Осознание - Вадим Еловенко

- Тот кто сейчас в милиции… он неисправим. - сказала Катя, когда я ей назвал. - Уже нет. раньше быть может. Но тот кто способен убить вот так… буквально ни за что просто от страха… общество должно быть абсолютно невменяемым, чтобы не защищать себя от таких. Какие бы классные адвокаты у него не были, альтернативку он не получит. Пусть надеется на пожизненное. Высшую меру уже пару лет никто не приводил в исполнение, да и до того случая почти десять лет не было казней. Это не мораторий это здравый смысл. Коха, нельзя в обществе, где активно практикуется смертная казнь разглагольствовать о гуманности текущего строя. Только и всего… Я уже утомился оттого, что она меня называла кличкой, и сказал:

- Слушай, а можно с тобой договорится, принцесса, - я специально сделал намек на ее происхождение, - чтобы ты меня назвала только по имени.

- Я и так стараюсь. - сказала она и даже не повернулась. - И не называй меня принцессой. Меня так только отец называл. Но он очень серьезно это говорил словно он сам король. Я кивнул, но Катя не услышав ответа спросила:

- Хорошо, Алька?

- Угу. - промычал я. - Ты что там кстати делаешь?

- Читаю про твоего Вовку… - как ни в чем не бывало, сказала она. Я не поверил. Поднялся и подошел к терминалу.

На экране был довольно убористый текст, разделенный вместо параграфов жирными линиями.

- Мне просто стало интересно где он и что с ним стало. - сказала Катя чуть подвигаясь что бы и я мог прочитать. - Задала поиск в свободных источниках: фамилию и имя. Я же помню как его зовут. Он ко мне клеился две недели на ВБНК.

Она это сказала с улыбкой, а вот я даже не улыбнулся, прочитав, что она нашла информацию по нему на сайте Минюста. Прокрутив в самый низ текст с дрожью в голосе прочитал:

- …Арестован и осужден… решение суда номер…

- Так это когда было. Это же за ваши старые проделки. - отмахнулась Катя.

- Ты дату Катюх смотри! Найди мне это решение суда. Пожалуйста.

Катя быстро нашла решение суда и я прочитал его игнорируя стандартные витиеватые фразы ища только сам результат.

- Рецидив. Вот дурачок - негромко прочла первой и выругалась Катя. Пока я пытался найти это место она продолжила, скользя курсором: -. Запрет на альтернативную. Запрет на досрочное. Запрет на занятие должностей… так-с тут долго перечислять. Запрет на публичные выступления. Запрет на службу в армии. Запрет на пересечение границы двадцать лет. Копия отправлена представителю комитета стран участников договора о пресечении передвижения социально опасных личностей. Запрет на ведение издательской деятельности пожизненно. Копия отправлена в Минпечати…

Она читала, а я… я не верил. Словно это чья-то злая шутка. Я даже на секунду представил, что это сама Катя меня разыгрывает. Только то, что я сам знал этот ресурс Минюста досконально, свое дело в нем рассматривал когда-то, остановило меня в возгласе негодования.

- Пересмотр приговора может быть только по вновь открывшимся обстоятельствам. Точка. - как-то странно веселящимся голосом закончила Катя.

- А что смешного? - не выдержал я. - Что смешного что парня который спас эту долбанную ВБНК, сделал для страны огромную работу, сейчас упекли за какую-нибудь ерунду…

Кате, наверное, стало стыдно, она молчала какое-то время, перескакивая по страницам Сети, а потом найдя что искала зачитала уже жестким голосом:

- … участвовал в массовых беспорядках в городе Нижний Новгород, при задержании оказал яростное сопротивление, тяжело… ТЯЖЕЛО - повторила она с ударением - ранил сотрудника правоохранительных органов. На суде вел себя вызывающе. Оскорблял суд и государство. Признан виновным по всем статьям обвинения. С учетом отягчающих обстоятельств, тут перечислять долго тоже, осужден на девять лет лишения свободы с отбытием наказания в колониях ЦКИНа, с правом ЦКИНа использовать труд осужденного в рамках государственных задач. Я еще раз перечитал и спросил раздраженно:

- Что такое ЦКИН? Сто раз слышал и не знаю что это. Катя отъехала от терминала и сказала:

- Центральный комитет исполнения наказания при Минюсте. Но на самом деле это отдельная контора. Клали они болт на всех кроме Верховного Судьи. Они действительно решают госзадачи. Очень плотно когда-то работали с медиками. Когда надо было проводить клинические испытания на людях. Да и сейчас работают, наверное. Считай что это тоже альтернативка только в худшую сторону.

- Я уже понял. - сказал я.

- Да ты не думай они же там реально добровольцев из своих заключенных ищут. Если ты участвовал в экспериментах принесших реальную пользу, то на все запреты о досрочном освобождении можно плевать. Дело возвращается в суд и по «вновь открывшимся обстоятельствам» решение изменяется.

- Я думал это если найдутся доказательства его невиновности.

- Ну, и это тоже. - вяло сказала Катя. Она с тоской посмотрела на меня и спросила: - Ты сильно расстроился? Ты же говорил, что вы с ним поссорились тогда еще.

Я, не отвечая присел на корточки перед терминалом и раскрыв папку с сохраненными роликами митинга в Нижнем запустил тот, где ОМОН избивает кого-то. Я трижды просмотрел ролик, но так и не смог разглядеть даже близко лицо избиваемого. Но отчего-то во мне появилась такая уверенность, что это именно он там корчится под ногами бойцов в броне. Катя подъехала на стуле сзади и положила мне ладони на плечи.

- Прости. - сказала она почему-то.

- За что? - огрызнулся я.

- Что стала искать про этого… твоего. За то что тебе показалось что я рада что его посадили. Да и за то, что я наверное не много не понимаю тебя… Мне казалось что ты завязал с этим…

Я кивая ничего не говорил. Потом повернулся к ней и просто в отупении сел на пол у ее ног. Обнял их и спросил, уже заранее зная ответ:

- Ты никак не сможешь помочь ему?

Я чувствовал уперевшись лбом в ее острые коленки что она смотрит на мои волосы и медленно качает головой. Потом она вздохнула и прочитала снова из выдержки приговора:

- Тяжело ранил сотрудника правоохранительных органов. На суде вел себя вызывающе. Оскорблял суд и государство… - она подумала, что мне этого недостаточно и сказала: - Ему нельзя помогать. Не надо мараться. Не отмоешься потом.

Я кивал, понимая, что не имею права, о чем-либо ее просить или умолять. Какая глупость-то кругом. И тот, кто ждет суда… и Вовка… все они кажется, окончательно пропали для нормальной жизни. Вовка же все прекрасно знал и понимал. Он же не боялся как тот другой. Он наоборот НИЧЕГО не боялся. Словно специально шел на конфликт. Он что? Так желал пропасть в этих лагерях ЦКИНа? Катя погладила меня по голове и словно оправдываясь сказала:

- Я, правда, ничем не смогла бы помочь, даже если бы хотела. Я не уверена, что даже Судья бы пошел на нарушение закона ради своих родственников. А уж мне сикухе, и подавно откажет. Еще и отцу все выскажет. Был такой Еврипид… Так он сказал, что преступления можно совершать только ради государства. Единственное что бы он сделал это в рамках системы подсказал бы как быстрее выпутаться. Подсказал бы как куда напроситься, чтобы быстрее срок прошел. К примеру, перевестись в полярные лагеря. Это не Юг с его радиацией. Это не участие в сомнительных программах. Это обычная работа, на которую вечно не хватает рук. Но если он не дурак то сам все сделает. Но ты не приближайся даже к нему. Я не хочу, чтобы потом, половина служб контроля обсуждала с кем водиться и спит дочка Энергетика.

Я поднял голову и посмотрел ей в глаза. Встал и отряхивая брюки сказал неуверенно:

- Кать уже утро. Мне завтра в институт. Я пойду домой… хочу хотя бы душ принять пару часов поспать электронную планшетку взять, а то опять буду просто так сидеть, ничего не записывая. Она, держа меня за руку, попросила:

- Не уходи сегодня. Я тебя так ждала все это время. Я никогда в жизни никому своих слез не показывала, а тут прямо на работе разревелась вчера. Я ведь не просто так тебе все это сегодня показывала. Надеялась, что ты поймешь каково мне. Жить не одной, не двумя, и даже не тремя жизнями. И везде пытаться оставаться честной. И с самой собой и с другими. И все, потому что меня угораздило родиться у моих родителей.

Я криво усмехнулся и даже хотел что-то сказать по этому поводу, но передумал. Зачем еще ее расстраивать. И так столько оказывается дерьма вокруг.

- И как дальше? - не удержался я когда она затянула меня на диван. Молча с грустью улыбаясь Катя сделала жест бровями, мол, кто его знает.

- Ты уедешь уже скоро. Я тут один куковать буду. Найду себе подружку. Ты там вообще выйдешь замуж за какого-нибудь титана мысли. - я говорил с усмешкой, но Катина улыбка пропала. - Мне придется всю жизнь молчать, что знал и довольно близко дочь Энергетика. Тебе тоже что ты конкретно отрывалась с простым студентом. Что бы не компрометировать тебя, если вдруг твой папа попросит тебя выйти замуж за того же сынка Генерала. А что? Чем не династический брак? Катя, наклонив голову, спросила: