Цветы Белого ветра - Мария Митропольская

Пока Белозор разнуздывал лошадей, Ястребинка, с помощью недавно выученного заклинания, расчистила клок земли. На очищенную от снега площадку тот час же выбежали наемники и принялись сооружать костер из давно приготовленных веток и камней. Озябший Растрепай снял рукавицы и, подув на замерзшие руки, во всеуслышание изъявил желание отужинать. Северин рассеянно кивнул головой и, стряхивая наметенные с гривы Сарыча белые хлопья, задумчиво посмотрел в темноту леса. Снег застилал глаза, затуманивал взор. Поблизости находились волки, однако, для мага они не представлялись серьезной опасностью.

Наступила пронзительно тихая зимняя ночь. Похожие на опавшие лепестки, снежинки медленно и плавно кружась в воздухе, сливались с белым царством сна. Снега было столько много, что, стоило чуть-чуть задеть ветку дерева, как вниз летела целая снежная "лавина". И в такие моменты Растрепаю мерещилось, что подобным образом лес выражает свое неудовольствие по поводу вторжения на его территорию.

— У нас практически не осталось запасов. Может, попробуем диковинных плодов? — обращаясь к наемникам, предложил Белозор.

— Что за плоды такие? Откуда они? — не понял вихрастый наемник.

— Откуда мы знаем? Мы их на базаре, в Выходках купили, — объяснила юная чародейка. — Давайте котел, сейчас что-нибудь сообразим.

Через двадцать минут в котле уже булькала похлебка. Причем, ее цвет с уверенностью можно было назвать экзотическим или даже настораживающим.

— Ты уверена, что такая похлебка безопасна для жизни? — Северин склонился над кипящим варевом, пытаясь рассмотреть его содержимое.

Яська ограничилась коротким, положительным ответом и подумала о том, что, наверное, ей не стоило закидывать в котел все и сразу.

— Уповаю на твое знахарское чутье, — смиренно сказал маг.

"И свое противоядие!" — тут же подумал он, в очередной раз, примеряясь ложкой к вареву.

— Разве это едят? — втянув в себя воздух, спросил Талька.

— Какие же вы все трусишки! — хихикнула юная чародейка и, зачерпнув полную ложку похлебки, смело отправила ее в рот.

Белозор напряженно следил за каждым движением своей ученицы и даже на всякий случай вытащил пробку из фляги с противоядием, но увидев, что Яська по-прежнему пребывает в добром здравии и даже продолжает уплетать за обе щеки варево из экзотических плодов, последовал ее примеру.

— А вот в Яром, — высказался распробовавший похлебку Растрепай, — мы такого и не видели даже. То-то же они удивятся такому рассказу!

— Ага, удивятся! — Голос Тальки был полон сарказма. — Кто нас послушает? Мы из дома сбежали, а это, если ты не знаешь, клеймо позора на всю жизнь.

Разом поникшая Ястребинка и огорченный Растрепай даже не думали возражать, потому что сказанные их другом слова являлись чистой правдой.

— Яська не в счет! — В их разговор вмешался маг. — Я просил поляра замолвить за нее словечко.

Таль не поверил своим ушам и поэтому переспросил:

— Да неужели ты с моим батей говорил?

— Именно так.

— Отец догадается, что это неправда, — задумчиво сказала дочка знахаря.

— Если он желает тебе добра, то промолчит о своей догадке.

— Да мне, в принципе, все равно. Ведь я не вернусь. — Она с вызовом посмотрела на Северина, но тот лишь пожал плечами, у него не было причин противиться ее решению.

— А я бы возвратился, но только прославленным героем! — Вихрастый наемник устремил мечтательный взгляд в небо. — Тогда позор забудется и все станут шептать: "Гляди, вон идет храбрый Растрепай! Это он победил… победил… чудище какое-нибудь!" Вот это жизнь!

Маг окинул его насмешливым взглядом и откровенно издевательским тоном изрек:

— Ну-ну! Жаждешь присвоить себе лавры героя? А знаешь, у героев беспокойная жизнь: чуть что приключается, кто нападает, как думаешь, кого первым отсылают в бой?

— А что сразу я? Мы втроем пойдем! Яська найдет управу на любое чудище, на каждого гада!

— Какой мне в этом прок? — срывающимся голосом крикнула юная чародейка. — Говорю же, я не вернусь!

— Неужто всю жизнь в ученицах просидишь? — спросил удивленный сын поляра.

Вместо того чтобы ответить, Ястребинка вскочила и, в сопровождении наспех сотворенной обманки, быстро-быстро побежала прочь от места привала. Она словно растворилась в этом белом безмолвии, состоящем лишь из снега и деревьев.

— Ну не хочет она возвращаться домой! Что пристали? — маг напустился на оторопевших наемников. — Я ухожу на поиски нашей беглянки! Талька, ты за старшего!

— Совсем умом повредилась! — Растрепай взял меч и придвинулся ближе к костру. — Скорей бы вернулись! Волки воют, боязно!.. А Ярое — лучшее место на свете и мы туда обязательно вернемся.

Сын мельника полностью поддержал своего друга молчанием и судорожно сжал рукоять вынутого из ножен меча. Волков он боялся не меньше, чем нечисти.

Расстроенной Ястребинке было совершенно безразлично куда бежать, главное, прочь от глупых наемников. Она подумала о том, что в ее душе царит совершеннейшая путаница: гордость перемешалась с тоской по дому, а страх за свое будущее сцепился с радостной мыслью о том, что она превращается в очень даже неплохую чародейку. Вдобавок ко всему было обидно, что ее не желают слушать друзья — люди, с которыми она дружит без малого восемь лет. На кого ей надеяться? На Северина? Уж ему-то вне всяких сомнений безразлично все и вся кроме магии — захочет, исчезнет без следа и возможно даже насовсем… Конечно, Яська могла бы нагло объявиться на пороге дома "господина Веста", который в прошлом по нескольку раз в день приглашал юную чародейку остаться у "него" для дальнейшего обучения. Или она могла бы поселиться в каком-нибудь маленьком, неприметном селе, например, у Звенимиры и практиковать знахарские умения…

Внезапно на пути Ястребинки возник Белозор, столкновения с которым было неизбежно. В отличие от врезавшейся в него ученицы, маг покачнулся, но устоял, а она, очутилась на снегу. Поморщившись, Яська зачерпнула пригоршню снега и, приложив ее к саднящему лбу, скривила губы так, словно собралась расплакаться.

Северин подошел к упавшей чародейке, чтобы помочь ей подняться.

— Больно ушиблась? На, приложи лучше вот это, — он протянул ей тускло блеснувшую в свете обманки серебряную монету.

Пригладив растрепанные волосы и поправив слетевший с головы капюшон, Ястребинка исподлобья посмотрела на своего учителя и, взяв серебряный, последовала его совету.

— Теперь, когда голова не гудит и рассудок немного прояснился, поведай-ка мне, что стряслось? — Северин обнял ее за плечи и мягко, но настойчиво, повел обратно, в сторону оставленного ими лагеря.