Медные монеты на алтарь предков - Mu Su Li

— Пять, шесть, семь… а с дядей Лю и двумя другими, получается десять. Мы все здесь.

Когда он это сказал, лица нищих исказились от страха — если все были в комнате, то кто спускался по лестнице?

Один из более храбрых нищих усмехнулся и пробормотал:

— Ребята, вы сами себя пугаете. — Он вышел из комнаты, чтобы посмотреть, кто это, но затем бесследно исчез. Даже когда звук шагов прекратился, он не вернулся.

Затем двое других нищих объединились, чтобы отправиться на его поиски. Они утверждали, что ходили по зданию несколько раз, не видя знака своего исчезнувшего друга, но деревня внезапно покрылась густым туманом, так что они больше не могли осмотреть другие комнаты и не чувствовать их стены.

Это причудливое событие заставило всех нищих вспомнить рассказы о том, что в деревне Вэнь жили привидения. В ужасе они слились в тесный круг вокруг костра, слишком боясь снова выйти из комнаты.

Теперь одноглазый мужчина сказал Фан Чэну и Цзян Шицзин:

— Лекари, не хотите ли вы выпить суп из дикорастущих листьев и грибов? Считайте это знаком наших извинений. Если бы вы можете в своем сердце простить нас, скромных нищих, мы хотели бы, чтобы вы проверили пульс дяди Лю и других. У них сыпь по всему телу. Если они будут продолжать так лежать, они все умрут. У нас не было другого выбора, кроме как придумать это коварный план.

— Хотя мы едва ли ведем достойную жизнь, мы также не хотим умирать, — добавил человек без рук.

— Но у нас не было денег, чтобы заплатить врачу, и мы не могли позволить себе лекарства, поэтому нам пришлось совершить преступление…

Все было так, как и предполагала пара.

Фан Чэн покачал головой.

— За последние два года у нас было много бедствий. В связи с распространением голода по округу, жизнь для всех нас стала тяжелее. Если вы не можете заплатить, то не платите, как мы бы прогнали умирающего за дверь? И даже если бы я был скрягой, который отказывался давать тебе какое-либо лекарство, моя жена никогда бы этого не допустила. Просто…

Он многозначительно посмотрел на одноглазого мужчину и сказал:

— Как вы могли зайти так далеко, чтобы завязать глаза кому-нибудь на улице и похитить их? Если вы можете это сделать, то на что еще вы способны?

— Мы тоже хотим нормально жить, но никто не хочет брать нас с собой, — сказал мужчина без рук, беспомощно поднимая запястья.

— Для таких людей, как мы, даже если бы мы получили работу, мы были бы слишком неуклюжими, чтобы выполнять ее хорошо. Все, что у нас есть, — это благотворительная деятельность. Но в эти трудные годы люди едва сводят концы с концами для себя, так зачем им на благотворительность?

— Никто тебя не хочет? — Фан Чэн грустно ответил. — Вы спрашивали нас, хотели ли мы, чтобы нас похитили? Если бы вы просто сказали: «Мы не можем платить», вы думаете, что мы бы отказали вам?

Человек без рук открыл было рот, чтобы возразить, но внезапно этот медленный шум снаружи снова появился.

Все в комнате замерли от ужаса.

— Гузи, вы, ребята, ближе всех к двери, поторопитесь и закройте ее! — прошептал одноглазый.

Юноша с отсутствующей рукой подскочил и поспешил закрыть дверь, затем быстро бросился обратно к костру, где он сидел и с тревогой наблюдал за движением двери.

— Я слышал… я только слышал… — сказал нищий с отсутствующей ногой, сидящий рядом с Гузи, придвигаясь ближе на руках. Он понизил голос и добавил:

— Призраки посещают деревню Вэнь каждый год, всегда примерно в конце зимних месяцев. В деревне внезапно раздаются звуки театральных представлений, и издалека можно услышать звуки барабанов и музыки, и высокие звуки пения… Аййуу, это ужасно!

— Да, да! И они говорят, что если вы случайно наткнетесь на деревню, белый туман затуманит ваше зрение и не даст вам сбежать.

— Вы даже можете слышать кашель, хлопки и смех…

По мере того как нищие разговаривали друг с другом, они все больше и больше боялись. Они собрались еще ближе друг к другу, дрожа, но внезапно одноглазый жестом приказал им замолчать, и все снова замолчали.

Медленные шаги, казалось, выходили из комнаты наверху и начинали спускаться по лестнице. Он задержался в гостиной, как будто присел на стул, чтобы отдохнуть. Затем, казалось, он снова встал и начал ходить по комнате.

Постепенно ступени приближались к восточной комнате и становились все четче, наконец, остановившись прямо перед дверью.

Когда они посмотрели на дверь, все в комнате думали, что их головы вот-вот взорвутся от ужаса. Эта дверь была старой и хрупкой, поэтому, хотя она была заперта, она, скорее всего, рухнет при малейшем давлении, и поэтому была совершенно бесполезной.

Как только кровь стекала с лиц нищих, из-за двери раздался звук кашля. Кашляющий шум выдавал чувство слабости, как будто это исходило от кого-то очень больного, и сопровождался хрипом. Затем он поплелся к двери через холл.

Хуу~

Все вздохнули с облегчением.

Но дверь в комнату через коридор снова со скрипом захлопнулась, и ступеньки снова приблизились к восточной комнате.

В то время как нищие вспотели от страха, группа, ожидавшая в карете за пределами деревни Вэнь, вздохнула и затаила дыхание — они увидели силуэт, наконец появившийся из густого тумана. Белые одежды монаха, казалось, были сотканы из окружающего его тумана, и они слегка развевались на ветру.

— Мастер! Мастер вернулся! — крикнула Синьцзы.

Дядя Чэнь и тетя Чэнь наконец отпустили свои железные хватки, сжимающие руки Лу Няньци, и поползли к дверям кареты, чтобы выглянуть наружу.

— А молодой мастер и молодая госпожа? Они тоже вернулись?

Они прищурились, глядя на силуэт Монаха, но их надежды рухнули, когда они поняли, что рядом с ним нет другого человека.

Но когда Сюэ Сянь увидел, что Сюань Минь один, он нахмурился.

Сюань Минь быстро материализовался из тумана и подошел к экипажу.

— Мастер, разве вы не нашли Молодого Мастера и Молодую Госпожу? — с тревогой спросила тетя Чэнь.

Сюань Минь сказал:

— Я нашел их местоположение, но не могу подойти.

— Не можете подойти?

— Да, — сказал Сюань Минь. — Тем не менее…

Прежде чем он успел закончить, тетя Чэнь и дядя Чэнь рухнули обратно в карету, их глаза были красными и наполнились слезами.

Но Сюэ Сянь молча посмотрел на Сюань Миня с головы до ног и спросил из ниоткуда:

— Когда ты побрил голову и стал монахом?

Смущенный его вопросом, Сюань Минь повернулся к Сюэ Сяню.