В канкане по Каннам - Венди Холден

— А я так надеялась познакомиться с ним, — огорченно произнесла та.

— Тебе бы он понравился! — подлила масла в огонь Одиль.

Кейт промолчала, разозлившись, что на нее набросились две восьмидесятилетние старухи. Бабушка нахмурилась и снова посмотрела на Даррена:

— И кто же это тогда? Откуда ему известно мое имя?

— Бабушка, это же Даррен.

— Миссис Гокроджер. — Младший репортер почтительно кивнул.

— Ты видела его, — подсказала Кейт. — Он из «Меркьюри». Мы вместе работали, и Даррен иногда заходил на чай.

— Может быть, у меня тогда волосы были другого цвета, — подсказал младший репортер.

— Раз он не твой парень, мне все равно, — сказала старушка. — Никогда бы не подумала, что ты можешь связаться с человеком, который выглядит так, словно засунул пальцы в розетку.

Одиль это замечание позабавило, Даррен разозлился, а бабушка начала расстегивать плащ.

— Лучше его снять, а то я не почувствую разницы, когда выйду на улицу. Пошли, дорогая, — скомандовала она графине, — покажи мне свою кухню. Пора приниматься задело. Тебе станет гораздо лучше, стоит только хорошенько поесть. Уж поверь мне!

— Ты очень добра, — улыбнулась Одиль. — Меня очень заинтересовала «пятнистая собака»!

— Ничего странного, что ты в таком состоянии, — ворчала бабушка. — Мало того что ты не ешь, так у тебя и мебели в доме почти нет. Нужно купить несколько удобных кресел. И картины получше. — Выходя из комнаты вместе с Одиль, она бросила равнодушный взгляд на полотна Пикассо. — Они будут сниться мне в кошмарах!

— И мне, — с легкой улыбкой согласилась графиня.

Глава 29

— Дорогая, — воскликнула Селия, — ты ничего не заметила?

Утро было в самом разгаре. В ресторане при отеле «Де тур» Кейт помогала Селии накрывать столы — теперь они работали и во время ленча. Все мысли Кейт, как обычно, были о Фабьене, и она снова пыталась заставить себя не думать о нем.

Хотя Кейт поддерживала теплившийся в душе огонек обиды, она все чаще с грустью и даже с сожалением вспоминала вспыльчивого художника. Правильно ли она поступила, гордо удалившись из студии во время той ссоры? Конечно, Фабьен вел себя очень грубо, но ведь она убралась из любви к нему. Но если он намеренно не убирал там, стоило ли удивляться, что он так на нее разозлился? Но сделанного не воротишь. Их отношения оказались в буквальном смысле смыты водой.

— Что я должна была заметить? — Кейт оглянулась по сторонам. — Ах да, ты имеешь в виду новые зонты, который заказал себе старый ворчун?

На другой стороне площади вечно недовольному хозяину кафе «Де ла пляс» привезли зонты от солнца.

— Тоже белые, как наши…

В ресторане теперь было так много посетителей, что места под арками уже не хватало и по вечерам столики выставлялись прямо на площадь. И когда они стали работать во время ленча, решено было купить большие белые зонты. Селия очень придирчиво отнеслась к выбору нужного размера, формы и определенного вида древесины, чтобы посетители были надежно укрыты от палящего солнца. И поступок хозяина кафе «Дела пляс» вызывал скорее радость, чем раздражение. Он лишь подтверждал успех их ресторана и его растущую популярность, что не могло не отразиться на заведении напротив. И все же потребовалось некоторое время — и несколько резких высказываний со стороны Селии, — чтобы хозяин кафе осознал свою выгоду.

— Он очень серьезно воспринял твои советы, — заметила Кейт, наблюдая, как тот вынимает зонты из пластиковой упаковки. Селия не могла больше смотреть, как чахнет кафе, и несколько дней назад подошла к его владельцу и заявила, что давно пора прекратить дуться и начать ковать железо, пока горячо. Или монеты, пока открыт их ресторан. Хозяин кафе сначала возмущался и сыпал обвинениями, но потом все же остыл, сделал правильные выводы, уволил нерадивого повара и взял молодого ловкого выпускника местной кулинарной школы. И теперь посетителям кафе предлагали «прованские блюда в оригинальном исполнении». Кейт несколько сомневалась в таких изобретениях молодого повара, как «обнаженные равиоли», которые представляли собой одну начинку без теста. И все же новое меню кафе «Де ла пляс» — облегченное, как и рекомендовала Селия, — оказалось прекрасным дополнением к более основательным блюдам, которые предлагал их ресторан. С того момента дела в кафе пошли гораздо лучше. Изменилось и поведение его хозяина, хотя вряд ли он стал другим человеком. Он пару раз пытался улыбнуться Кейт и перестал пинать кошек, после того как Селия заметила, что это может расстроить посетителей.

Кейт наблюдала, как толстяк тужится, открывая зонты, — его лысина на солнце покрылась потом. Даже издалека было ясно, что он сэкономил. И как она могла думать, что такой жалкий человек способен напугать ее до смерти?

Конечно, он был одним из главных подозреваемых, правда, она всегда сомневалась, достаточно ли он силен физически, чтобы изображать призрака. Человек с таким варикозом никак не мог гнаться за ней по дворцу Каскари. Хотя призрак перестал появляться — по крайней мере Кейт хотелось в это верить. Ведь новость о том, что Одиль собирается передать картины Пикассо государству, уже наверняка достигла Хардстоунов.

Кейт съехала из дома графини — с возвращением хозяйки ей не нужно было больше там оставаться, к тому же бабушка с удовольствием согласилась занять комнату внучки. А девушка с радостью переселилась в отель — и не только из-за свободно разгуливающего по ночам призрака. Чем дольше она оставалась в доме графини, тем больше была вероятность столкнуться с Фабьеном. А ей этого совсем не хотелось.

А бабушка, конечно же, не упоминала о том, что видит призраков. Чаще всего она была занята расхваливанием Фабьена.

— Почему вы не можете помириться? — то и дело спрашивала она.

— Потому что он видеть меня не желает!

— Господь всемогущий! — возмущалась старушка. — Вас нужно столкнуть лбами.

«Как жаль, — подумала Кейт, стараясь отвлечься от мыслей о художнике, — что мне так и не удастся выяснить, кто меня пугал!» Сначала из списка подозреваемых был исключен Кен, потом Марк де Прованс. Теперь и Николь можно было вычеркнуть — Селия рассказала Кейт, что после ухода из отеля «Де тур» та работает по ночам в стриптиз-баре «Техас», что по дороге в сторону Антиба. И все же если призрак как-то связан с братьями Хардстоун, почему он не был низким и толстым? Скорее всего эту роль играл кто-то из их шайки.

— Я говорю вовсе не о нем, — продолжала Селия. — Ты больше ничего не заметила? — Расправляя скатерть, она махнула рукой над столом.