Уорхол - Мишель Нюридсани
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Конечно, «первые лица» «Фабрики» фигурируют в книге под своими настоящими именами, но некоторые имена были изменены: Эди получила имя Тексин, а сам Уорхол – Дрелла.
В 1971 году он написал пьесу, которую назвал «Свинина от Энди Уорхола». В мае этого же года ее сыграли в Экспериментальном театре в Нью-Йорке, на 4-й улице, а затем – в Лондоне, в Раундхаусе. Материалом к пьесе послужили записи разговоров на этот раз с Бриджид Полк, собранные Энди Уорхолом и обработанные Энтони Инграссия[604], который поставил свою подпись под текстом и сценарием, но, как обычно, в заглавных титрах на афише спектакля стояло имя Уорхола, что гарантировало внимание публики.
Однако участие Энтони Инграссия не ограничивалось только корректорской работой, выравниванием шероховатостей и литературной формой: Уорхол предоставил ему материал для пьесы в двадцать девять актов. Продолжительность спектакля была бы двести часов! Из всего этого ему надо было выкроить, выстроить что-то похожее на интригу. Одним словом, написать по-настоящему пьесу.
Имена персонажей были более чем прозрачны. Главная героиня Бриджид Полк – Аманда Порк, другие действующие лица: Пол (Пол Моррисси), Билли Нонейм (Билли Нейм), Вульва (Вива) и Б. Марлоу (Уорхол). Роль этого Б. Марлоу, с серебряными волосами, пассивного настолько, что на протяжении всей пьесы он не встает с дивана и почти не двигается, сыграл актер Занетта, который, по рассказам очевидцев, очень похоже и остроумно передал жесты Уорхола и его манеру разговора. Красивый молодой человек время от времени, отталкиваясь от пола ногой, проезжал по сцене на стуле с колесиками, фотографируя при этом других людей, присутствующих на сцене, и требовал от них разных поз, поворотов и выражений лица. Все они совершали невообразимо экстравагантные поступки, лишь бы обратить на себя внимание невозмутимого Б. Марлоу.
Аманда Порк в исполнении Кэти Дорритье[605]мастурбировала со взбивалкой для яиц, ходила по сцене с обнаженным торсом, принимала наркотики и флиртовала с любым, кто подвернется под руку, одним словом, вела себя точно так, как прототип ее героини, Бриджит Полк на «Фабрике». Что касается Вульвы, то эту роль отдали трансвеститу Вейну Каунти[606], и он в гротескном парике старательно изображал шлюху, рассказывавшую бесконечные небылицы.
В действие интермедии были вплетены, например, такие моменты, где Джерри Миллер (очаровательная танцовщица кабаре, которая играла в фильмах Trash и Flesh), обнаженная, обращенная к зрителю спиной, доводила себя до экстаза струей воды из душа, затем она испражнялась, после чего гас свет. В темноте раздавался телефонный звонок, обрывавшийся гудками «занято». В конце пьесы Б. Марлоу выключал магнитофон, с помощью которого он записывал Аманду Порк и других, и полушепотом произносил: «Ох, я так устал…»
Дэвид Боуи, английский музыкант, рок-звезда, пришел в восхищение. Как отмечал Виктор Боккрис в книге об Уорхоле, его восхищение было длительным. Во всяком случае, точно известно, что в 1966 году оно не угасло, потому что в этом году менеджер Боуи, Дэвид Питт, был вовлечен в проект по продвижению в Великобритании группы Velvet Underground. Дэвид Боуи восторгался умением Уорхола создать вокруг себя театральную вселенную, восхищался его гением рекламы и мифотворчества. Посмотрев Pork, Боуи был очарован блестками, диадемами, мерцавшими тканями костюмов, количеством переодеваний, а также поведением и манерами трансвеститов. Еще более он был впечатлен сильнейшим шквалом критики от массмедиа на эту пьесу, правда в большинстве случаев неблагоприятной.
Боуи сдружился с Занеттой, который в Лондоне, также как и в Нью-Йорке, исполнял роль Б. Марлоу. Они виделись каждый день, и Боуи засыпал своего нового друга вопросами об Уорхоле. В сентябре Боуи приехал в Нью-Йорк для подписания контракта с Radio Corporation of America, и Занетта, приехавший в город чуть позже него, привел его на «Фабрику». Встреча с Уорхолом была не самой теплой. Сначала художник был оглушен песней под названием Andy Monument Warhol, которую Боуи сочинил в его честь и сыграл лично для него, в завершение, поморщившись, он выдавил из себя: «Было великолепно, большое спасибо», и уже совсем другим тоном искренне похвалил его ботинки…
В тот же вечер Боуи ужинал с Лу Ридом в ресторане Max’s и рассказывал, чем, вероятно, здорово веселил своего сотрапезника, до какой степени его встреча с Уорхолом оказалась «незабываемой», потому что «Уор-хол так ничего и не сказал, абсолютно ничего»…
В следующем, 1971 году Уорхол придумал конверт-обложку для нового диска «Роллинг стоунз» Sticky Fingers[607], с фотографией мужского торса, принадлежавшего Джеду Джонсону, тот был облачен в джинсы, с застегнутой на застежку-молнию ширинкой. Когда молнию расстегивали, то на бумажной подложке появлялся тот же мужчина – уже в кальсонах. Полмиллиона этих дисков было продано всего за две недели. Уорхол решил, что к такому успеху альбома он также причастен и должен потребовать от его продажи проценты в свою пользу.
Мик Джаггер отзывался об Уорхоле как о «мерзком любителе подсматривать в замочную скважину», кометой пересекшем траекторию его жизни. Их отношения были приятельскими, но не больше. В 1975 году Уорхол посвятил ему серию из шести шелкографий в сочетании с необычными коллажами из порванных разноцветных бумажек, приклеенных на лицо. Встречались они редко, от случая к случаю. Бьянка Джаггер, на тот момент его жена, прекрасная пуэрториканка, топ-модель, шагавшая в ногу со временем, непременная участница всех праздников, всех вечеринок, всех самых необузданных эскапад, напротив, заявляла, что Энди Уорхол – ее любимый художник. Она стала его близким другом и на протяжении десяти лет усердно сопровождала его выходы в ночные клубы «Студия 54», «Регина»… и не только.
В своем «Дневнике» 31 марта 1977 года Энди с явным удовольствием записал: «Она вслух высказывала все, что я думаю». Ему нравились ее энергия, стремительность, манера поведения обаятельной озорной девчонки. 5 января 1978 года он чуть ли не с умилением отметил, что семейная пара Мик – Бьянка испытывала большие трудности: «У Бьянки на лице – два прыщика! А раньше никогда не было! Наверное, это все из-за Мика: она ведь совершенно
