Пути Предназначения - Влада Воронова

— Что за вздор? — возмутился эмиссар. — Авдей Северцев — Погибельник либо наперсник Погибельника, его ближайшее доверенное лицо.

— Следствие разберётся. А сейчас не совершайте ничего такого, что можно было бы квалифицировать как сопротивление высшим государственным приказам.

— Да, — покорно опустил голову эмиссар. — Я иду с вами, капитан.

Найлиас ждал в переулке неподалёку от здания Преградительной коллегии. Одет в форму армейского спецназа, к уху прицеплен коммуникатор. В руке бластер.

Рядом замер Гюнтер. Тоже в форме, с оружием и коммуникатором.

— Северцева повезут в охранку завтра, двадцать четвёртого ноября в ноль часов сорок минут, — сказал Найлиас только для того, чтобы снять напряжение.

— Уже сегодня, сударь. Сейчас ноль часов десять минут. И не надо лишних слов. Братство было кратчайшим путём к Избранному, поэтому я ушёл в братство. Братство предало Избранного, орден его спасает, поэтому я с орденом.

— Гюнт, я…

— Скоро вы увидите его, сударь. И тогда всё поймёте.

— Я уже понял самое главное: Авдей Северцев, которого ты именуешь Избранным, избавительско-погибельническую идею не приемлет категорически.

Гюнтер улыбнулся:

— Вы ведь сами говорили мне — для того, чтобы осознать своё истинное Я, нужно время и дело, которое потребует приложения всех имеющихся сил. Скоро Авдей поймёт, кто он на самом деле, и тогда позабудет весь тот бред, которым заморочил ему голову отец.

— Мне этот бред показался самым разумным из всего, что я слышал с той минуты, когда прилетел в Бенолию.

— Однако вы подчинились приказу ордена забрать Авдея Северцева, — возразил Гюнтер.

— Приказы не обсуждают, — ответил Найлиас.

— Когда Авдей будет за пределами Бенолии, вас не только вернут на оперативную работу, но повысят по сравнению с тем званием, которое было у вас до моего побега.

— Ты поэтому со мной пошёл? Хочешь загладить вину? Но ты ни в чём не виноват!

Гюнтер шевельнул желваками, отвернулся.

— Не в это дело. Не только в этом. Я надеюсь… Я верю… — Он посмотрел на Найлиаса. — Орден не для вас! Он похож на ледяную пустыню. А вы другой. Авдей действительно Избранный… Он откроет для нас новый путь, где мы будем вместе — вы, я и Николай.

— Не ты ли называл Николая предателем и убийцей?

— Я поспешил в суждении. Коля не мог сделать копирайт сам. Вы же знаете, какой он на самом деле! Его братки заставили.

Найлиас усмехнулся:

— Твой Коля не приемлет ни малейших сомнений. И никогда не простит того, кто заставит его сомневаться.

— Его заставили, — упрямо повторил Гюнтер. — Братки во имя своих целей способны на всё, на любую подлость! Они могли даже взять в заложники его семью.

У Найлиаса ломано изогнулся хвост.

— Да, это возможно. — Найлиас дёрнул себя за воротник форменной куртки так, словно ему не хватало воздуха. — Конечно, заложник. Он что-то упоминал о том, что старшая сестра живёт в городе совсем одна и работает очень много, домой приходит только ночевать… Если такую похитить, соседи ничего не заметят, а на работе всем плевать на мелких служащих: один раз не пришла — уволят, не интересуясь причинами, вот и всё внимание к исчезновению… Но почему Николай ничего не сказал мне? Я нашёл бы способ её освободить!

— Вам и так из-за нас досталось, незачем новую головную боль добавлять, — твёрдо сказал Гюнтер и тут же запоздало обиделся: — Мне он тоже ничего не сказал.

— Коле только и не хватало, чтобы ты ещё в заложниках оказался! — буркнул Найлиас. И добавил, убеждая не столько Гюнтера, сколько себя: — Когда речь заходит о страданиях близких, мы все теряем рассудок. Светозарные правы, запрещая привязанности.

— А без них и жизнь не жизнь.

— Да, — согласился Найлиас.

Гюнтер опустил голову.

— Коля сможет меня простить? Ведь я обвинил, не разобравшись. Даже слушать его не захотел… Только сейчас догадался, как всё было на самом деле.

Найлиас пожал ему плечо.

— Не бойся, Гюнт. Твой брат понимал тебя раньше, поймёт и теперь.

У Найлиаса тихо пискнул коммуникатор.

— Время, командир, — сказал боец. — А на воротах тихо.

— Ждать, — приказал Найлиас. — Десятиминутное опоздание в пределах нормы.

— Откуда пришла информация по Северцеву? — спросил Гюнтер.

— Не бойся, не подстава. Коллегианцы жуткие бюрократы, от них так просто даже с предписанием ВКС не уйдёшь, не то что с цидулькой из охранки. А информация надёжная. В охранке немало светозарных. Это самый надёжный способ быть в курсе всего, что происходит в Бенолии. В конечном итоге все сведения сходятся к ним. И, надо отдать должное папаше твоего приятеля, оперативно.

Пискнул коммуникатор.

— Всем внимание! У ворот движение. Вижу лётмарш-бус. Две лёгких машины сопровождения.

— Готовность один! — приказал Найлиас.

— Всем внимание! Кортеж выстроился, пошло движение в сторону юго-запада.

— Готовность ноль! Провожаем до площади.

Найлиас и Гюнтер сели на авиетки — воздушные мотоциклы.

— Группа-один, внимание! — сказал Найлиас. — Кортеж брать над площадью. Группа-два, в прикрытие.

— Кортеж над площадью, — доложил боец.

— Внимание всем! — приказал Найлиас. — Пять, четыре, три, два — захват!!!

Небесные картины видны и над Гирреаном.

«Значит, пустошь не проклята, — подумал Клемент. — Иначе небо не дарило бы этой земле высшую из своих благодатей».

Делать в Гирреане нечего. Оба Северцевых арестованы, младший передан в коллегию, которая благополучно отрежет ему голову как Погибельнику.

Но капитан приказал ждать до вечера двадцать четвёртого. И Клемент ждал. «Ты проводишь дознание о том, причастны ли Винсент Фенг и Ринайя Тиайлис к деятельности Погибельника. Когда выяснишь, что не причастны, возвращайся».

Пусть такое дознание и чистая фикция, но в посёлке, где жил Авдей и Фенг с Тиайлис, побывать надо.

Клемент поговорил с персоналом интерната, где работал Фенг, заглянул в СТО. Ровным счётом ничего интересного не услышал и не увидел. Обычная людская жизнь, точно такая же, как и у всех… Настораживало только внезапно открывшееся обилие талантов у ничем ранее не примечательного секретаря, заурядной придворной куклы.

С другой стороны, зачем бы Фенгу раскрывать свои дарования в Мёртвоглазом Городе? Там они не нужны никому…

Свидетелем того, как Фенг дал пощёчину императору, Клемент не был, зато видел ненависть, с которой смотрел на своего недавнего Исянь-Ши Цалерис Аллуйган. Император ещё дёшево отделался.