Эратийские хроники. Темный гном (СИ) - Денис Лукашевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Это все очень хорошо, но насколько мы ближе к тому, чтобы обнаружить вход в подземелье? Или, может быть, это вовсе и не то подземелье, а какого-нибудь поновее?
- А зачем Ордену подземелья? Темные секреты?
Хорас замолчал и смерил Джалада резким, будто удар под дых, взглядом. Раздался приглушенный сталью смех Тараила.
- Уел, южанин! Ох, уел. Ведь так, командор?
Тот посмотрел на капитана и тонкие губы растянулись в некоем подобии улыбки.
- Конечно, я могу и ошибаться во всех своих выкладках. Вот только что нам остается?
- Ты прав. Так ты знаешь, где этот самый вход?
- Представьте себе, куда может вести выход из осажденного замка? Куда-то, где немного людей, но не в глушь, чтобы армия имела возможность развернуться в атаку. И не слишком далеко, дабы имелась возможность быстрой переброски сил, но и не слишком близко. Скорее всего, это будет заброшенное селение или старая крепость со снесенными напрочь стенами и крышами. Такие не привлекают внимание противника. И...
- Погоди-погоди! - осадил его Тараил, подняв здоровую руку. - Кажется. Хорас, помнишь, Крепость Ущербной Луны? Ну, та с покосившейся башней. И от стен остались одно название да горы щебня. Мы ж туда оруженосцами ходили отмечать твое помазание. Помнишь? И в колодец пересохший плевали...
Командор кивнул со сосредоточенным видом. Судя по его лицу, в голове у старого паладина разом заработали все шестеренки.
- Ты думаешь, в Ущербной Луне может быть вход? - спросил он. И Джалад кивнул. - А если туннель обрушился?
- Делать нечего. У нас всегда остается второй вариант: проникнуть через главный вход.
- Хорошо, - согласился Хорас. - Попытка — не пытка. Можно попробывать. - Он повернулся к Шмиттельварденгроу. - Ты нам поможешь?
Цверг помедлил, разминая затекающую руку. Потом с усилием выдохнул и хлопнул себя по колену. Поднялся со старого пня, подхватил рунную секиру.
- Клянусь Бездной, вы люди — как малые дети. Ни шагу без старших рас ступить не можете. Так и быть — вспомогу, иди оно все к дхару. Только, ежели завал где, мне понадобиться с десяток стоунов дварфского огнедара. Конечно, лучше была эссенция Чора, но где ее будешь искать... Да и вообще, кто, клянусь именами перводемонов, кто отправляется в подземелья без доброй взрывчатки?
Все переглянулись. Гномий огненный порошок был вещью дорогой и редкой. Ее можно было приобрести любо у самих дварфов, либо у перекупов с огромной наценкой.
Кто-то сдержанно кашлянул. Хорас, Шмиттельварденгроу и Героним оглянулся: Тессий поднял ослабевшую руку.
- Я найду, но мне надо связаться со своими людьми.
- Тогда — добро, - кивнул командор. - Значит, не будем терять время и выдвигаемся: нам предстоит еще немало сделать.
- Слушай, - раздался голос Тараила, он заворочался, приподнялся, тщательно сберегая руку, - а ведь мы, возможно, станем величайшими злодеями Эратии! Сомнительная слава...
- Что поделать, - пожал плечами Шмиттельварденгроу. Он искренне верил, что знает о чем говорит. - Кому ходить дорогами героев, а кому-то — путями негодяев.
Часть 9. Во имя Света и Тьмы.1-4
1.
Его Величество король Эратии, Восточных Пределов и Арры Дараван Одинадцатый медленно потер руки, протянув их к огню. Несмотря на жарко пылающее пламя ему казалось, что его тело сковал холод. Холод страха.
Король бывало и раньше боялся, но недолго. Нынче страх уходить не желал. Почему? Раньше главными его противниками были мятежные бароны юга и перламцы-мародеры, удиравшие при первом же виде королевской армии. Теперь против него стояла армия, обратившая в бегство королевское ополчение во главе со сводным отрядом рыцарей восточных пределов и его двоюродным братом, Линсельмом Ниддарским. Ну, как стояла: непрерывно двигаясь, подминая под собой города и веси Эратии. И он, Дараван Одиннадцатый, сын великого отца и внук знаменитого деда, ничего не мог поделать. Потому что даже в своем собственном штабе его никто не желал слушать. Со своими жалкими двумя тысячами личной гвардии он мог лишь время от времени вставлять ничего не значащие слова в выступления герцога Мариуса, торгмарского хозяина, и Железного Дровосека. Потому что у первого под началом было десять тысяч наемных войск и в два раза большее ополчение вассальных баронов, у второго — весь Орден Света со своими закованными в сталь паладинами. Грозой всех врагов Королевства и Света.
«Хотя нет, - подумал король, - Свет надо было поставить впереди».
Странная ситуация: в своем собственном королевстве он не был самой значащей фигурой. Вассальная присяга, данная еще первому королю, была бессрочной, но и столь же формальной. Возможно, в прошлом многое было иначе, но прошлое стало прошлым, и его не вернуть. Нынче королю приходится приспосабливаться, подстраиваться под своих подданных.
- Ваше Величество! - Голос у Робура был резкий, сильный и неприятный. Голос старого сержанта.
Королевский слуга и в самом деле отслужил в торгмарской дружине, но вот в его верности Дараван не сомневался: Мариус приговорил старину Робура к четвертованию за убийство мелкого графа. Засранец решил воспользоваться правом первой ночи по отношению к его дочери. Само собой ветерану Темных войн это совсем не понравилось, а молодчик-граф, только-только оторвавшийся от материнской сиськи, еще не успел заслужить его уважение.
Слуга замер у входа в шатер, вытянув руки по швам. На нем был простой кожаный колет, одетый поверх кольчуги, меч и кинжал у пояса, на плечи наброшен синий шерстяной плащ с золотым королевским ястребом.
- Пора, - он склонил голову. - Совет ждет вас.
Наверное, стоило настоять и провести совет в королевском шатре, но тогда пришлось бы проститься с редкими минутами уединения, а король дхаровски любил свое одиночество — ценнейшую часть жизни, в остальном состоявшей из бесконечных приемов, балов, советов и аудиенций. Но хорошего понемногу. Он повернулся и с улыбкой кивнул своему слуге, приняв с протянутых рук тяжелый плащ, отороченный мехом снежного леопарда. Неудобная и колючая штука, но жутко статусная. А королю полагаются статусные вещи.
Король застегнул золотую фибулу в виде миниатюрного дракона с большим рубином взглядом. Посмотрел в зеркало из полированного серебра, поправил, взбил мех по отворотам плаща, развернулся резко. Так, что взлетели тяжелые полы, подняв облачко пыли. Дараван Одиннадцатый хмыкнул: сойдет.
- Меч! - Он протянул руку, и Робур с поклоном подал бастард с полированной стальной рукоятью. Клинок покоился в узорных деревянных ножнах, обтянутых тонкой выделанной кожей.