Ореховый посох - Роберт Скотт

Он с удовольствием танцевал бы всю ночь с фермерскими дочками, украдкой добиваясь жаркого поцелуя, хотя ему, пожалуй, даже больше нравилось просто пировать в компании страстных молодых прелестниц. Он ведь вырос среди этих людей, стал таким же, как они, крестьянином и охотником. А то, что он присоединился к повстанцам — патриотам, вышло совершенно случайно. И теперь, ожидая посещения призрака самого могущественного человека в истории Элдарна, он начинал понимать, что пройдет еще немало двоелуний, прежде чем ему удастся снова принять участие в ежегодном празднике урожая.

Посматривая порой на Гилмора, Гарек видел лишь, что губы его слегка шевелятся, но слов никаких не слышал и догадывался, что старый маг шепчет какие-то заклинания — видимо, хочет сообщить Лессеку, что они уже прибыли. Стоило Гареку подумать об этом, и сон у него как рукой сняло. Он даже нащупал рядом лук и колчан со стрелами, хотя представить себе не мог, что решился бы выстрелить в призрак Лессека. Но то, что оружие было наготове, несколько успокаивало его и внушало уверенность. Гарек знал Гилмора уже почти пятьдесят двоелуний, и вот теперь приходилось привыкать к мысли, что этот старик, один из самых близких его друзей — великий и, возможно, самый могущественный маг в Элдарне.

А Гилмор продолжал что-то бормотать нараспев; губы его неустанно шевелились, отмечая авен за авеном, и Гарек вскоре устал следить за своим старшим другом и, подобно Стивену, соскользнул в сон.

Сны ему снились отрывочные, бессвязные, смущающие душу. Он видел, как почти до дна пересохла река Эстрад, как съежились и сгорели посевы в полях, как крестьяне на том берегу Роны умирают с голоду. Он видел те земли, на которых трудилась его семья: богатые, тщательно удобренные, земли эти высохли, покрылись потрескавшейся твердой коркой и напоминали морщинистое лицо умирающего старика. Потом он увидел целый сонм ужасных призраков, которые беззвучно шли сквозь Запретный лес, расположенный к югу от Эстрада, и было их так много, что просто не счесть, — целая армия бесплотных духов, которые, казалось, тщетно искали нечто, навсегда ими утраченное.

Затем он увидел Речной дворец — таким, каким всегда представлял его себе в те времена, когда этот дворец еще не был разрушен, покинут всеми и брошен на произвол судьбы. Перед ним высился гордый и прекрасный замок, и флаги Роны реяли у него на башнях, а с моря дули сильные ветры наступившего двоелуния. И сам принц Маркой верхом объезжал дворец, наблюдая за установкой того прекрасного витража, самого большого в Элдарне.

А потом Гареку приснилось нечто совсем необычное: молодая женщина с Южного побережья, совершенно обнаженная, стояла на холодном полу дворцовых покоев, а он, Гарек, смотрел ей прямо в лицо и страстно ее желал. И ему казалось, что и эта женщина желает его не менее страстно. Но вдруг он понял, что лицо ее искажено совсем не страстью, а страхом, некими ужасными предчувствиями. И заметил рядом с женщиной теплый шерстяной ковер с каким-то странным рисунком, на который она отчего-то безумно страшилась ступить и продолжала стоять босиком на ледяном каменном полу.

Но чуть погодя Гарек понял, почему она боится это сделать. На этом ковре лежал какой-то звероподобный мужчина, тоже совершенно обнаженный и, как сперва показалось Гареку, пожиравший глазами девушку. Но затем он увидел, что этот голый монстр с маниакальным упорством смотрит вовсе не на девушку — нет, он, рыдая, смотрел в потолок и выкрикивал нечто неразборчивое, а потом вцепился руками в собственные гениталии и, извиваясь, покатился по полу. Дворцовая стража схватила его и держала, прижимая к полу, а та молодая и прекрасная женщина с миндалевидными очами сама приблизилась к этому жуткому самцу и, широко расставив ноги, села на него верхом, а он все продолжал жалобно причитать, глядя куда-то бессмысленным взором. И Гарек вдруг с ужасом увидел, что совсем рядом с этими странными любовниками вздымается стена огня — похоже, огнем был охвачен весь Речной дворец, и уже рушились потолочные балки, вспыхивали гобелены, слуги разбегались в поисках спасения...

А молодая женщина, словно не замечая страшного пожара, продолжала яростно совокупляться со своим отвратительным партнером.

Монотонно напевая и нашептывая заклинания, Гилмор чувствовал, как душа его постепенно освобождается из оков тела. Стоя рядом с собственным телом, продолжавшим сидеть у костра, он жадно вглядывался во тьму, простиравшуюся за пределами того круга, что был ограничен светом костра, и ждал Лессека. Хотя он и знал, что над горой Пророка дует сильный ветер, но совершенно его не чувствовал, хотя этот ветер и продувал его насквозь, а потом улетал дальше, в ночную тьму. Стивен и Гарек мирно спали у костра, уже почти догоревшего и превратившегося в груду слабо светившихся углей.

Гилмор ждал уже почти авен, когда наконец почувствовал приближение духа Лессека.

— Я здесь, Фантус, — услышал он в ушах его голос. Гилмор не слышал этого имени, данного ему при рождении, уже по крайней мере сотню двоелуний. И душа его встрепенулась, оказавшись лицом к лицу с душой давно умершего великого мага. Лессек выглядел так же, как в молодости: высокий, уверенный в себе, с коротко подстриженной бородкой и пронзительным взглядом. Одет он был в те одежды, которые некогда носили все сенаторы Лариона. На мгновение Гилмору показалось, что он снова во дворце Сандклиф.

— Приветствую тебя, господин мой, — тихо сказал он.

— У тебя усталый вид, — заметил дух; голос его гулко раздавался где-то в самом мозгу Гилмора.

— Слишком долго продолжается эта борьба, Лессек. Я действительно очень устал.

— И ты, наверное, хочешь знать, сумеешь ли ты управлять волшебным столом?

— Да, я хочу это знать, — сказал Гилмор. — Я почти тысячу двоелуний изучал всевозможные магические науки, но все еще не уверен, что готов к этому.

— Ты нашел ключ? — И призрак, как живой, задумчиво почесал подбородок.

У Гилмора даже мелькнула мысль: странно, что у духа может что-то чесаться.

— Вот этот человек, Стивен Тэйлор, — он указал на Стивена, — обнаружил тайник, где Нерак спрятал дальний портал и ключ от твоего стола. — Гилмор немного помолчал, потом все же спросил: — Но будет ли этого достаточно, Лессек?

— Да, силы и могущества в волшебном столе вполне достаточно, но вам потребуется куда больше мужества, чем даже ты, Фантус, способен себе вообразить, если вы действительно намереваетесь победить зло, взявшее власть над Нераком.

— Значит, его действительно можно уничтожить?

— Победить, но не уничтожить.