Искупление (СИ) - Юлия Григорьева

— Нападайте.

Воины окружили своего господина, каждый по разу атаковал для разогрева, а после начали нападать парами, пятый наемник больше следил за тем, чтобы противники не изувечили друг друга в пылу схватки. Он встревал, когда становилось слишком жарко, разгоняя противников по сторонам.

— Трое, — потребовал Найяр, отбивая новую атаку. — Мне нужно больше.

— Зашибем, — предупредил Нордос.

— Посмотрим, — криво усмехнулся его сиятельство.

И воины напали, окружая герцога, но оставляя ему лазейку на отход. Найяр ожесточенно отбивался. На ходу умудрился расстегнуть камзол и скинуть на землю.

— Четвертый!

— Господин, — воззвал к нему один из воинов.

— Четвертый, я сказал, — зарычал герцог, отбивая двойную атаку Нордоса и Торсона.

В игру вступил четвертый воин. Герцога теснили к роще, он продолжал огрызаться, но испарина уже покрывала его лицо. Волосы прилипли ко лбу, дыхание стало тяжелым, и кровь мчалась по венам, пьяня правителя Таргара. Забыв об осторожности, он под нырнул под руку одного из наемников, отбил выпад другого, крутанулся, и меч третьего распорол рубаху, окрашивая бок герцога кровью.

— Стоп! — крикнул пятый воин, не вступавший в схватку.

— Нападать! — заревел Найяр, вновь вставая в стойку.

Еще не все, еще рано, еще кипела кровь. Он напал первым. Четвертый наемник незаметно отошел в сторону, зная, что его сиятельство этого не заметит. Убивать своего господина воины не собирались. Различия боя тренировочного и на жизнь они прекрасно знали. Вскоре и третий начал отступление, заметив, что кровавое пятно на боку герцога еще увеличилось.

Найяр проследил этот маневр, но удерживать уже не стал, довольствуясь парой нападающих. Вскоре рукав одного из нападавших так же пропитался кровью. Его место занял третий воин, а вскоре вернулся и четвертый, вновь тесня герцога к роще.

— Проклятье, — рыкнул его сиятельство, вновь забывший об осторожности. — Не останавливать бой!

Возле рощицы он оступился, голова начала кружиться, но Найяр сделал еще несколько выпадов. Торсон отбил, переглянулся с Алкером, и они атаковали одновременно. Герцог оказался приперт к дереву, острия двух мечей уперлись ему в грудь и горло.

— Стоп! — вновь крикнул пятый воин.

Наемники убрали мечи, и герцог утер пот, криво усмехнувшись.

— Отличный бой, — произнес он и сполз по стволу вниз, тяжело дыша, но достигший того, чего желал.

— Ваше сиятельство, — Нордос присел перед ним. — Дозвольте, раны посмотрю.

— Царапины, — отмахнулся Найяр.

— Господин…

— Не мешать! — рявкнул герцог и закрыл глаза, погружаясь в день Виттарской битвы.

Это была решающая битва, после которой ему пришлось пойти на переговоры Виттарцы и бриты наступали. Они жали таргарское войско к собственной границе, за которую таргарцы сумели вырваться, захватывая приграничные крепости Виттара. Бриатарк стал сюрпризом, который переломил ход войны, вынуждая Найяра Грэима пойти на неприятное, но выгодное соглашение. Этим соглашением стала Аниретта Бриатакская — принцесса-перезрелка, набожная зануда, воротившая Найяра с души только одними звуками своего голоса. Но в ее приданое входили Дайларские земли, и это подходило его сиятельству. Он подписывал тогда соглашение, гоня из своей головы мысли о той, которая осталась в Таргаре… Да, в тот момент он готов был сделать из любимой не жену, а любовницу, только об этом он никогда не расскажет своему сокровищу. Она должна быть убеждена, что Найяр всегда желал видеть на троне своего герцогства только ее.

Герцог тряхнул головой, отгоняя от себя мысли о маленькой фее, которая сейчас была в объятьях проклятого Грэира.

— К бесам! — крикнул герцог, ударив кулаком по земле.

Боль в боку и руке опять отрезвила, и он снова закрыл глаза. Виттарская битва… Это было, когда началась мясорубка. Он остался один, наемники бились рядом, но были заняты своими противниками. На Найяра, который всегда сам вел войско, выскочили двое. Одному он выпустил потроха сразу же, второй оказался достойным противником, и герцог переключил на него внимание полностью.

Найяр вспомнил металлический привкус крови во рту от прокушенной губы, песок на зубах от пыли, поднятой ногами сотен сражающихся. Вспомнил крики и звон металла. Где-то среди его воинов был и Тиган, и он хотел избавиться от него еще тогда, но тот умудрялся избегать смерти, остервенело дерясь за свою жизнь, что с врагом, что с посланными его сиятельством убийцами. Война спишет любую смерть, даже обоснований не надо, ни политических, ни случайных.

Это был его мир, мир воина. Он всегда чувствовал себя в сражениях почти богом. Смотрел в глаза смерти, и не боялся ее. Убивал без жалости, и умирать готов был ни о чем не жалея, разве что о том чуде с серыми глазами, что так упорно не желала принимать честь, которую он оказывал ей своим вниманием…

— Уйди, — Найяр снова мотнул головой.

Удар в спину был настолько неожиданным, что герцог даже не сразу понял, что его оттолкнули. Только успел увидеть, как высокий широкоплечий таргарец сносит голову виттарцу, уже подобравшемуся к нему, Найяру, слишком близко. После неизвестный спаситель принял на острие противника герцога, чем взбесил того. Но орать на своего спасителя его сиятельство не стал. Поднялся и хлопнул по плечу.

— Имя? — коротко спросил герцог.

— Фрэнэр Грэир, — мужчина склонил голову.

Найяр уцепился за этот момент, прокручивая его в голове вновь и вновь. Что же было… Хлопок по плечу, Грэир… Точно, он поморщился, и Найяр подумал, что попал по ране. Не все, что-то еще… Поклон, да, Фрэн всегда только обозначал его, но герцог на это внимание не обращал, а сейчас вдруг обратил. Никогда не проявлял почтения. Поморщился.

Найяр распахнул глаза. Неприязнь, Грэир изначально испытывал к нему неприязнь, но он не обратил внимания, почему? Потому что в пылу боя было не до этого, после они достаточно много разговаривали. К Грэира оказался пытливый ум, и он много спрашивал его сиятельство о местах, где тот бывал, и Найяр рассказывал. Стоп!

— Акцент! — в голос воскликнул герцог. — Точно!

Был акцент. Некоторые буквы Грэир произносил, смягчая. Это еще забавляло Таргарского правителя. Но потом акцент исчез, но Найяр уже мало общался со своим спасителем, потому забыл и об акценте, и не заметил, когда тот исчез. Последнее время он точно разговаривал, как истинный таргарец. Во дворце так уж точно.

— Он не призрак, он не таргарец. Но у кого такой акцент?

Найяр мучительно думал, но никак не мог понять. Оставив эти мысли на потом, герцог поднялся, осмотрел себя. Он задрал рубашку и презрительно фыркнул. Царапина и есть. Кровь уже остановилась, но промыть было нужно. Этим пусть займутся лекари в следующем городе. До него было недолго. Беглецы должны были направиться туда, если опять бесов Грэир не свернул куда-нибудь.