Битвы за Кавказ. История войн на турецко-кавказском фронте. 1828–1921 - Уильям Аллен

В течение июля прибытие подкреплений позволило Данстервилю создать гарнизон в Реште и обеспечить охрану дороги из Казвина в Энзели, а его патрули несли службу на дорогах Казвин – Биджар и Казвин – Тебриз. К счастью для британцев, турки (которые находились уже в Тебризе) не предпринимали активных действий.

В Энзели Данстервиль обнаружил, что политика красных сильно изменилась по сравнению с февралем; однако для немедленного наступления со стороны Каспия у британского командования не было никаких дополнительных войск, кроме казаков Бичеракова. Было решено, что Бичераков будет временно тактически сотрудничать с красными: они должны были помочь в транспортировке казаков морем в Баку. Казачий вождь между тем планировал высадиться не в Баку, а в Альяте, примерно в 65 км к югу от города, где железная дорога, идущая от станции Ганья, проходит по берегу моря и резко поворачивает на север, к нефтяной столице. Бичераков хотел сохранить независимость от многочисленных конфликтующих между собой политических фракций в Баку; одновременно он собирался, совершив смелый рейд вдоль линии железной дороги, достичь очень важного моста через Куру в Эвлахе и уничтожить его, серьезно затормозив тем самым наступление мощных турецких сил на Баку. Таким образом, отчаянный авантюрист и талантливый командир, Бичераков преследовал две цели: добиться транспортировки его людей на родину путем участия в борьбе с турками и при этом сделать так, чтобы они оказались как можно ближе к родному дому на Тереке и Кубани.

В течение первой недели июля Бичераков высадился в Альяте, однако обстановка в Баку оказалась гораздо менее благоприятной для него, чем он представлял. Тем временем Данстервиль на берегу Каспийского моря с нетерпением ждал обещанных ему подкреплений, но они прибыли только в течение первой декады августа. К 9 августа он имел только пять батальонов и четыре батареи, один кавалерийский полк, несколько броневиков и одну эскадрилью самолетов; пять других батальонов и столько же батарей растянулись по дорогам Персии. Соединения «Данстерфорс» пришли слишком поздно и оказались весьма немногочисленными. Сам Данстервиль, информированный теперь гораздо лучше, чем полгода назад, не питал иллюзий относительно потенциала местных вооруженных групп в Баку. По существу, его экспедиция не имела никаких шансов на успех, а как только он вышел в Каспийское море – единственный крупный морской бассейн в мире, в котором еще ни разу не появлялись английские войска, – события во Франции и Палестине приняли такой оборот, что риск, связанный со слабой попыткой подчинить себе Баку, стал совершенно бессмысленным.

К началу июня силы, предназначенные для обороны Баку, насчитывали тридцать батальонов. В каждом из них было не более 400–500 человек, а состав был весьма разношерстным: русские рабочие с нефтяных промыслов (мобилизованные красными), бывшие армянские солдаты и ополченцы из мирного армянского населения, армянские беженцы из Карабаха и даже Эрзинджана и Вана. Большинство этих формирований не имели никакого понятия о воинской дисциплине и были непригодны для боя, но некоторые оказались весьма боеспособны и полны желания отстоять город. Винтовок было достаточно, однако не хватало исправных пулеметов. У защитников Баку имелось 54 орудия – они были объединены в две батареи гаубиц, шесть полевых и одну батарею горных пушек. Имелось два эскадрона кавалеристов. С такой силой нельзя было не считаться, несмотря на неуверенную и часто менявшуюся политику руководителей, а также нехватку офицеров и сержантов.

Удивительно, но эта армия, созданная в оборонительных целях, начала свою боевую историю с наступательного маневра. Он был вызван вовсе не соображениями стратегии: здесь, как и в других местах, первой задачей войска, состоявшего в основном из армян, была защита мирного армянского населения. Армяне, рассеянные по всему Азербайджану, в большинстве своем не искали прибежища в Баку. Большая армянская община проживала в древнем мусульманском городе Шемаха (в 100 км к западу от Баку), а другие – в поселке Саляны, в районе устья Куры, и в других сельских центрах. Жизнь всех этих армян находилась под угрозой; местные вооруженные отряды добровольцев могли защитить их от татарских соседей, но никак не от турок, которые к тому времени уже дошли до Дилижана и могли двинуться далее на восток. Поэтому было решено занять как можно большую территорию западнее Баку, пока к вооруженным отрядам азеров не присоединились регулярные турецкие войска. Командование в Баку решило занять линию обороны, идущую от Шемахи через Аксу (на шоссе от станции Кюрдамир до Шемахи), саму станцию Кюрдамир (на железной дороге Тифлис – Ганья – Баку) до села Петропавловка (на Куре, недалеко от того места, где она сливается с Араксом). Если получится, то в дальнейшем планировалось занять линию, проходящую западнее этой, – от города Нуха на юг к Эвлахскому мосту через Куру и далее вдоль шоссе в Шушу[335]. План был весьма удачным, но он требовал мобильных и опытных соединений, способных действовать очень быстро.

Операции на нижней Куре, июнь 1918 г.

К 5 июня подразделения, готовые к наступлению, были сосредоточены на станции Хаджикабул. Их оказалось вполне достаточно, чтобы отбросить на запад, вдоль железной дороги, передовые отряды азеров. Армянские войска наступали тремя колоннами: справа четыре батальона двигались на Аксу с целью очистить дорогу в Шемаху; в центре девять батальонов наступали вдоль линии железной дороги на Кюрдамир; и слева четыре батальона шли по берегу Куры. 15 июня две колонны, за исключением левой, достигли линии Аксу – Кюрдамир – Петропавловка. По пути случилось лишь несколько стычек, однако было известно, что на станции Мусусли, в 30 км западнее Кюрдамира, концентрируются мощные отряды азеров. Другие отряды сосредотачивались в Гёк-Чае, на дороге, проходящей севернее железной дороги в Эвлах, параллельно ей[336].

Правая колонна встретила азеров в районе Карамариана, и здесь 16–17 июня произошел бой. Армяне захватили город и удержали свои позиции, но продвинуться дальше не смогли. Более сильная центральная колонна, которая ожидала результатов наступления справа (задуманного как обходной маневр), стояла в Кюрдамире. Левую задержали в Зубовке отряды азерской нерегулярной кавалерии, и она не смогла дойти до Петропавловки. Армяне стояли на этой линии с 17 по 26 июня, не делая никаких попыток ее укрепить.

26 июня армянский отряд получил известие о том, что турецкая регулярная пехота идет из Ганьи в Эвлах и дальше – на станцию Уджари. Храбро, но довольно бессмысленно армяне решили повторить свой «обход справа», который не принес им успеха в борьбе с азерскими нерегулярными частями и который они решили применить против закаленной в боях турецкой пехоты. 27 июня армянский правый фланг двинулся на Гёк-Чай и достиг высот, расположенных восточнее этой деревни. Здесь 29 и 30 июня армян атаковало азерское ополчение, поддержанное турецким пехотным полком и его артиллерией. Армяне стойко сопротивлялись, но 1 июля им пришлось отступить в Карамариан, а на следующий день отойти в Аксу. Еще до 27 июня правая колонна получила в качестве подкреплений четыре батальона из центра, однако в ходе боев за последнюю неделю июня потеряла 800 человек убитыми и ранеными. Более того, во всех армянских соединениях свирепствовала дизентерия, так что в Аксу количество способных воевать бойцов сократилось примерно до 2 тыс. человек. Турки, однако, не проявляли особой активности и медленно сосредотачивались в районе Гёк-Чая и станции Уджари. Через несколько дней, 5 июля, Бичераков с 1200 казаками и шестью орудиями высадился в Альяте. Население Баку возликовало! Красные и армянские националисты согласились поставить храброго казачьего полковника во главе «активной группы» на линии Аксу – Кюрдамир.

8 июля Бичераков прибыл в Кюрдамир. Он разработал план операции, в ходе которой армяне должны были удерживать свои позиции в Аксу и Кюрдамире, а казаки и тысяча отборных бойцов из Баку под его командованием – нанести удар из Карасакала (на дороге Кюрдамир – Аксу) в область разрыва между турецкими колоннами, которые шли маршем из Гёк-Чая в Аксу и из Уджари в Кюрдамир. Однако осуществить этот план не удалось, поскольку 10-го числа два турецких полка при поддержке азерского ополчения и конных партизан яростно атаковали линию фронта Кюрдамир – Карасакал. Армянское подразделение, стоявшее в Кюрдамире, отошло на станцию Керар. Бичеракову тоже пришлось отступить, чтобы избежать окружения в Карасакале, в то время как армянский правый фланг покинул Аксу. Одновременно дороги заполнили толпы армянских беженцев из Шемахи и окружающей местности, которые стремились добраться до Баку.

К 15 июля Бичераков понял, что «активная группа» не сможет в открытом поле устоять под натиском регулярных войск противника, имевших к тому же артиллерию. Он приказал правой колонне отойти на станцию Баладжари (в нескольких километрах к северу от Баку), а центральной – назад, в Хаджикабул, куда все еще ходили поезда. Отступление прикрывали казаки; впрочем, это было нетрудно, поскольку турки не пошли дальше линии Аксу – Кюрдамир[337]. К 30–31 июля остатки бакинской «активной группы» сосредоточились между станциями Баладжари и Баба-Эйбат, в 7–8 км от центра Баку. Отделение Бичеракова стояло на правом фланге, вдоль железной дороги на Дербент.