В стране слепых - Майкл Флинн

– О господи! – сказал он. – О господи!

11

Детвейлер, конечно, сразу же созвал совещание в верхах.

Ред смотрел, как Чарли, взяв в руку стопку бренди, покосился на нее, потом обвел глазами стол и, встретившись взглядом с Детвейлером, сказал:

– Послушайте, а пива у вас нет?

Стоун поднял глаза к потолку, но Детвейлер, улыбнувшись, поманил к себе пальцем слугу:

– Пиво для Чарлза, – сказал он. – И для Бада тоже? Хорошо. Два пива. «Сэм Адамс Лагер» годится?

– Давайте уж три, – сказал Ред.

– Ты знаешь, они явились и начали про тебя расспрашивать, – сказал Чарли Реду. – Эти козлы из Департамента внутренних дел. Спасибо. – Слуга поставил перед ними три высоких бокала с пивом. Оно было приятного золотистого цвета, с белоснежной шапкой пены. Чарли поднял свой бокал. – Они хотели знать все, что мне про тебя известно.

Ред посмотрел на свой бокал. По стенкам бежали вверх вереницы пузырьков, становившихся по мере подъема все крупнее и крупнее. Он отхлебнул пива. Пузырьки возникают на крохотных, незаметных трещинках и дефектах стекла. Мы даже не знали бы о существовании этих трещинок, если бы на них не появлялись пузырьки. Реду пришло в голову, что эти скрытые дефекты похожи на тайные клиологические общества. Подходящее сравнение. Он отхлебнул еще пива.

– И что ты им сказал? – спросил он.

– Какая разница? Все равно тебе нельзя возвращаться. – Чарли сделал большой глоток и поставил бокал на стол. – Я сказал им, что ничего про тебя не знаю, кроме одного: ты никогда не передергивал, когда играл в рамми.

– Да нет, передергивал, конечно, – сказал Ред. – Просто ты не успевал заметить.

Чарли засопел.

– Ну и ну, – он повернулся к своему приятелю. – Пять лет мы с ним сидели в одной комнате, напротив друг друга, так что могли бы целоваться через стол – будь он немного смазливее, а я неразборчивее, и я так ни о чем и не догадался.

– Ты думай, что говоришь, – сказал Бад. – Мы тут не со своими сидим. – Он мрачно взглянул в сторону Коллингвуда и потер запястье.

– А, не беспокойся, – ответил Чарли. – Ред, так что по этой части все в порядке. Наверное, я должен теперь звать тебя Джимми?

Ред пожал плечами.

– Что в имени тебе моем? Ты же знаешь.

Пять лет-они работали вместе, и ему тоже в голову не пришло, что Чарли не просто правительственный агент. Дурацкое положение. Интересно, как чувствует себя Чарли. Если посмотреть со стороны – чистая комедия.

Стоун постучал по столу костяшками пальцев.

– Может быть, займемся делом? – спросил он. – Мы хотим услышать от каждого из вас полный отчет. Кто вы, черт возьми, такие и кого представляете?

Чарли поднял одну бровь, взял в руки бокал и взглянул на Реда.

– Сегодня у нас бенефис дилетантов, а?

Бад усмехнулся, а Стоун покраснел. Ред улыбнулся Чарли и поднял свой бокал, показывая, что пьет за его здоровье. До чего приятно снова иметь дело с профессионалами! Он откинулся на спинку стула.

– Я думаю, настало время наконец разобраться, что к чему. – Он обвел взглядом стол. Детвейлер с дочкой. Стоун. Четыре мушкетера. Чарли с Бадом.

– Меня зовут Джимми Кальдеро, я представляю Ассоциацию утопических изысканий – истинную наследницу первоначального Общества Бэббиджа. – Стоун засопел, и Ред подался вперед. – У нас позади история, которая насчитывает больше 150 лет, Стоун, только сейчас нет времени о ней говорить, да вам и нет нужды все это знать. Если вы не читали бомонтовскую распечатку, лучше уж молчите.

Ред произнес это, почти не повысив голоса, но Стоун смущенно заерзал в своем кресле. Дженни Бэррон посмотрела на него, презрительно скривив губы. На Реда она не смотрела, но он время от времени чувствовал на себе ее быстрый, холодный, оценивающий взгляд. «Крутая сучка», – подумал он. Стариковское добродушие Детвейлера выглядело резким контрастом по сравнению с жесткой бесцеремонностью обоих младших его партнеров. «Даже здесь, – подумал он. – Даже сюда проникла гниль». Сара права – есть в клиологии что-то такое, что лишает человеческого облика тех, кто ею занимается. Должно быть, все дело в отстраненности. Когда человек из субъекта превращается в объект. А от отстраненности до господства всего один маленький шаг. Когда не терпится заставить людей вести себя так, как они должны бы себя вести согласно твоей науке. Разве редко случается, что психиатр злоупотребляет состоянием своего больного, а работники социальных служб обижают тех самых людей, которым обязаны помогать? За спиной у «ДБС» было полтораста лет весьма прибыльной пассивности; тем не менее он чувствовал, как чешутся руки у Стоуна, а может быть, и у Бэррон. Как им не терпится потянуть за ниточки, приводящие в движение марионеток. Что это – опьянение властью? И чем это отличается от его намерений воспользоваться Ассоциацией? Тем, что у него-то цели благородные?

Он вспомнил, как тоща, во время панического бегства в горах к дому Уокера, Сара сказала: «Все та же старая история». Та же старая история. Цель оправдывает средства. Но у него по крайней мере есть смягчающее обстоятельство – он взялся за эти ниточки против своей воли.

– А это мой старый боевой товарищ, – Ред показал на Чарли, который допивал свое пиво. – Он представляет Тайную Шестерку.

Это была, конечно, всего лишь догадка. Может быть, Тайную Шестерку, а может быть, группу «К». Или еще какую-то группу, о которой он никогда и не слыхал. И если так, то вполне можно собирать вещички и отправляться домой.

Бад со стуком поставил бокал на стол.

– Откуда ты знаешь?

Чарли удовлетворенно вздохнул, осторожно поставил свой бокал и вытер губы салфеткой.

– Замечательное пиво, – сказал он Детвейлеру, скрестил руки на груди и улыбнулся Реду. – Он не знал. Он угадал. Это ваши люди забрались в файлы Лайсэндера Спунера, да?

Ред увидел, что глаза Чарли зловеще сощурились. Чарли насторожился. Не знает, насколько можно доверять мне, да и вообще Ассоциации. Если уж на то пошло, что я на самом деле знаю про Шестерку? Что Чарли ее член? А кто такой Чарли? «Как обманчив внешний вид, не все золото, что блестит», – мелькнули у него в голове строчки из Гильберта и Салливана.

– Наши подлинные враги, – сказал он всем остальным, – не люди Чарли. («Во всяком случае, я на это надеюсь».) Это банда из Европы, которую мы называем «группой К».

Он рассказал им про чужой файл, про Говард, про то, как опоили чем-то Глорию Беннет.

Чарли поджал губы.

– Значит, вы о них знаете.

– Слишком длинный у тебя язык, – сказал ему Бад.

Чарли ткнул большим пальцем в Реда.

– Да он уже о них знал.

– Верно, но остальные не знали.

Чарли опять поджал губы.

– Нет, Джимми прав. Эта его «группа К» – действии тельно наш враг. Смотри, что они сделали с нашим отделением в Оберлине. Не беспокойся, Бад, с Кругом я потом все улажу, но я думаю, они меня в этом поддержат. – Он повернулся к остальным и положил руки плашмя на стол. – Дайте я начну с самого начала. Распечатка перепугала нас до полусмерти. Мы всегда считали… Да нет, что я вам буду говорить, сами понимаете. Мы решили выяснить, в чем дело. – Он взглянул на Реда. – Одна из утечек, которые обнаружил твой приятель Кеннисон, была наша. И телефонный звонок тоже. – Он стиснул кулаки и принялся их разглядывать. – Ну, звонок – это было сверх утвержденной программы, но Ора… В общем, люди из Общества Бэббиджа прикончили одного ее приятеля, репортера из «Таймс».

Ред поднял бровь.

– Гуваниса?

Чарли удивленно взглянул на него.

– Ты что, все списки в голове держишь? – Он повернулся в кресле и поманил к себе слугу. – Будьте добры, повторите, пожалуйста. – Он описал пальцем в воздухе несколько кругов, потом обратился к Детвейлеру: – Я полагаю, этот ваш человек в курсе всего?

Детвейлер улыбнулся и развел руками, но ничего не сказал.

– Давайте дальше! – сердито сказала Бэррон. Чарли усмехнулся.

– Спокойнее, спокойнее. Так вот, как я и говорил, мы пошарили в базах данных Кеннисона, и как вы думаете, что мы там нашли? Еще три утечки. Ничего себе, а? Помните ту сцену из «Хватай деньги и беги», где Вуди Аллен хочет ограбить банк, а тут появляется другая банда, которая тоже хочет ограбить тот же банк?

Он покачал головой. Слуга поставил перед ним бокал пива.

– Кеннисон обнаружил всего три утечки, – заметил Ред.

– Да? Так мы оказались умнее его. – Чарли сделал большой глоток, и Ред почувствовал раздражение: слишком уж он тянет. Он видел, что и остальные сидящие за столом нетерпеливо ждут. Коллингвуд заметил его взгляд и криво ему улыбнулся, как будто хотел сказать: «Теперь вы понимаете, каково это?» Ред почувствовал, что слегка краснеет, и вспомнил, как морочил головы Четырем мушкетерам, а еще раньше – Саре. Но от этого он, конечно, только проникся к Чарли еще большей симпатией: он понимал, что тот отчаянно старается собраться с мыслями и сообразить, что можно сказать, а что нельзя.