазу. Самую опасную фазу.

Глава 60

Вечером, когда начало темнеть, он решил заняться делом. Теперь его действия не могли привлечь излишнего внимания, и он, пока к нему не лип Баньковский,       взял ботов и с их помощью перенёс к своей палатке рефрижератор. Удобно поставив его и разложив рядом инструменты на брезенте, снял заднюю крышку. Он был хорошо знаком с устройством этого агрегата. И теперь, покуривая, он спокойно отвинчивал баллоны с хладагентом и отключал провода от компрессора.

Подошёл Дячин, сейчас работы на участке у него не было, раму на берегу он уже сварил и ждал, пока ему привезут трубы, и слонялся по лагерю, ища, чем бы заняться.

– Барахлит? – спросил он, закуривая.

– Да, компрессор стал стучать что-то, – отвечал Горохов. – Хочу перебрать.

– Может, тебе помочь?

– Нет, Женя, это я так – время занять, сейчас заряд начнётся, ты иди отдыхай, отсыпайся, трубы привезут – уже не поспишь.

Инженеру на этот момент не нужны были помощники, и буровой мастер это понял и ушёл. И тогда Горохов, пока не налетел вечерний ветер, взял лопату, пошёл за палатку и выкопал свой заветный ящик. Оставив рефрижератор на улице, он занёс ящик в палатку, выждав момент, когда этого никто не видел. Там Горохов уселся поудобнее и раскрыл его. Первым делом он извлёк из ящика два баллона, которые были неотличимы от тех, что стояли в рефрижераторе. Один баллон был легче другого, инженер взял лёгкий баллон в руки и, приложив усилие, свернул у него торцевую часть. Торец отошёл, открыв внутреннюю полость баллона. Пистолет с глушителем, две обоймы со стандартным патроном и две обоймы с патронами, у которых пули были выкрашены зелёной краской. Одна из этих обойм