Собрание сочинений. В 4-х т. Т.4. Пожиратели огня - Луи Жаколио

— Я, конечно, не знаю, какие могут быть у ваших врагов причины ненавидеть вас; но, кроме этого, все остальное мне известно!

— Вам все известно?!

— Да, и даже то, чего вы сами не знаете: имена ваших врагов, их намерения и средства, которыми они хотят действовать против вас… Что должно отныне соединить нас и телом, и душой, так это то, что ваши враги — те самые, что преследуют и травят меня в настоящий момент!

XV

В ОТСУТСТВИЕ ОЛИВЬЕ КАПИТАН СНОВА взвесил все возможные причины удивительного исчезновения «Лебедя». Как ни невероятен был этот факт, тем не менее он был неоспорим: маленького спутника «Ремэмбера» нигде не было, а покушение на его жизнь, несомненно, было связано с этим исчезновением. Прочтя записку Оливье, откладывавшую их разговор на позднейшее время, капитан отправился на озеро и еще раз внимательно исследовал берег в том месте, где он оставил судно; он убедился, что никакого течения в этом месте не было. Волей-неволей пришлось вернуться к мысли, что это было делом рук Ивановича. По-видимому, последний, желая овладеть его изобретением и поставить его в полную зависимость от себя и от Невидимых, убедил последних отправить на всякий случай в Австралию несколько человек, выдающихся механиков и электротехников, чтобы они были у него под рукой. Эти господа, скрываясь в буше, сумели подкупить Виллиго и его товарища, чтобы те осведомляли их обо всем, происходящем на озере Эйр и в его окрестностях, и так как опыты Красного Капитана на озере не могли не привлечь их внимания, то они учредили за озером еще более строгий надзор; при этом от них, конечно, не могла укрыться его высадка. Тогда туземцы, заманив в ловушку оставленных им на «Лебеде» людей, убили их и предоставили инженерам возможность овладеть судном и открыть секрет управления им, что было особенно легко из-за его собственной оплошности.

Как мы видим, Джонатан Спайерс в некотором отношении был недалек от истины. Но предположить, что его секрет открыли дикари, было настолько невероятно, что эта мысль, конечно, ни одной минуты не приходила ему в голову. Главным виновником всего был, несомненно, Иванович, и потому капитан в самом начале разговора с графом заявил ему, что у него общие с графом враги.

— Да, — повторил он еще раз, видя безмолвное удивление графа, — ваши враги те же, что и мои! И мы вместе будем бороться против них!

— Как, — воскликнул тот, — вы знаете имя моих врагов, знаете их намерения и планы, даже их средства борьбы… Назовите же их мне!

— Имя им легион, — ответил капитан, — и вы сами не знаете их, но они называют себя «Невидимыми». А их агент здесь в Австралии, которого вы знаете под именем «человека в маске»…

— Вы знаете «человека в маске»?!

— Да, знаю, но дал честное слово никому не называть его, и этого слова не могу нарушить! Но я не давал ему клятвы, что не поставлю его лицом к лицу с вами, что я не сорву с него его маски и не буду мстить ему за вас, и потому клянусь, что повешу его на первом же дереве, которое попадется мне на глаза в удобную минуту!

— Но кто вы такой?

— Я — номер триста тридцать третий, член Общества Невидимых! — сказал капитан, понизив голос до шепота.

Если бы у Оливье над головой обрушилась крыша или под ногами провалился пол, он не был бы столь поражен.

— Член Общества Невидимых! — пролепетал он, побледнев, как полотно. — Член Общества Невидимых под моей кровлей!

— Сжальтесь, граф, сжальтесь! Неужели вы не видите, что я готов умереть за вас, что я с радостью отдам жизнь за своего благодетеля! — рыдая, восклицал Красный Капитан.

При виде этого непритворного отчаяния Оливье сразу успокоился: он почувствовал, что в жизни этого человека есть какая-то тайна и что прежде, чем его осудить, надо его узнать. Протянув ему чистосердечно обе руки, он сказал:

— Я чувствую, что могу пожать вашу руку, чувствую, что вы много страдали и отчаяние ваше непритворно! Я верю, что вы любите меня… Успокойтесь же и пойдемте отсюда: нам с вами неудобно говорить здесь!

Разговор этот происходил в отдаленном углу столовой; но никто ничего не заметил, так как за громким и веселым смехом и говором рабочих прииска, оставшихся завтракать после похода к нготакам, ничего не было слышно.

— Пойдемте, друг мой, — сказал Оливье, делая ударение на последнем слове, — нам с вами надо поговорить с глазу на глаз… Но если это не будет вам неприятно, то я бы очень желал, чтобы при нашем разговоре присутствовал мой верный друг Дик, от которого я не имею никаких секретов! До сего момента он всегда поддерживал меня, ободрял и защищал в борьбе против Невидимых. Он сделал меня миллионером, поделившись со мной этим прииском, и ему, вероятно, показалось бы странным, если бы мы с вами стали говорить о столь важных делах, не пригласив его участвовать в нашем разговоре.

— Ваше желание для меня закон, — отозвался капитан, — кроме того, я сам того мнения, что ввиду серьезных решений, к которым мы должны прийти, разумные советы вашего друга могут быть нам весьма полезны!

В это время Дик оживленно разговаривал в саду с каким-то туземцем.

— Лоран, — обратился граф к своему слуге, — предупреди Дика, что мы ждем его в библиотеке! — и с этими словами Оливье повел капитана в комнату первого этажа, служившую библиотекой.

Не прошло и пяти минут, как дверь порывисто распахнулась, и в комнату ворвался Дик вне себя от гнева и негодования, с глазами, полными слез.

— Оливье, — крикнул он с порога, — наш старый друг Виллиго, мой верный товарищ и брат, и молодой Коанук умирают в своей хижине!

— Виллиго… Коанук… умирают! — воскликнул Оливье, не веря своим ушам.

— Да, они вернулись сегодня ночью, — продолжал канадец уже грозно, многозначительно глядя на Красного Капитана, — у обоих грудь пробита револьверной пулей. Они ползли по кустам, с каждым шагом истекая кровью, поддерживая друг друга, чтобы добраться до своего жилища.

— Подло подстреленные в спину, потому что ни один человек не посмел бы напасть на Виллиго открыто! — воскликнул Оливье.

— Нет, не в спину, а прямо в грудь, — мрачно возразил Дик. — Наши бедные друзья были вооружены только одними бумерангами и не ожидали предательского выстрела. Но они будут отомщены, — добавил канадец, — они успели назвать своего убийцу.

При первых же словах Дика Джонатан Спайерс побледнел. Так значит, эти туземцы, хотевшие заманить его в западню, не умерли; у них хватило сил выплыть из озера и добрести до своей деревни!