Мальтийский крест - Василий Звягинцев

– Не возражаю. Пойдём, – приняв решение, сказал он, вставая. – Но ты, брат, ступай домой. По ту сторону экрана. Если что не сойдётся – вернётесь в твоё время. У вас там всё устроено, и Государь своими милостями не оставит. Постарайся, чтобы Люда не подумала, что я её бросил. Жив буду – вернусь…

– Ты что-то в минор впал, – сказал Воронцов сочувственно.

– Не вам бы спрашивать, Дмитрий Сергеевич, – ответил Фёст не то чтобы резко, но убедительно, с большой долей печали в голосе. – Вы куда с сухумского пляжа попали? А если бы вас девушка в Мурманске, или где там, до сих пор ждала?

Он заметил, что у Натальи Андреевны губы слегка дрогнули. Значит – представила, как оно в любой момент с каждым случиться может. С ней – хорошо случилось, а с другой на её месте?

… Робот-оператор нашёл Сильвию всего через пять минут поиска по волнам сразу нескольких мировых эфиров.

Леди Спенсер в викторианском платье с огромным декольте беседовала за чашкой пятичасового чая с довольно неприглядного вида старухой. Берестина поблизости видно не было.

Блок-универсал, он же портсигар, издал в дамской сумочке едва слышный даже самой хозяйке писк. На грани ультразвука.

– Извините, дорогая Аннабель, – со всей возможной любезностью сказала Сильвия. – Мне настоятельно нужно отлучиться. Через несколько минут я вернусь и мы продолжим. Я почти уверена, вашего племянника в Сандхёрст мы устроим…

Единственное близкое место, где можно было разговаривать по межвременной связи спокойно, – дамский туалет. В нём, как убедилась леди Спенсер, не было никого.

– Кому я потребовалась? – спросила Сильвия, глядя на кафельную стенку кабинки.

– Мне, – ответил Воронцов, предупредительно открывая «дверь» до самого пола. – Заходи…

– Алексею сообщить не надо? – приподняла Сильвия бровь. – Он сейчас наверху, за бриджем.

– Не вижу необходимости. Пока роббер[163] доиграют, успеешь вернуться.

– Ну, хорошо, – приподняв подол муарово переливающегося платья, она шагнула в проём. – Рада вас видеть, господа. Вы – Секонд или Фёст? – спросила она Ляхова. – Подождите, не отвечайте, сама догадаюсь… – Сделала вид, что задумалась. – Да, разумеется, Фёст. Невозможно ошибиться. Как у вас там дела?

– Спасибо, леди. Дела у прокурора, у нас так, делишки… О них и хотелось бы потолковать…

Он с предельной лаконичностью изложил то, что случилось с курсантками Дайяны, от момента их гибели до сегодняшнего (если так можно выразиться о событиях, случившихся восьмьюдесятью годами позже) утра. И о том, какую именно личную игру он затеял в своём времени.

– Весьма, весьма интересно, – сказала Сильвия, выслушав. – Несмотря на все наши и ваши усилия, лавина парадоксов вот-вот готова сорваться со склона и покатиться вниз. Не слишком ли опрометчиво вы действуете? Кажется, роль охранителя реальности предполагает несколько более сдержанное поведение…

– Прошу прощения, леди. Некоторое время назад я от своего куратора слышал прямо противоположное. Он считает, что Ловушку Сознания следует перегрузить выходящими за пределы её опыта впечатлениями, заставить вцепиться зубами в собственный хвост…

– Александр всю жизнь страдает привязанностью к извращённым логикам. – Сильвия несколько раз шлёпнула сложенным веером по затянутой в перчатку ладони. – Вы, разумеется, вольны прислушиваться к именно его умозаключениям, раз он ваш наставник и куратор. Только за помощью сейчас решили обратиться ко мне, не к нему…

Она повернулась к Воронцову.

– Что это твой стюард до сих пор не обслужил даму?

– Ах да! Прошу прощения, слишком быстрый темп набрала наша беседа. И зачем стюард? Всё на столе. Тебе шампанского, виски?

Леди Спенсер снисходительно улыбнулась.

– Мы с герцогиней уже начали вечер с розового джина. При дворе сейчас все подражают королеве, это самый популярный напиток…

– Будет исполнено. Вестовой – рысью! Джин, стакан, лёд.

– Итак, – спросила Сильвия Фёста, – какая же помощь вам от меня требуется? По-моему, спасённые девушки вполне прилично у вас адаптировались. И что я вообще могу предложить сверх того, что имеется в распоряжении Дмитрия?

– Видите ли, вы ведь единственный для них, по-настоящему родной человек на всей Земле…

– А Ирина? – тут же возразила леди Спенсер.

– С одной стороны – её здесь нет, а с другой… Она ведь не слишком далеко от них ушла… По статусу. Вы же – представитель «старшего комсостава», почти Дайяна. С прерогативами и опытом…

– Интересно. Дальше…

– Потому я и хотел просить вас – побеседовать с каждой. С позиции одновременно и высокопоставленной аггрианки, и члена «Братства». Выяснить, какие из латентных качеств и свойств, полезных в этой жизни, у них можно дополнительно активизировать. Ведь, как я понял, диплом они не защищали и выпускных экзаменов не было, следовательно… И, напротив, не стоит ли окончательно заблокировать те, что им здесь могут только помешать. В том числе – и в личной жизни. Две из них уже подумывают о замужестве, остальные – только мечтают… Так вот…

Ляхов сказал всё, что хотел, со всей прямотой, потому что это его действительно волновало. Врачом со склонностью к психиатрии и психологии Вадим был не из последних. Сам президент с ним свободной дискуссии не выдержал.

Бог знает, какие на самом деле комплексы могут начать проявляться у великолепных по всем качествам девушек. Вадиму в институте, занимаясь в психиатрическом кружке, довелось столько всякого повидать… Надо быть очень уверенным в себе человеком, чтобы в восемнадцать поступить в медицинский, изучать и делать всё, что там положено, в двадцать четыре получить диплом, сохранив в себе и лучшие черты изначально заложенного характера, и романтическое отношение к жизни.

– Это я поняла, – сказала Сильвия. – Сделаю, что от меня зависит. Дальше…

– Дальше… В мастерской Лихарева на Столешниковом остался ваш Шар. Мы им пользоваться не умеем. Как следует. Девочки – тем более. Допуска у них к такому нет. Я знаю, что у вас есть уровни. Ирина Владимировна так и осталась на третьем. Лихарев как будто – на шаг возвысился. Вы – насколько я знаю, после Дайяны самая квалифицированная агентесса. Можете научить меня и девушек работать на вашем уровне?

Тон Ляхова не выражал просьбы. Чувствовался в нём и нажим, и вызов.

– О чём речь, Вадим? – спросила Сильвия. – Естественно, всё, о чём вы просите, я сделаю. Что такое Шар? Обычный инструмент. В моё время, чтобы получить право перейти на следующий уровень управления им, приходилось служить десятки лет. По понятным вам причинам. А технически… Я и вас за три дня обучу навыкам координатора… Моего уровня. Выше – извините, ключа не имею. Ясно?

– Вполне. И вашего уровня абсолютно достаточно для наших целей. Потребуется повыше – Дайяну попросим.

– Очень вы решительный молодой человек, – вздохнула Сильвия. – Правда, Дмитрий?

– Мы ведь сами предложили ему учиться плавать, – ответил Воронцов. – Теперь наблюдаем результаты…

– Вполне впечатляющие результаты. Так мы прямо сейчас пойдём? – Сильвия с некоторым сомнением осмотрела свой наряд. В Лондоне рубежа веков – прелестно. На палубе «Валгаллы» – терпимо. В Москве второго десятилетия двадцать первого века – абсурдно.

– Хочешь – сначала ко мне, – сказала Наталья Андреевна, – найдём, во что приодеться.

Женщины ушли. Воронцов тут же разлил ещё по стопке.

– Как думаешь, не переигрываешь? – спросил Воронцов у «младшего брата», до сих пор не проявлявшего (по крайней мере, в его присутствии) признаков агрессивности.

– Вы думаете – я играю? – грустно спросил Ляхов. – Хотел бы. Беда в том, что положение у меня довольно дурацкое. Числюсь вроде бы за «Братством», а на самом деле – ни то ни сё… А это не по мне. У вас у всех хоть какие занятия есть, пусть и придуманные. Сами пьесу написали, роли распределили, для самих себя и играете. Где-то я подобную историю читал…

А я в вашу пьесу опоздал. Не нашлось у драматургов времени сообразить, для чего такой персонаж может пригодиться. Вот и приходится мне как бы настоящей жизнью жить. Представьте – вы с Антоном так и не встретились, но откуда-то узнали, что встреча такая должна была случиться, да Ловушка помешала. И всё, что потом произошло, – тоже знали бы. Хоть в виде воспоминания о несбывшемся, хоть – фантастического романа. Тоскливо, да? Сейчас там, у меня, вам бы под шестьдесят было. Пенсия скоро, Наталью Андреевну так и не нашли, «Валгаллу» только на картинке в альбоме увидели.

Что мне остаётся? Махнуть рукой и пользоваться предоставленными от щедрот благами жизни? Не мой стиль. Сопьюсь потихоньку, скучно и без эксцессов. Думал я, думал и решил сочинить собственный сценарий. По тем же правилам, но с поправкой на эпоху и психологию персонажей.