Наследник Каладана (СИ) - Андерсон Кевин Джей

Под пыльно-желтым небом Арракиса фрегат Шаддама отделился от армады десантных транспортников и сторожевиков, которые приземлялись по другую сторону здания космопорта, нарушив все воздушное движение. Устрашающий крейсер сардаукаров завис над штаб-квартирой Харконненов.

Шаддам радовался поводу поиграть мускулами своей личной армии. После карательных акций на мятежных планетах и осады цитадели КАНИКТ на Танегаарде остальные миры Империи уже получили важный урок. Однако на Арракисе Император не мог позволить сардаукарам действовать столь же грубо, чтобы не навредить индустрии по добыче специи. Предприятия, перерабатывающие меланж, слишком ценны и слишком необходимы. Для императорского возмездия Шаддам избрал иной путь.

Барон Харконнен не скоро оправится от такого фиаско, хотя, вероятно, возненавидит Атрейдесов еще сильнее. Это можно будет использовать в дальнейшем.

Шаддам вызвал барона.

Взволнованный толстяк-аристократ примчался в космопорт Карфага в сопровождении своего тупоголового племянника, графа Глоссу Раббана. В зале ожидания столпились зеваки, но Шаддам не стал их прогонять. Позор Харконненов должен стать публичным. Как можно более публичным.

Барон, похоже, одевался наспех – на жирные плечи он набросил темный плащ, распахнутая туника едва прикрывала гравипояс.

– Сир, мы не ожидали увидеть вас здесь, на Арракисе! Вам следовало меня предупредить. Вы заслуживаете почетного караула, грандиозного приема!

– Я заслуживаю честности, – оборвал его Император. – А не предательства. Я не сомневался, что вы с графом Фенрингом пресекли незаконные операции со специей на черном рынке! Я доверял вам! – Он заметил, как побледнело тучное лицо барона. – Надо отдать вам должное: Хасимира нелегко одурачить. Но у нас есть документы Картеля, которые доказывают, что именно вы вели незаконную торговлю специей, а не горстка контрабандистов, которых вы выставили в качестве козлов отпущения. И мятежники из Союза Благородных тоже не имеют к этому никакого отношения, как и сам Якссон Ару. Вы утаивали прибыль, осуществляя секретные сделки на черном рынке.

Застигнутый врасплох виновник всплеснул руками, затем они бессильно повисли вдоль туловища. Он открыл и закрыл рот.

Шаддам не дал ему что-либо ответить:

– Не делайте из меня дурака своими оправданиями!

Взгляд темных глаз барона метнулся к Раббану, который застыл в таком же замешательстве.

Окруженный сардаукарами Император Шаддам Коррино грозно смотрел на Харконненов – ужасный во всем величии своего титула:

– Вы уже заслужили мой гнев – тем, что утаили жизненно важную информацию, отправленную мне герцогом Лето Атрейдесом. А теперь еще и это! – Шаддам возмущенно фыркнул. – За такие деяния лишь одно наказание является уместным и справедливым.

Барон оглянулся на толпу, наблюдающую за этой сценой в зале ожидания, и пробормотал:

– Сир, возможно, нам лучше обсудить все это в моей штаб-квартире? Мы сможем поговорить откровенно, и вы получите все факты.

– У меня уже есть все необходимые мне факты! Я – Падишах-Император! – Эти решительные слова эхом разнеслись по залу с внимающей толпой, и барон благоразумно промолчал.

Шаддам уже придумал отличное решение вопроса. Императрица Ариката настаивала, чтобы он нашел способ вознаградить Лето Атрейдеса – и это станет также идеальным ударом по барону Харконнену, как хитрый финт ножом. Да, Шаддама беспокоила популярность герцога Каладанского в Ландсрааде, а из-за этого шага он покажется всем еще большим героем. Шаддам подозревал, что дворяне уже восхищаются герцогом сильнее, чем Императором. За ситуацией следовало внимательно следить и при необходимости принять меры. Но на данный момент это будет правильным поступком. Герцог Лето, безусловно, нравится народу куда больше, чем барон.

– За ваши преступления и неблагоразумие настоящим я объявляю об отмене вашего сиридар-губернаторства над Арракисом! Дом Харконненов больше не является избранным благородным семейством, управляющим моими операциями со специей!

Толстяк покачнулся – казалось, он вот-вот хлопнется в обморок.

– Сир, должен же найтись какой-то вариант для меня загладить мою…

– Молчать! – Лицо Шаддама было суровым, но он чувствовал, как внутри нарастает веселье. – Отныне я предоставляю феод Арракис Дому Атрейдесов. Ваш дорогой друг герцог Лето займет здесь ваше место! – Император вскинул ладонь, глядя в панорамное окно на массивные промышленные здания, построенные Харконненами в Карфаге. Оценивая далекие дюны, угрюмые горы, адскую жару и жалкие условия, Шаддам осознал, что это не такая уж и награда для его кузена Атрейдеса, – но никто не смог бы оспорить значительность подарка.

По приказу Императора сардаукары уже заполонили улицы Карфага, внушая страх бойцам Харконненов своим десятикратным преимуществом в силе.

Барон держался так, словно получил смертельный удар. Стоящий рядом с ним Раббан, похоже, собирался ляпнуть что-то неуместное, но дядя взглядом заставил его держать язык за зубами, поскольку любое возражение лишь ухудшило бы ситуацию. Барон простонал:

– Пожалуйста, сир, я умоляю вас передумать!

– Я уже рассмотрел этот вопрос со всех сторон, и вам повезло, что я сохраняю за вами Гайеди Прим и не настаиваю на финансовом возмещении ущерба. Что касается Арракиса, то вам будет дано время на сборы. Предупреждаю, что вы должны оказать достойный прием Атрейдесам как новым правителям Арракиса. Я сказал. На этом все.

Шаддам знал, что поступает провокационно, и чем больше он об этом размышлял, тем больше ему нравилась идея стравить два соперничающих Дома друг с другом – это займет их и отвлечет, а возможно, из этого выйдет и нечто большее.

В конце концов, Шаддам всегда может изменить свое решение. Он ведь Император.

В открывшихся возможностях порой таится опасность.

После операции на Южном Континенте прошло какое-то время, прежде чем Пол вновь стал воспринимать замок Каладан как свой дом.

Когда фрегат Атрейдесов вернулся с Уаллаха IX, Пол и Дункан поспешили в космопорт его встречать, еще не зная, добился ли герцог Лето успеха. Еще никому не удавалось так просто запугать Бинэ Гессерит или манипулировать ими.

Но когда дверь фрегата открылась, оттуда появился герцог с Джессикой под руку. Хотя Лето Атрейдес часто скрывал свои чувства, на этот раз счастье на его лице было очевидно всем.

Множество людей собралось за пределами посадочной зоны. При виде леди Джессики, вновь ступившей на землю Каладана, толпа разразилась громкими аплодисментами. В этот момент Пол почти потерял сознание от грома радостных возгласов, свиста и смеха. Он мог лишь с восторгом смотреть на мать.

Лето протянул к нему свободную руку, и юноша бросился вперед, чтобы присоединиться к родителям. Герцог громко произнес, чтобы слышал народ:

– Добро пожаловать домой, леди Каладана!

Теперь, когда мать и отец Пола воссоединились, а рядом с ними были такие надежные и преданные советники, как Дункан, Сафир и Гарни, Дом Атрейдесов обрел прежнюю силу. Герцог решил больше не лезть в имперскую политику ради увеличения богатства или славы своей семьи. Свою независимую миссию по пресечению разрушительных действий Якссона Ару он исполнил без всяких посулов или наград, а просто потому, что так правильно.

Империя в корне изменилась после восстания Якссона – усилились политическая нестабильность и социальное недовольство. После катастрофы на Оторио статус Дома Атрейдесов поменялся и рос по мере того, как в Ландсрааде заполнялись опустевшие представительские места. Храбрые действия Лето улучшили отношение к нему благородных семейств, хотя они и раньше очень его уважали. Затем, когда герцога заподозрили в измене Короне, его положение пошатнулось, а с последними героическими поступками вновь поднялось на небывало высокий уровень.